В прошлом году сначала в книжном, а затем и телепространстве немало шума наделала сага Владимира Лиса «Столетие Якова». Произведение благосклонно было принято критикой, что неудивительно — книга более чем достойная. Но, как это часто бывает, в тени славы «Столетия...» в результате остались другие успехи автора, одним из которых, на мой взгляд, является «Страна горькой нежности».
Обычно для автора бестселлера есть два варианта развития успеха: остановиться на пике, купаясь в лучах славы, или же написать что-то подобное "под трафарет". Но есть еще и третий путь, на который ступают нечасто: создать что-то совершенно иное. «Страна горькой нежности» оказалась именно чем-то иным. Эта книга вызвала куда меньше пафосных восторгов, чем «Столетие...». А, между тем, мне кажется, ее стоит читать не только в целях получения читательского удовольствия (у автора потрясающе богатый и при этом очень легкий язык), но и как психотерапевтическое пособие.
Здесь нет флера исторического романтизма, легендарности эпоса, но есть очень откровенная, даже противная правда. И да, это подчас жестоко и грубо, но так же жестока и груба, например, хирургическая операция...
Страницы книги — сцена, на которой разыгрывается судьба трех женщин. Это бабушка Даза (сокращенное от «совкового» Даздраперма — Да здравствует Первое мая), ее дочь Виталия и внучка Олеся. По собственной и чужой воле они не очень много времени провели вместе, так что это именно судьбы трех разных женщин, а не семейная сага. Все это делает книгу чем-то похожей на сценарий добротного драматического сериала (плюс это или минус, решать читателю), но, как мне кажется, «Страну горькой нежности» можно воспринимать и несколько по-другому.
Через описание образов и судеб трех конкретных женщин автор, по сути, описывает судьбу и характер украинской женщины вообще, а то и судьбу целой страны, ведь у Украины — женское лицо, о чем нам периодически рассказывают социальные и политические психологи, этнографы и историки.
Так вот, наряду с восторгом и преклонением перед украинской женщиной, почти молитвой ее силе духа, безграничной любви и вере Владимир Лис без жалости и даже, пожалуй, с цинизмом оголяет все ее комплексы, страхи, всю корневую систему причин сложной судьбы и тотального невезения. И корни эти — неуважение к самой себе и непреодолимое желание, во что бы то ни стало, спасти тех, кого любишь, пусть даже ценой собственного здоровья и жизни. Спасти, даже если утопающий не просит об этом, даже если жертва совершенно не оправданна, пойти на заклание, даже если божок этого не стоит.
Конечно, почти невозможно прожить жизнь, не принося жертв, невозможно пройти сквозь годы, сохранив сердце целым, а душу — неизраненной. Но... если кого-то из героинь книги «насилует» жестокое время и судьба, которым физически невозможно противостоять, то другая ступает на жертвенный алтарь с широко открытыми глазами, по собственной воле, прекрасно осознавая, что ее ждет. Что это? Рок? Судьба? Любовь, которой нет сил сопротивляться, и которая разрушает? Но, постойте, разве любовь не должна созидать?...
Истории героинь книги — не героические, самые обычные, вроде тех, что могла бы рассказать любая из нас. В них нет пафоса, но есть жизнь. Да, дети врагов народа часто отказывались от своих родителей, не потому что были плохими, а потому что были детьми. Да, отличницы, спортсменки, комсомолки и, наконец, просто красавицы, бывает, влюбляются в совершенно неподходящих парней. И, да, иногда приходится подделать документы и пойти на преступление, чтобы жила ты и жил твой ребенок. И, конечно, самые сильные удары обычно наносят самые близкие люди. C`est la vie.
Я упоминала о том, что в книге нет исторической романтики, но это не совсем так. Владимир Лис уже не первый раз ставит на службу литературе законы судьбы, которые приводят на наш порог очень важных, но давно забытых людей, и приводят нас на значимые места через годы скитаний.
Но разве есть хоть капля романтики в том, чтобы познакомиться с отцом, будучи уже взрослой, или спустя десятилетия узнать, что в ответе за решающий поворот твоей судьбы был человек, который в детстве угощал конфетами? Разве романтично через годы партизанщины, лагерей, ссылки, наконец оказаться на родной земле? Это не романтика. Это законы жизни, временами, весьма жестокие, законы, обойти которые невозможно.
Судьбы трех женщин, трех героинь книги — разные, ведь им пришлось жить в разное время, да и характер у каждой, хоть и стальной, но свой собственный. Судьбы разные, времена разные, но в итоге почему-то такие похожие. Это всегда одиночество, хотя и не всегда физическое, это всегда душа на жертвенном алтаре и это всегда привкус горькой нежности...
