В ряде общественных кругов Украины (в т.ч. и на «самом верху») начало осени ознаменовалось актуализацией темы перевода украинского языка с кириллицы (азбуки) на латиницу (абецадло).
В 1834 году в Галичине греко-католический священник и этнограф И.Лозинский в статье «Про впровадження польської абетки до руської писемності» пытался обосновывать переход на латинский алфавит. Это предложение вызвало резкую критику со стороны «Руської трійці» (брошюра М.Шашкевича «Азбука і abecadło», 1836).
Полемика же на означенную тему продолжается вот уже почти 2 столетия, то обостряясь, то затухая. Очередная актуализация анти-кирилличной публицистики наметилась на сегодняшнем этапе «гибридной войны». Мотивируется сейчас означенная метаморфоза не только необходимостью всестороннего сближения со странами Запада и унификацией с ними своего образа жизни, но и потребностью радикального разрыва с русским миром. Апологетам «денонсации» можно посоветовать предложить ещё более «решительную» меру: полный переход на английский язык и никакого двуязычия с любым из восточнославянских лингвистических субъектов.
С этой точки зрения у украинской мовы (как и у всех её диалектов-субязыков) есть серьёзный недостаток. Она и все её «наречия» очень похожи на русский язык. Это обстоятельство отметил известный украинизатор А.Погребной на руб. XX-XXI вв. Анатолий Григорьевич тогда обьяснил причину неудачи украинизации нашей страны в 1990 е гг. слишком большой схожестью между собой собственно-украинского (виленско-полтавского) и русского (киево-владимирского) языков.
Тем паче, что английский язык основной не только в США, Великой Британии, Канаде, Австралии, Новой Зеландии, но и становится таковым в ЮАР, Сингапуре, Индии и в других государствах планеты. Упомянутая гипер-реформа будет, естественно, отторгнута квази-патриотическим меньшинством «партии власти», но может оказаться вполне приемлемой (хотя по началу — и скрытно!) для космополитического большинства оной.
Однако «вернёмся к нашим баранам».
Несомненно, что абецадло является более совершенным письмом, чем, например, арабский, арамейский и брахми алфавиты (с их «потомками»). Латиница более удобна в обиходном пользовании, чем все известные иероглифические, рунические и прочие не-алфавитные (и «полу-алфавитные») письменные системы. Однако. Является ли абецадло самым удачным вариантом (своего рода «вершиной») мирового «конгломерата» алфавитов?
Ответ на этот вопрос дал XIV Международный конгресс лингвистов, состоявшийся 10 — 15 августа 1987 года в Берлине. Самой совершенной формой современного письма была признана кириллица. Второй — латиница. Третьей — грузинская (картвельская) алфавитная система.
Из всех трёх выше означенных алфавитов наиболее широкую гамму звуков (фонем) охватывает письменность, разработанная в V — VII вв. в Грузии. Однако она сложна графически. Абецадло же и азбука весьма просты (и практически между собой в этом одинаковы) спецификой написания литер, но у кириллицы диапазон буквенных звуков шире, чем в латинице. И немногим меньший (31 буква и 2 буквенных знака в русском варианте азбуки), чем у картвельского алфавита (33 буквы и 2 буквенных знака). В латинице же, как известно (не считая разного рода «диакритизированных» символов на базе основных латиничных литер у ряда её вариантов), — 26 букв.
Азбука структурно более совершенный алфавит, чем абецадло. Хотя латиница, надо признать, в этом плане вторая в рейтинге.
Наряду со славянскими языками, кириллица особенно благоприятно-удобный алфавит, например, для тюркских языков. Фонемы Ы, Э, Ч, Ш, Щ, более употребимы у тюрок (особенно у исконных хунно-тюрок: тувинцев, хакасов, фуюйских кыргызов, шорцев, алтайцев, казахов, киргизов и нек. др.), чем у многих иных народов нашей планеты.
Азбука несравненно практичнее и удобнее абецадла прежде всего тем, что звуку в ней соответствует буква. В латинице же немало фонем, изображаемых сочетанием двух (а то и нескольких) литер. Например SH и CH — (Ш и Ч) в английском варианте. Или SCHTSCH — (Щ) в немецком.
В начале 890 х гг. правительство Дунайской Болгарии ввело в своих государственных учреждениях новую систему письма. Сейчас же этой (славянской) азбукой пользуется около 300 млн. людей. Исторически сложилось так, что сия самая (по мнению большинства алфавитоведов) совершеннейшая из форм письменности была названа кириллицей. Среди учёных функционируют разнообразные гипотезы по поводу её происхождения. Почти все они, однако отрицают причастность к изобретению кириллицы, самого св. Кирилла (в миру — Константина Философа).
Существенным элементом многих из «кирилличных» концептуально-логических построений стала проблема найденных (в 859 м году в крымском городе Херсонесе) этим выдающимся византийским просветителем славян т.н. «роушских письмен». Некоторые из исследователей процесса генезиса азбуки отрицают влияние означенной крымской находки на «творческую лабораторию» царьградского учёного. Большинство же признают в той или иной степени возможность использования «роушско-крымского» письма в алфавитно-созидательном труде Кирилла.
С помощью местного херсонесского руса столичный гость выучил восточно-славянский диалект. Между драгувитским говором предместий Солуни (родного города Константина Философа) и русским наречием крымско-«роушских» Псалтыри и Евангелия семантико-грамматических различий тогда было значительно меньше, чем сейчас между их лингвистическими потомками. Коими, как известно, сейчас являются болгаро-македонская и восточно-славянская языковые подгруппы. Не было, естественно, больших проблем для «философа в хазарской командировке» разобраться (при посредничестве всё того же русина) в азбуке. Последняя, скорее всего, выросла в теч. кон. VIII — сер. IX вв. на базе греческого унциального алфавита. Вот откуда «зафиксированное» херсонеситами «чудо». С «мгновенным» изучением Константином как языка, так и графики «роушских письмен».
В Крыму в это время формировалась (что весьма вероятно) первая восточнославянская христианская община в местной русской торговой фактории. Ибн-Хордадбех (пишущий по арабски перс, — современник Солуньских Братьев) непосредственно свидетельствует о широком знакомстве русов-«гостей» 840 х — 850 х гг. с означенным прозелитическим религиозным направлением. Не исключено, что какая-то часть этих «корпорантов» заинтересовались вероучением Иисуса Христа. И не только ради своей «конспирации» (что подчёркивал Ибн-Хордадбех) в Халифате.
Да и перевод небольшой части Священного Писания осуществили эти русы-неофиты (вернее какой-то, неизвестный нам, их грамотей), усовершенствовав при этом свою более архаичную «софийскую» азбуку. Раннюю, более близкую к тогдашней греческой, форму «кириллицы». Перевели они, однако, только 2 раздела из значительного наследия Старого и Нового Заветов. Хотя в условиях сер. — 2 й пол. IX столетия христианство в русских купеческих факториях Крыма не прижилось и восточнославянская небольшая православная община Херсонеса просуществовала недолго, но её «алфавитным наследием» воспользовался в 859 году Константин Философ.
В позднейшей «творческой лаборатории» Великого Солуньца при создании им своего славянского глаголичного алфавита использовалась (в качестве своеобразного шаблона) именно крымско-«роушская» азбука, получившая (через многие десятилетия) имя кириллицы. Её Константин Философ использовал для буквенно-звуковой типологизации своей собственной разработки — глаголицы. Свиток (или несколько свитков) «роушского» алфавита («кириллицы») Просветитель Славян постоянно (как в Царьграде, так и после отъезда Солуньских Братьев в Великую Моравию) держал, по-видимому, в своём архиве. Этот документ, «списанный» с «русско»-херсонесских письмен, изобретатель глаголической азбуки использовал, вероятно, для текущих сверок и уточнения своей собственной формы славянского письма.
Графику для своей глаголицы Константин Философ изготовил совершенно оригинальную. Он старался «генерировать» её так, чтобы буквы «его славянского алфавита» ни на какие-либо другие письменные символы похожи не были. Так, как действовал на рубеже III — IV вв. Месроп Маштоц, изобретая армянскую (графически непохожую ни на какую другую) письменность. Русско-крымский же («грекообразный») алфавит в «лаборатории» Солуньца выполнял функцию шаблона для созидаемой им глаголицы.
После смерти Константина-Кирилла (869 г.), его последователи продолжали некоторые усовершенствования глаголического алфавита, базируясь на архивной «кириллице». В 885 году умер и старший брат создателя глаголицы — архиепископ Мефодий. Это привело к резкому усилению латино-католического влияния и к преследованию славяно-православного клира в Великой Моравии. Ученики же Кирилла-Константина и Мефодия вынуждены были бежать в Болгарию, вывезя туда и архив Солуньских Братьев.
Самые последовательные из них (во главе с Климентом) создали на западе своей новой родины так называемую Охридскую глаголическую литературную школу, развивая изобретение своего учителя. Часть своего «моравского архива» Климент Охридский передал иной группе кирилло-мефодиевских учеников (Науму, Константину, Ангеларию и др.), расположившихся в болгарской столице. Тогда таковой была Плиска, а после 893 года — Преслав. Среди же плиско-преславской части архива Кирилла-Константина оказался и «список» крымско-русского алфавита.
Либо непосредственно с «подачи» «плисковских» кирилло-мефодиевцев, либо по инициативе чиновников болгарского князя, в столице государства стали применять (параллельно с глаголицей) и «роушские» письмена — «кириллицу». В Плиске (и до появления там наследия Константина Философа) уже шёл интенсивный поиск оптимального способа письменного отображения государственных актов и документов, светской и религиозной литературы. Тогдашнее греческое письмо болгарскими правящими кругами частично использовалось, но для славянского языка (из-за недостаточности литер, отображающие звуковые его особенности) употребление данного алфавита было не вполне удобно. Имея же материал кирилло-мефодиевских учеников, столичные власти заинтересовались обеими азбуками из архива Константина Философа. Убедившись же в преимуществах (похожего на уже применявшийся болгарами греческий алфавит) азбуки-«шаблона» перед «чистовиком»-глаголицей (имевшей очень непривычную графику), княжеское (ставшее затем и царским!) правительство именно «кириллицу» («роушские письмена») ввело в своих государственных учреждениях.
Охридская книжная школа, ориентирующаяся преимущественно на религиозно-богословские тексты, использовала исключительно глаголицу. Плисско-Преславская же школа применяла, главным образом, «кириллицу» — херсонесско-русскую письменность. Как для светской, так и для религиозной литературы, документов, надписей.
А если предположить то, что «кириллицу» изобрели в то же самое время (конец IX в.) где-то в преславских кругах? Сомнительно. Ибо заложенное в базовую буквенно-графическую основу греческое унциальное письмо ещё в начале 9 го столетия вышло из употребления. Оно было заменено в Византии так называемым полууставом. Графика же последнего явно не использовалась при создании обеих славянских азбук. Тем паче в Плиске или в Преславе.
Были ли социально-экономические условия у восточнославянских племён для их вступления в ранне-письменный цивилизационный уровень в нач. IX столетия? Вполне достаточные.
Функционировали тогда ранне-государственный (800 — 840 е гг.) Русский Каганат (у южных восточно-славян) и Гостомыслова (Циркум-Ильменская) межплеменная (2-я — 3 я четв. IX в.) предгосударственная конфедерация (у северных восточно-славян и части западно-финнов). В середине 9 го столетия Русский Каганат трансформировался в Первое Великое Русское Княжение (Дира и Аскольда).
Договоры же Второго (утвердившегося в 882 году) Великого Русского (Олего-Рюриковичского) Княжения с Византией подписывались (как засвидетельствовано) сторонами как по гречески, так и «по русски». В самом нач. X века арабский путешественник Ибн-Фадлан в 1 й пол. 10 го столетия сообщает о надписи на русском языке, поставленной перед его глазами на могиле знатного руса. Примерно к этому же времени (и даже чуть раньше) восходит и первая известная «кирилличная» надпись на предмете (горшке) в Гнёздово под Смоленском («гороуща»). Аналогичная первая «предметная» болгарская надпись на кириллице идентифицируется самым концом X века («надпись Самуила»).
Так что «кириллица» была изобретена (путём усовершенствования «софийской» прото-кириллицы) в сер. IX века уроженцем Диро-Аскольдового великого княжества. Собственно же «софийская» прото-кирилличная азбука — ещё в 1-й пол. указанного столетия в Русском Каганате.
И оба эти азбуко-изобретателя — русы-праукраинцы.
