«Короля российской мафии»,
В редакцию «Комсомолки» также попали эскизы надгробия Аслана Усояна. Автор памятника — новосибирский скульптор, член Российской Академии Художеств Арам Григорян. Оказывается, у него уже есть в архиве несколько работ, посвященных Деду Хасану.
Эскиз памятника
Познакомился Григорян с Усояном на культурно-религиозной почве.
«Мы оба езиды (адепты древней религии, выходцы из Ирана). Настоящих езидов, и в мире то немного, а в России так вообще несколько тысяч, так что мы друг друга знаем, — рассказывает Григорян. — В 2009 году я ваял его бюст образе Юлия Цезаря. Это был подарок к дню рождения, кажется, юбилею. Мы с ним при встрече много о вере говорили. При работе постоянно отвлекался — он много интересных фактов рассказывал, очень умный человек, ходячая энциклопедия. Окончательный вариант бюста должен был быть в бронзе с золотом. Но не успел ее завершить. Для того, чтобы окончательно завершить, по-хорошему, нужна была бы еще хотя бы одна встреча. Но после нескольких покушений он стал более осторожен, на некоторое время прекратил лишние контакты».
Видимо, по причине знакомства Григоряну и заказали памятное надгробие Усояна.
«Я уже отправил его людям два эскиза. Оба — по канонам нашей веры, — рассказывает Арам Владимирович. — На большой стелле сверху огромный круг. Это солнце, один из символов нашей веры. Но этот круг разорван — это еще и символ рваной пулевой раны. Далее, за спиной — изображен Лалеш, это главный для любого настоящего езида храм, Храм Солнца, наша главная святыня, находится в Иракском Курдистане, место паломничества. У ног будет плакать ангел-хранитель. Четыре раза он уберегал Дед Хасана от пули, в пятый раз не смог, теперь вот оплакивает. На одном варианте покойный в полный рост, на втором — только бюст».
Каких-то особых знаков воровского отличия на стеле нет.
«Я видел его обнаженный торс, на нем не было традиционных для людей его круга татуировок. Он это не любил, — рассказывает Арам Владимирович. — Только на ступенях, ведущих к памятнику, будет несколько знаков „для своих“. А так, что бы на стеле, как медали, их выбить — такого заказа не было», — рассказывает Григорян.
