В 1983-м году на экраны вышел фильм Ролана Быкова «Чучело». Андроповская «предперестройка» достигла в 1983-м году своего апогея, на этот уровень антисоветской пропаганды отечественное кино вновь выйдет лишь во второй половине 1980-х. «Чучело» било по советской школе и шире – по всей системе детского воспитания, которой так гордился Советский Союз.
Сюжет фильма – травля девочки-шестиклассницы (в исполнении 12-летней Кристины Орбакайте), её новым классом. Понятно, что подобные вещи случались и в советское время. Понятно, что детская жестокость – тема вечная, и от неё никуда не деться. И понятно, что советский кинематограф избегал освещения подобных тем, как избегал он и любой чернухи и любого копания в грязи. Такова была многолетняя идеологическая линия.
Теперь эту тему не просто подняли, но сходу сняли невероятно чернушный фильм, где краски искусственно сгущены, а реальность умышленно искажена. Дети показаны не просто жестокими (что детям, безусловно, свойственно), они жестоки организованно. Класс – некая тоталитарная секта, выступающая слаженно и по единому плану. В том возрасте, когда девочки и мальчики общаются разными компаниями, пересекаясь исключительно по необходимости, у Быкова они совместными усилиями планомерно и систематически издеваются над «Чучелом». Такое прозвище они дали Лене Бессольцевой. Такое искажение реальности нужно для сгущения красок, создания гнетущей и безвыходной атмосферы. Для этой же цели режиссёру понадобилась и беспросветная осенняя погода, с которой, по воспоминанием создателей фильма, пришлось намучиться. Дождь, лужи и морось никак не хотели помогать Быкову вызвать у зрителя тоску, приходилось долго выжидать непогоду, и даже разбрасывать по улице искусственные листья.
Никакая школа, никакая комсомольская организация, ничего не делают, не вмешиваются в травлю. Комсомола как будто нет вовсе, он существует будто бы только на бумаге, никак не соприкасаясь с жизнью. Школа и комсомол – сами по себе, дети сами по себе. Что при всех недостатках советской воспитательной системы, правдой конечно же не было. Здесь Быков опять искажает реальность. Кстати, в связи со школьной темой необходимо вспомнить эпизодическую роль директрисы школы, встречающей учеников у дверей. Впервые советский педагог умышленно был показан абсолютно отвратительным. Вещь ранее немыслимая.
Причина травли также весьма любопытна: она лежит в системе советского воспитания. Школа наказывает детей за срыв урока, лишая класс запланированной поездки в Москву. Взявшая чужую вину на себя Лена становится для класса козлом отпущения. И дети мотивируют свои поступки высокими идеалами и фразами из арсенала советского агитпропа. У зрителя создаётся ощущение тотальной лживости и неуместности советской педагогической системы как таковой. Она представлена жестокой и бездушной, она лишь прививает детям умение казуистически обосновать любую травлю высокими идеалами.
Вообще, едва ли не во всех важных эпизодах фильма, дети ведут себя абсолютно не по-детски Они похожи на больных какой-то странной психической болезнью взрослых. Что явно толкает зрителя экстраполировать детский конфликт на всё советское общество: быдло травит прекрасную интеллигенцию. А в фильме ясно даётся понять, что Лена и её дед (которого играет Юрий Никулин) именно представители интеллигенции, в то время, как одноклассники – потомки людей, занятых в сфере реального производства.
Любопытно отметить в этой связи, что именно в этом «прекраснодушном» фильме установлены рекорды семейственности. Быков снял в фильме свою семью почти целиком: и себя, и жену Елену Сонаеву и пасынка Павла. Почти всю – только из-за болезни тестя, Всеволода Сонаева, который изначально должен был играть роль деда, доставшуюся в итоге Никулину. А роль Димы Сомова должен был играть Филипп Янковский, которого не пустили родители. В этой связи только самый наивный человек может поверить в то, что Орбакайте «случайно» отобрали на роль из 17 тысяч (называют именно такую цифру) претенденток, и Пугачёва, песни которой звучат в фильме, тут не причём. А Быков рассказывал историю появления Орбакайте в фильме именно так.
Как видим, удар по советским ценностям производился не случайными людьми, а представителями вполне определённой социальной страты. Что также вполне закономерно. Любопытно и звуковое оформление фильма. В нём в большом количестве звучат модные западные композиции, а музыку к фильму написала София Губайдулина, представитель отечественного «диссиденства в музыке», подвергшаяся незадолго до выхода фильма разгромной критике со стороны Тихона Хренникова, многолетнего руководителя Союза советских композиторов. Обычно либеральные пропагандисты врут, будто эта критика означала запрет на профессию, но в лживости этого их тезиса легко убедиться, просто взглянув на фильмографию Губайдулиной. Одним словом, фильм был действительно программным. Было как день ясно, по каким именно советским идеалам наносится удар, кем наносится, и с какой целью. Но фильм запрещён не был, премьера состоялась 1983-м году.
Если верить воспоминаниям самого Быкова, даже в те предперестроечные времена, когда кампания по разрушению морально-идеологического стержня советского человека уже стартовала, Госкино отказывалось пропустить фильм на экран. И лишь личное вмешательство генсека Юрия Андропова позволило премьере состояться. Для этого, по словам Быкова, понадобилось писать письмо в ЦКБ, где находился уже безнадёжно больной руководитель СССР.
Стоит ли верить Быкову, или это очередная актёрская байка, сказать сложно. Но фильм обрёл второе рождение в Перестройку – и это факт. Именно тогда, в 1986-м году, фильм получил государственную премию. Тогда же пресса начала наперебой хвалить картину, с восторгом отмечая именно те его свойства, которые мы выше отметили как негативные.
Быков при всём сказанном, художник крупный, и как у каждого крупного художника, произведение его не может не иметь определённого метафизического наполнения. Считаю необходимым рассмотреть основной пласт этой быковской метафизики.
Девочка Лена по сути приносит себя в жертву, чтобы у класса наступил «катарсис», чтобы одноклассники прозрели и очистились от скверны. В этом смысле дочка Пугачёвой уподоблена не много ни мало самому Иисусу Христу, и даже обряд сожжения её чучела явно отсылает нас к гибели Спасителя. Кстати, сам Быков очень переживал, что не может убить Лену в кино – он понимал, что такого поворота даже та, уже обессиленная, советская цензура не пропустит. Так что дай режиссёру разгуляться вволю, можно не сомневаться, «советское быдло» обязательно довело бы интеллигентную одноклассницу до самоубийства. А то и вовсе – облили бы бензином и подожгли.
Насколько сравнение с Христом кощунственно/некощунственно, пусть разбираются люди во Христа верующие. А я отмечу принципиальную разницу в последующих событиях. Христа убили, но он воскрес и живее всех живых, оставаясь в этом мире со своей паствой. Лена же вдвоём с дедушкой покидают город навсегда. Делайте тут, что хотите, дело ваше. Но без нас, счастливо оставаться, убогие. Так бегут из заражённого чумой населённого пункта. И так, кстати, сбежала в 1991-м году из СССР упомянутая Губайдулина. Согласитесь, разница принципиальная.
Таков этот фильм, которым принято восхищаться, и о котором боятся высказать своё мнение запуганные либеральным террором граждане, у которых (а таких немало) картина не вызывает ничего, кроме холодного презрения.
