Апокалипсические ожидания в связи с коронакризисом во многом оказались напрасными, Кризис нас не только не убил, но даже потрепал намного меньше, чем ожидалось, даже намного меньше, чем иные ну очень развитые страны, включая Америку. Даже привычные для кризиса в наших палестинах инфляция и девальвация гривны пока не особо наблюдаются, хотя здесь следует сделать скидку на ключевое слово «пока».
И все же в этом очень условном и сомнительном благополучии кроются огромные опасности и свидетельства деградации Украины до уровня банановой страны. Кроме того, нынешний кризис развенчал некоторые давние мифы. Но, как и водится, породил новые мифы, весьма опасные с точки зрения углубления отсталости страны.
Опять упали, но могло быть хуже
Если кто не в курсе, то у нас очередная «пэрэмога». В то время, когда из-за коронакризиса экономика Франции обвалилась во втором квартале на 15%, Испании — на 18,5%, а Штатов — аж на почти 33%, в Украине падение экономики во втором квартале составило «всего» 11%. По крайней мере, так утверждается в инфляционном отчете Нацбанка.
Согласно прогнозам на весь 2020 год, цифра падения экономики ожидается несколько ниже. Правительство Шмыгаля в своем макроэкономическом прогнозе обещает падение ВВП в нынешнем году 4,6%. В свою очередь, Нацбанк предрекает падение в размере 6%, а МВФ — и вовсе 8,2%.
Эксперты обращают внимание на тот факт, что экономика Украина и до эпидемии (по поводу серьезности которой возникает все больше вопросов в смысле того, не является ли все это аферой) вползала в кризис, вызванный падением производства, ухудшением внешней конъюнктуры цен на товары украинского экспорта, а также рядом других социально-экономических и политических причин.
В результате, получилось своего рода наложение коронакризиса на кризисные явления, существовавшие до него и помимо него. Если бы этого «докоронавирусного» кризиса не было, вполне возможно, нынешнее падение экономики было бы существенно меньше.
О благотворном влиянии кризисного обвала
В то же время, коронакризис, как это ни парадоксально, даже где-то оздоровил финансы страны.
В Украине уже привыкли, что любой более или мене серьезный кризис приводит к девальвации национальной валюты, часто ее просто-таки обвальному обесцениванию. Так было в 1998, в 2008 и в 2014-2015 годах. Нынешний же кризис пока что проходит без особых проблем в смысле девальвации гривны, даже с учетом последнего незначительного снижения курса в связи со сменой руководства Нацбанка и попыток раскачать курс, а также телодвижений держателей ОВГЗ. Но снижение курса на гривну-полторы — это ничто, по сравнению с тем, как в предыдущие кризисы взлетал курс.
Разгадка нынешней относительной курсовой стабильности кроется в кризисном улучшении торгового баланса, точнее счета текущих операций. Если во втором квартале прошлого года дефицит торгового баланса составил 3,3 млрд долларов, то в нынешнем втором квартале он сократился до 600 млн долларов. Именно поэтому ни гривня «не улетает» за 30, как ожидалось, ни цены не растут. То есть обошлось пока без обычной в таких случаях гиперинфляции.
Кроме резкого улучшения торгового баланса, важнейшей причиной является прогрессирующая бедность населения, которому просто не за что массово скупать валюту. Даже если завтра объявят, что послезавтра курс доллара подскочит до 50. Инфляционные и девальвационные обвалы последних лет вкупе с катастрофическим ростом коммунальных тарифов истощили денежные заначки населения основательно. Потому в последние недели, когда наметилась тенденция ослабления гривны, никто скупать ее не бросился.
Насколько сильно упала экономика
Как сказано выше, экономика Украины в результате коронакризиса во втором квартале упала «всего» на 11%, в отличие от других стран. Но поводов для особой радости здесь нет.
Прежде всего, 11%-е падение свело на нет почти весь рост ВВП, который наметился после обвала 2014-2015 годов. К тому же, закрадывается подозрение, что это уже и есть окончательное дно, ниже которого падать просто некуда, а сравнительно небольшое падение по отношению к этому дну говорит о том, что экономика Украины окончательно примитивизировалась и на этом примитивно-сырьевом уровне законсервировалась.
Падение экономики из-за коронакризиса произошло прежде всего потому, что оказались остановленными строительство и сфера и услуг, которые, в значительной мере, и обеспечивали некоторый рост в последние несколько лет после обвала 2014-2015 годов. На фоне предыдущего падения в 2019 году, промышленность в результате коронакризиса также просела из-за падения спроса на внешних рынках, но сам карантин на ней сказался в меньшей степени, чем на сфере услуг, общепите и подобных бизнесах.
Кроме того, по мнению экономического аналитика Алексея Куща, коронакризис нанес удар по приграничной, так называемой, малой индустриализации. Это небольшие цеховые производства в Западной Украине, ориентированные на европейских заказчиков, часто это вспомогательные производства комплектующих для автомобильной промышленности, где нужна монотонная, ручная и низкооплачиваемая работа, например, сборка жгутов электропроводов для автомобилей.
При этом монетарное стимулирование экономики правительством Шмыгаля можно оценить как крайне неудовлетворительное. Если США уже влили в поддержание экономики более 3 трлн долларов, а Евросоюз выделяет в тех же целях 1,8 трлн евро, то в Украине денежная масса была увеличена на 25%, то есть 250 млрд гривен. Но дело даже не только и не столько в сумме, а в том, как и когда это было сделано.
Поскольку в 2019 году имела место огромная недоимка в бюджет, правительство Шмыгаля заставило ряд крупных плательщиков заплатить авансом в бюджет причитающиеся с них поступления. В частности, «Нафтогаз» дал авансом в бюджет около 14 млрд гривен, а всего досрочно в бюджет привлекли еще в декабре 2019 года 100 млрд гривен. В результате, экономика получила значительную часть от общего вливания средств до коронакризиса. Тем самым в пиковый момент средств оказалось недостаточно, поскольку снизились эмиссионные возможности.
Статус «банановой республики» спас Украину
Между прочим, коронакризис опроверг один расхожий постулат. Речь идет о преимуществе экономики, ориентированной на производство с большой глубиной переработки и высоким уровнем добавленной стоимости перед сырьевой экономикой, в которую выродилась Украина после развала СССР.
Оказалось, что сырьевая часть украинской экономики хоть и просела из-за неблагоприятной ценовой конъюнктуры, но не катастрофически. Об остатках украинского высокотехнологического сектора экономики говорить не будем, но на Западе этот сектор местами пострадал очень и очень сильно. Ярким примером может служит поистине бедственное положение двух флагманов американского пассажирского авиастроения — Boeing и Airbus. Если военные заказы этих компаний обеспечиваются государственным финансированием, то пассажирское авиастроение рухнуло вслед за туризмом и авиаперевозками. По данным западных медиа, площадки этих авиастроительных корпораций заставлены готовой продукцией, за которую никто не платит и которая никому не нужна. Кроме собственно авиапроизводителей, бедствие терпит огромное количество смежников.
Что с этим делать — никто не знает, а власти США и ЕС тратят большие деньги на поддержание этих отраслей, чтобы не утратить эти высокотехнологичные отрасли, которые, в случае падения, придется восстанавливать годами. И не факт, что удастся все восстановить в полном объеме.
На этом фоне даже страшно подумать, чем этот кризис окончится для остатков украинского высокотехнологичного производства, включая то же авиастроение.
Зато сырьевая составляющая этот кризис «пропетляла» более или менее без потерь, причем именно в той номенклатуре, которую поставляет Украина, поскольку на рынке энерогоносителей продолжается доминирование обвально низких цен. Если цены и спрос на рынках металла, руды и зерна, которые производит Украина просели не слишком сильно, то цены на нефть и газ, которые Украина импортирует, достигли крайне низких отметок, и это обеспечило дополнительные возможности по резкому сокращению платежного дефицита.
Помогла и замкнутость украинской экономики по сравнению с мировыми лидерами, у которых различные сегменты одного производства могут быть разбросаны по всему миру или сконцентрированы в Юго-Восточной Азии, прежде всего в Китае, который долгое время был закрыт на карантин. Как, впрочем, и многие другие страны, что нарушило многие логистические цепочки, дезорганизовав производство и сбыт продукции.
Правда, аналитики предупреждают, что очень скоро цены на энергоносители могут пойти резко вверх. Уже в следующем году ожидается, что цена на газ может с нынешних 125 долларов возрасти до 180 долларов, а в 2022 году — свыше 200 долларов за тысячу кубов
И тогда сырьевой экономике Украины и ее гражданам мало не покажется. Особенно, если учесть, что регулирование цен на газ для населения и ЖКХ вроде как отменили.
Соответствующие решения о повышении цен на газ уже принимаются, о чем, например, пишет в соцсетях эксперт по ЖКХ Александр Скубченко:
«„Нафтогаз“ опубликовал „рыночные“ цены на газ для населения с 1 августа.
С 1 до 31 августа тариф „месячный“ — 3240 гривен за тысячу кубов, что на 20% больше, чем в июле.
И тариф „годовой“ — 4730 гривен за тысячу кубов, что почти в два раза больше, чем в июле.
Тариф „годовой“ как бы намекает, что зимой тариф „месячный“ будет гораздо выше 5000 гривен за тысячу кубов.
Прибавьте к этому абонплату (тариф на доставку и распределение, который с 1 января увеличен почти в два раза), которую зимой обещали отменить.
Вот такой он — „рынок газа“.
Вот такое оно — снижение платёжек ЖКХ при Зеленском».
Що далі буде?
Будущее оптимизма не вызывает. То, что Украина не так сильно просела, как США, где экономика во втором квартале, повторим, обвалилась почти на треть, конечно, немного радует. Но есть обоснованные опасения, что и подниматься наша экономика будет намного медленнее, чем в других странах. Результатом может стать окончательная консервация Украины в положении отсталой «банановой» страны.
А если в следующий раз сценарий кризиса будет таковым, что обвалятся уже цены на наш экспорт и при этом цены на энергоносители вырастут, то это может вообще плохо окончится. Повторим, что сценарий этого кризиса просто по счастливому стечению обстоятельств оказался для Украины не слишком разрушительным.
Внешние условия пока что не предвещают Украине ничего хорошего.
С одной стороны, выборы в США неизвестно чем могут окончится. А от ситуации в Штатах зависит вся мировая экономика.
Кроме того, нарастает американо-китайское противостояние, выражающееся, прежде всего, в экономической войне этих стран. А поскольку именно США, Китай и торгово-экономические отношения между ними, в сильной степени влияют на всю мировую экономику, то ничего хорошего ожидать не приходится. Развал многих налаженных связей, кооперационных и логистических цепочек однозначно ударит по украинскому сырьевому экспорту, и здесь уже все будет зависеть лишь от того, насколько сильно этот экспорт обвалится — со всеми соответствующими последствиями в виде падения производства, валютных поступлений, поступлений в бюджет, роста безработицы и трудовой миграции, а также социального напряжения.
Выход возможен только в виде коренной смены социально-экономических отношений в Украине. Но это пока что представляется утопией и более вероятным видится, к сожалению, деградационно-разрушительный сценарий, особенно с учетом войны.
