Женское движение FEMEN известно как в Украине, так и в Европе. Корреспондент «Фразы» встретилась с его лидеркой Анной Гуцол и активисткой Сашей Шевченко, которые рассказали о создании одноименной политической партии, перспективах организации в Европе и про агрессию в женской организации.
Анна, давайте начнем с перспектив. Недавно в вашем блоге появилась информация о том, что вы намерены создать политическую партию. Когда она появится?
Пока что мы имеем смутное представление об этом. Покамест это идея, не больше. Так было, когда мы начинали женское движение FEMEN. Мы не писали каких-то политических программ. А сейчас хотим сделать что-то, что будет защищать женщин в Украине… Причем, пожалуй, всех без исключения. Мы считаем, что так и должно быть. Знаем точно, что это должен быть классный и хороший проект. Я думаю, что запросы общества и людей будут диктовать, что нам делать.
Последние акции вашего движения стали куда агрессивнее, нежели раньше. Честно говоря, шокировала фотосессия, где активистки Инна и Саша Шевченко разделись против символов Евро-2012. Вам не кажется, что где-то вы уже перегибаете палку?
Ну, мы всегда на грани и всегда боимся перегнуть. Стараемся все-таки не переступить определенную черту. Ужесточение наших мер и деятельности идет от давления со стороны власти. До 2010 года мы были белые, пушистые и прекрасные. Сейчас, из-за того, что на нас постоянно давят, мы постепенно, сами не замечая того, превращаемся в серьезных монстров. С одной стороны – это плохо, а с другой – хорошо, может, это нас и закаляет. Могу даже привести пример, когда выходим из суда, где по поводу нашей акции было принято действительно неправильное решение. Девчонки настолько возмущаются, мол, почему у себя в стране я не могу делать какие-то вещи.
Именно это давление заставляет агрессивничать. Плюс молчание власти по поводу определенных требований и желаний. Например, относительно Евро-2012 мы сами прописали, что нужно сделать, дабы избежать гуманитарной катастрофы. Ведь там нет ничего нереального, но никакой реакции со стороны власти. А агрессия привлекает внимание, поэтому не исключено, что где-то они начнут реагировать. А по поводу фотосессии – мы понимали, что это было чуть излишне, но это задело всех. Мы напугали, что в таком виде будем приходить на официальные мероприятия. Чем больше от нас видят агрессии и силы, тем больше нас боятся. Думаю, скоро нас начнут слушать, хотя нас и так уже слушают.
Кстати, а можете ли назвать конкретные результаты ваших акций? Когда что-то в Украине изменилось после ваших протестов, которых достаточно много в последнее время? (в этом месте к нам присоединяется Александра Шевченко)
Знаете, когда мы выступили в поддержку женщины-скина, которую собирались казнить, прорвавшись на Дни иранской культуры в Украинском доме, ни один иранец не спросил, чего вы добились и что вы для нас сделали. Нам пришла масса писем, и масса людей звонила с благодарностью. Им было достаточно того, что мы их поддержали. Да, нет такого, что мы пришли в общежитие и установили там четыре новых батареи.
Саша: В Украине в последнее время забыты понятия сочувствия и взаимопомощи. Мы почему-то ждем, что кто-то нам колбасу принесет или Черновецкий гречку, и чем-то поможет конкретно. Люди не понимают, что человек сочувствует, сопереживает, готов показать грудь и из-за этого сесть на энное количество суток в тюрьму.
Анна: Наша задача поднять проблему на максимально высокий уровень гласности. Ведь все преступления совершаются в темноте, когда об этом никто не знает. Это то, о чем многие говорят на кухне, а мы на улице. Второе, что мы сделали для развития демократии в нашей стране – женский протест. Юных женщин. Два с половиной года назад, когда мы впервые вышли, это было дико. Все были в шоке, мол, как это, бабы сами вышли, и их никто не вывел. Теперь это норма.
Саша: Сейчас мы создали новый имидж украинкам. Во всех международных СМИ, а значит, и во всем мире, украинок знали как красивых, сексуальных проституток. Сейчас их знают как красивых, сексуальных протестующих девушек. Поменялось несколько букв, но тем не менее, это имеет огромное значение для нашей страны. Может быть, пока не ощутимо в своем кармане, но это интеллектуальная собственность страны – мы изменили имидж украинок.
Анна: Ну и не будем забывать о девушках, которых мы вытянули из многих жизненных ситуаций.
Саша: Девушки, которые прошли через акции FEMEN никогда не пойдут в проститутки. Почему-то этого никто не замечает, да мы и сами не считаем нужным выносить это на показ. Но на самом деле мы очень много сделали для Украины. FEMEN — это новое явление, которое копируют на Западе.
А мне наоборот доводилось слышать мнение, что вы сформировали негативный имидж украинкам и теперь их воспринимают как проституток…Саша: Это ошибочное мнение людей, которые ничего не понимают в формировании имиджа. Наверное, не читают западных СМИ, никогда не спрашивали среднестатистического иностранца, что он думает об украинках. Мы когда-то давали интервью российскому журналисту, который пытался доказать, что мы сформировали негативный имидж украинкам. В этот момент в кафе заходит турок, садится со своим другом за соседний столик, они пьют пиво и турок узнает FEMEN. Российский журналист начинает расспрашивать турка о нас. Тот отвечает, что понимает наши протесты и в Турции FEMEN знают хорошо.
Анна: У нас разные менталитеты. Наш продукт — для людей умных и продуманных. За границей голая женская грудь не вызывает истерику.
Знаете, после моно-митинга одной из активисток, я прочла комментарии в блоге. Многие писали, мол, грудь не понравилась, где вы ее откопали и так далее…Анна: Есть часть этой публики, на комментарии которой мы реагируем спокойно. Но есть и пишущие, что за полгода перестали обращать внимание на грудь и читать, что же мы делаем. И таких читателей, которые вначале обращают внимание на грудь, а потом уже читают, что мы делаем, очень много. В начале деятельности нас эти комментарии унижали, а сейчас мы понимаем, что это нормально.
Саша: Есть пласт людей, которые на любую статью или фотографию, будет оставлять комментарий в одном и том же стиле. Мы сейчас оцениваем нашу продуктивность по количеству, а не качеству комментариев. Это говорит о том, что большее количество людей увидели, прочитали, поняли или не поняли.
А где вы находите девушек, которые не стесняются раздеваться у всех на глазах?Анна: Я думаю, что у всех есть определенные комплексы, на всех давят стереотипы общества. Девушки формируются такими в нашем коллективе. На самом деле это очень простые, обыкновенные украинские девушки. Каждая из них чуть-чуть смелее, чем обычная девчонка. Наша работа — зажечь человека, вдохновить его, заинтересовать движением и идеей. Кастинги среди моделей мы не проводим. Обыкновенные девушки узнают о нас по системе «сарафанного радио». Приятно, что у организации есть популярность и девчонки приходят сами.
Что ими движет, как думаете?Анна: Наверное, неравнодушие. Поначалу украинским женщинам не хватает воли и активности. На самом деле, она есть, ее просто надо пробудить. В наших женщинах дремлет какая-то сила воли и ярость. Взрыв, который нужно просто освободить. Да, не скрою, у каждой бывает свой интерес. Есть желания противостоять родителям и обществу. Добиться чего-то своего, сказать, что хотела и быть популярной. Интересов много и разных. Наша задача, объединить их в общую идею. Если ты готова ее реализовывать, пожалуйста, милости просим. Причем, кто как может, так и помогает. Если девушка готова идти на топлес-протесты, она участвует в них. Если не готова, то рисует плакаты или помогает еще чем-то. Каждая задействована по мере своего стремления и желания. Никто никого не гнобит, и не зажимает, все чувствуют себя комфортно.
Сколько активисток насчитывает ваша организация на данный момент?Анна: База по Киеву — 300 активисток. У нас около 20 девушек, которые готовы раздеваться и это хорошо, что их количество растет. Очень много поддержки по всей Украине и миру. Есть идея развивать FEMEN в международном масштабе. Пример Польши, когда активистка Инна Шевченко разделась на площади, показал, что это возможно. И те письма, которые пишут девушки из других стран, говорят, что FEMEN может быть во всем мире. Кстати, это наш любимый тост. Поэтому радует, что теперь это не только тост, но и вполне возможная перспектива.
Есть мнение, что Анна — это мозг FEMEN, а Саша – тело. Возможно ли женское движение без Ани или Саши?Анна: У всех нормально с мозгами и телами. Просто в определенное время работы мы заметили, что каждый занимает свое место и мы рады, что делаем организацию все вместе.
Саша: FEMEN есть благодаря тому, что мы работаем все вместе, а не каждая сама за себя.
Аня, насколько я знаю, вы никогда не раздевались. Есть ли перспектива, что мы когда-нибудь увидим вашу грудь?
Были случаи, когда я раздевалась, но не на пике популярности организации. Где-то в 2008 году. Перспектива, конечно, есть. Тут дело не в том, хочу я или не хочу, перспективно или нет, а в том, что уже устаешь отвечать. У каждой из нас есть свои действия. Саша и Инна Шевченко пока что в первых рядах, они являются учительницами многих девчонок, поэтому пока что внимание приковано к ним. Сейчас нет надобности, чтобы я раздевалась. Выйти с топлесс-протестом – это снять определенный психологический барьер.
Знаете, если что-то страшное будет происходить в стране, мы выйдем все. И в перспективе ожидайте не только голую Гуцол, но и полстраны голых.
Скажите, пожалуйста, вы сотрудничаете с какими-либо другими женскими организациями?Анна: Ну, у нас чуть не получилось сотрудничество, когда мы делали прорыв на конференцию по биоэтике. Тогда несколько организаций предложили помощь. Только они сказали, мол, мы стенды поклеим, а вы что сможете. Мы сказали: «О’кей, мы сделаем свое, а вы клейте стенды». Все закончилось тем, что пришли только мы. Дело в том, что у нас разные методы работы и нас иногда очень злит пассивность.
Саша: Практически во всем у нас люди обещают, но не выполняют. Мы сейчас воспитываем своих активисток, говорим им – «будь мужиком». То есть если ты сказала «да», значит, выполняй. Мы стараемся воспитывать новое поколение женщин, которые не только говорят на кухне, но и делают.
Анна: Еще эти исследовательские женские группы раздражают разговорами и беседами. Самое страшное, что эти беседы локальные в группе одних и тех же людей. Сколько их не видишь – два года назад, три года назад все одно и то же. Господи, да приведите каких-то студенток. Да, 90% пошлют вас на хер, но 10% скажет – ммм, круто, хочу быть феменисткой или что там они пропагандируют.
Саша: За два с половиной года через женскую организацию FEMEN прошло где-то 1500 девушек. В женской организации такого же толка как было три умных женщины, так и осталось три умных женщины, если одна из них не вышла замуж.
Анна: Очень много теории, очень мало людей и очень много эгоизма. Мы готовы к сотрудничеству с любой из женских организаций и не заставляем их идти на амбразуру, мы сами туда пойдем. Главное, чтобы обещания выполняли.
Западные СМИ очень часто пишут: «украинские феменистки», наши журналисты почему-то избегают этого и пишут либо «феменки», «кровосиси» или FEMEN, вы то сами считаете себя феминистками?Анна: Мы это мнение оставили каждому на свое усмотрение, но, в принципе, да. Мы построим новый «феменизм», нового формата. Мы не хотим равняться на мужиков и быть на них похожими, пускай идут все в жопу.
Саша: Сейчас феминистки в любой европейской стране ассоциируются с мужеподобными женщинами. Через 10 лет женщину с голой грудью, плакатом и венком назовут «феменисткой». Мы создаем новую ассоциацию со словом «феменистка».
Скажите, появляются ли у организации новые инвесторы?
Анна: Люди появляются, например, Андрей Коломиец. Мы сейчас стараемся выйти на самоокупаемость – создали чашки, сумки, «сиськографы», когда оставляем отпечаток своей груди на ватмане. Очень не хочется зависеть от политических денег.
По слухам, кто нас только не финансирует: и «регионы» были, и Путин был, и ЦРУ было. А ведь все создается при минимальном количестве денег. Например, плакаты рисуются за ночь до акции. У нас нет автомобилей и так далее. Мы протестовали, когда Тимошенко была премьер-министром, протестуем и сейчас. Ющенко и Тимошенко были мягкие, они не выгоняли ментов против нас, а сейчас мы уже больше ассоциируемся с оппозицией и нам это приятно. И соответственно, нам не очень бы хотелось, чтобы нас привязывали к Юлии Владимировне.
Протестов до Нового года еще ждать?Анна: Наверное, нет. Мы все-таки запланировали партию и FEMEN в Европе, все это выстрелит достаточно мощно. Плюс понимаем, что все устали, поэтому нужно отдохнуть. Придется есть оливье.
