Памятное экзотическое заявление Премьер-министра Владимира Гройсмана, приуроченное ко Дню знаний, связанное с необязательностью получения высшего образования в наших современных условиях, заставляет, так сказать, по-иному взглянуть на фигуру главы правительства.
Недавно он глубокомысленно объяснил, что цены растут в силу происходящего экономического роста. Из чего стало ясно, что если Владимир Борисович на эту тему что-то и читал, то в сокращенной версии. Несомненно, инфляция сопровождает экономическую экспансию (рост), но в Украине причиной инфляции скорее служит девальвационная политика финансовых властей.
Увы, подобно своему, в некотором смысле, «коллеге», возглавляющему правительство РФ, Дмитрию Медведеву Владимир Борисович явно приобрел привычку «отливать в граните». Проблема, однако, состоит в том, что статус премьера в Украине и в России далеко не одинаков.
В стране-агрессоре начальник московского «Белого дома» является всего лишь чиновником, имеющим третьестепенное значение в рамках управляющего контура режима: президент Путин может указать Медведеву на дверь в любой момент. Причем такая система сложилась отнюдь не при Путине, а была задана еще авторитарной ельцинской конституцией 1993 года.
В Украине такой финт не проходил никогда — как до конституционной реформы 2004 года, так и в период ее незаконной отмены (октябрь 2010 -- март 2014) увольнение и назначение главы правительства предполагало согласие Верховной Рады. А уж сегодня, как и в период с января 2006 (когда нынешняя редакция Основного Закона окончательно вступила в действие) по октябрь 2010 года (когда под давлением президента Януковича Конституционный Суд оформил акт узурпации), так и подавно.
Как известно, глава государства теперь вообще не имеет полномочий уволить главу правительства, равно как и направить такое представление в парламент. С января 2006 года (и с февраля 2014 года, к сожалению, всегда приходится об этом напоминать, поскольку в периоде, скажем так, «быстрого сна» память общества коротка) президент Украины не возглавляет исполнительную власть. Он контролирует лишь назначения и увольнения некоторых силовых министров, а также утверждает кандидатуры глав областных и районных администраций, поданные премьер-министром, а также курирует часть номенклатуры государственной службы (в частности, речь о назначении и отзыве послов).
Так кто же тогда — с оглядкой на обсуждение дальнейших перспектив Владимира Гройсмана — руководит в Украине исполнительной властью?
Высший коллективный орган исполнительной власти — Кабмин, а премьер, формально, лишь его председатель (или даже «председательствующий»).
Так было задумано вдохновителями конституционной реформы, справедливо предполагавшими, что на практике верховная власть окажется в руках лидеров парламентского большинства, коалиции, сформировавшей Кабинет Министров в новой парламентско-президентской республике. С точки зрения циничной политической экономии, это, конечно, было закреплением олигархической модели «третьей украинской республики», правления 226+. Однако и в 2014 году, и десятилетием ранее, такая модель виделась как более прогрессивная, сбалансированная и чуткая к общественному мнению, нежели бюрократическая вертикаль Леонида Кучмы или, тем более, семейный «Спрут» Виктора Януковича, замаскированный под государственный аппарат.
Но, так или иначе, сегодня именно Владимир Борисович — лицо исполнительной власти (под которой многие сограждане понимают власть вообще), и его циничный ляп, заставляющий вспомнить о несколько шаткой образовательной основе премьер-министра лично, вынуждает уделить более пристальное внимание слухам о поиске замены в основном составе правящего блока («БПП Солидарность-Народный фронт»).
Сразу оговоримся: в данный конкретный момент речь об отставке Гройсмана с поста премьера не идет как таковая. Тем не менее слухи идут неспроста, и связаны они не только с накоплением Владимиром Борисовичем громких вербальных ляпов (иногда он отливает по два раза в неделю — экспертное сообщество высоко оценило, к примеру, идею о том, что дорогущие «Катарские авиалинии» могут начать летать и в украинские областные центры). Но и с эффективностью правительства, причем в разрезе кампании по переизбранию неформального (поскольку глава государства в нашей стране официально партий не возглавляет) почетного однопартийца Владимира Гройсмана -- Петра Порошенко на второй срок весной 2019 года.
Конечно, это два разных вопроса, и они связаны лишь в среднесрочной перспективе. Если обернуться назад, то в украинской политической традиции такая замена не принята.
Янукович просидел весь свой неоконченный срок с удобным Николаем Азаровым. Ющенко не имел полномочий избавиться от Юлии Тимошенко во второй раз. Кучма сменил премьера (верного Валерия Пустовойтенко на ставшего полезным во время избирательной кампании Ющенко) только после переизбрания. Причем только Кучме вообще удалось переизбраться — заметно, что Петр Порошенко, где может, следует примеру Кучмы там и когда это уместно, сказывается преемственность поколений и примерно на 50% похожие условия.
Да и сам Гройсман, надо сказать, ведет себя интуитивно правильно: если разногласия с Банковой и есть, то на публику они не выносятся, причем премьер открыто заявляет, что кандидатом-2019 он себя не видит (другой вопрос — а кто его вообще видит в таком качестве?).
Но есть и другие 50% условий — это экстраординарность положения Украины в последние три с половиной года, причем будущего сегодня не в силах предсказать никто. При всем вышесказанном необходимо обратить внимание на три обстоятельства.
Во-первых, это вероятное замедление темпов роста в третьем квартале нынешнего года (1 квартал 2,5%, 2 квартал 2,4%), притом, что прошлогодний результат, восстановительный рост в 2% (между 1,8% и 2,2%), как и хрупкую стабилизацию в целом, нельзя отнести на счет действующей конфигурации кабинета. По крайней мере, целиком.
В кулуарах всерьез считают, что Гройсман должен показать не худший результат (как минимум) по итогам 2017 года, в противном случае над его головой начнут сгущаться тучи. В силу фактора этикета (Арсений Яценюк провел в кресле премьера 2 чистых года) отставлять Гройсмана раньше мая 2018 года явно не будут, но к отчету призовут. Останется год до президентских выборов, а это жесточайший вызов для элит как правящих, так и условно оппозиционных.
Во-вторых, ценители символики заметили, что среди лиц, приглашенных на встречу с госсекретарем США Рексом Тиллерсоном в американское посольство в Киеве, фигурировал и директор «Нафтогаза Украины» 39-летний Андрей Коболев, свободно владеющий английским языком менеджер с практически общепризнанной историей успеха в реструктуризации важнейшей украинской монополии. Коболев — выходец из прослойки глобальной управленческой культуры, поскольку в 1999-2002 годах проработал в транснациональном аудиторском монстре PricewaterhouseCoopers (PwC). Знаковая встреча, не правда ли? И она явно не касалась закупок угля, которыми порадовали дедушку Трампа. В случае провала Гройсмана молодой технократ во главе правительства в предвыборный период был бы изящным ходом. Но пока Порошенко, несомненно, не просто поддерживает, но и держится за Гройсмана.
Однако, в-третьих, президент не всесилен, а заявление представителя президента в ВР Ирины Луценко о том, что земельная реформа «немного отложена», неофициально резонировало в дипломатическом корпусе в Киеве. А что, если начнут вязнуть и другие реформы? Как это изменит отношение институциональных доноров к действующему кабинету, который стоит на ядре в 218 штыков в парламенте? Говорливому Владимиру Гройсману самое время задуматься именно об этом. Прежде чем отлить в граните очередной перл.
