Иезуитские игры на Украйне и кризис украинства

Автор: Данил, частный предприниматель (Малороссия)

18.03.07 18:23

76129

Иезуитские игры на Украйне и кризис украинства

Прочитал заметку Андрея Подволоцкого, опубликованную недавно на Фразе. На удивление, заметка - кроме традиционного чувства безысходности, какое только могут навеять украинствующие - вызвала еще и чувство воодушевления и оптимизма. Мне очень нравится тенденция, к которой постепенно склоняются помаранчи. Если 2-10 лет назад они с иезуитским прикусом шипелявили, что украинство объективно, и что, по меньшей мере, жители Украйны на него обречены, что все дело в истории, экономике и ни в чем более, - теперь они уходят от абстрактного морализаторства к прямым аналогиям. Но тут их ждет непредвиденная ими ловушка. Практическая методология иезуитизма сводится к выбору нескольких базовых тезисов, которые последовательно вдалбливаются в сознание простых людей и от частоты повторений постепенно становятся привычными, а впоследствии логичными. Таков, например, был тезис, что проблема схизматов сводится к инертности народного сознания, порождающей обрядоверие, а остальное будто бы не играет особой роли. Основная цель – не дискутировать вокруг этого вопроса, - так ли это или не так, - а делать вид, что это именно Так (с). При «политическом безволии» оппонентов этот вопрос решается беззатруднительно. Или из этого же разряда: в 16 веке Украйна упоминается, а значит были украинци. Или, что какой-нибудь Василий Пупко омывал сапоги в Атлантическом океане (казаки при французском дворе) – тому мы европейська нация. «Мы» дружили с татарами против Москвы, а значит обязаны принять это и достойно оценить. А вот пример решения «языкового вопроса» соратником Грушевского Иваном Стешенко: «И вот галицкие литераторы берутся за это важное дело. Создается язык для институций, школы, наук, журналов. Берется материал и с немецкого, и с польского, и с латинского языка, куются и по народному образцу слова, и все вместе дает желаемое – язык высшего порядка. И, негде правды деть, много в этом языке нежелательного, но что было делать? Не привычка может перейти в привычку, когда какая-то вещь часто попадает на глаза или вводится принудительно. Так происходит и с языком. Его неологизмы, вначале «страшные», постепенно прививаются и через несколько поколений становятся совершенно родными и даже приятными». Предельно ясно и действенно. Все это хорошо, но есть одна проблема… Сохранение последовательности и успех иезуитского метода прямым образом зависят от игнорирования факта существования оппонентов и их мотиваций. Как только происходит констатация факта существования «врагов среди своих» («хохлохолуев», «невигласов-малороссов») - все, начало конца можно считать положенным (это касается участи самого метода, а не его альтернатив). Эх, не стоило пану Подволоцкому отклоняться от метода. Переводя разговор на тему: «правильный» Дорошенко и «неправильный» Многогрешный - вопрос попадает в плоскость столкновения цивилизаций и нравственных типов, при известных стратегических раскладах взаимно не допускающих друг друга. Позиция малороссов, сколько бы конфликтообразующих начал ни скрывала в себе, была откровенной в войнах 17-го века и логически и нравственно предопределенной. Горстка идеологов не могла изменить тенденцию тогда, не изменит сейчас. Свидомиты пытаются ретушировать былую действительность эквилибристикой: этот «совершил ошибку», а этот, настроенный про-украински (думающий на пра-украинском) был истинным патриотом в 17-м веке, - все напрасно. Пан Подволоцкий! Отказываясь от иезуитского наследия и обращаясь к «кучерявостям» нашей истории, вы обрекаете на поражение все дело свидомых «патриотов», успех которых зависел от следования простым дубовым схемам. Признание существования «моральных уродов» вокруг вас ослабляет вашу позицию. Помнится, пару лет назад, в самый разгар той самой, по-Подволоцкому - «конотопской битвы», встретился со знакомой (тогда пресс-секретарем регионального штаба СПУ). Разговор был тяжелый. Многие из нас помнят чувство горечи, которое оставалось от общения с людьми, менявшимися тогда до неузнаваемости. Досаду вызывало то, что для обоснования претензий со стороны собственной гражданской позиции поначалу использовался стандартный набор аргументов – бандиты, состояние экономики и т.д. Но стоило высказать несколько возражений, как сразу всплывал опт в виде «украинские патриоты», язык, церковь, голодоморы, страдания народа и т. п. Однако, такой поворот дискуссии вызывал у меня воодушевление. Оказывается, все дело не в бандитах, или не столько в бандитах. Становилось ясно, что 17-й век повторяется. Интерес вызывало лишь то, у кого какие предпочтения и какие мотивы. Я отстаивал принцип: инстинкты самосохранения подтолкнули народ в 17-м веке поддержать тогдашних «бритоголовых», подтолкнут поддержать и сегодняшних. В том – природная мудрость, если хотите. А если быть более точным, цивилизационный тип ищет способы, как защитить себя от уничтожения. Такая точка зрения вызывала шок, но не возражение. И то верно: возражать – подтачивать твердую основу, на которой стоишь. Прошло время. Моя знакомая теперь как будто разочарована и говорит, что всюду предатели, или что все дело теперь в ЖКХ и в том подобном. Да, хитер иезуитский принцип, но явно с некоторых пор ослаб. Спросите, почему? Представители партии свидомых очень плохо усвоили урок своих учителей - отцов-иезуитов: ни в коем случае не ввязывайся в дискуссию с врагом, делай вид, что его не существует, не позволяй себе слабость в виде сострадания.