Так вот ты какой, Брексит Альбионович!

Новый премьер Великобритании Борис Джонсон оказался человеком слова и дела. Что называется, «пацан сказал — пацан сделал», причем «чисто конкретно, без гнилого базара». Это к тому, что Джонсон обещал вывести страну из Евросоюза и сделал это буквально через полтора месяца после получения власти и соответствующих полномочий на внеочередных парламентских выборах, прошедших на Острове 12 декабря 2019 года.

Уже в ночь с 31 января на 1 февраля 2020 года Британия формально покинула ЕС, хотя реально процесс расставания будет длиться еще долго, о чем далее. Элита Британии затеяла аферу в виде брексита, но никто не хотел брать на себя ответственность, и только Джонсон взял ее на себя, чем вызывает уважение, несмотря на свою эпатажность и неоднозначность, равно как и сомнительность самого брексита. Это как у пролетарского писателя: безумству храбрых поем мы песню.

К теме брексита в последнее время доводилось обращаться не единожды, в том числе совсем недавно в связи с довольно неожиданной и весьма убедительной победой на внеочередных парламентских выборах консерваторов во главе с Борисом Джонсоном. О внутренних проблемах, которые подстерегают Британию, говорить уже приходилось много, поэтому на них можно остановиться вкратце, отдав предпочтение международному влиянию брексита.

А оно действительно велико. «Развод» с Британией отразится и на объединенной Европе. Ожидается, что выход Британии из ЕС может привести к резкому переформатированию глобальных центров влияния, в том числе к дальнейшему росту влияния Москвы в Европе. Наконец, брексит имеет все шансы оказать существенное влияние на Украину, скажем сразу, далеко не самое благоприятное.

Если вспомнить историю, то вступление Британии в ЕС и ее пребывание в нем изначально было очень проблемным. Предшественник ЕС в лице Европейского экономического сообщества (ЕЭС) был создан в 1957 году на основе Европейского объединения угля и стали, возникшего в 1951-1952 годах. Британия же вступала в «общий рынок», как тогда часто называли ЕЭС, долго, со скандалами и вступила только в 1972 году, причем в 1975-м проводился референдум, подтвердивший решение о вступлении.

Интересная особенность. В 1970-х годах против вступления в «общий рынок» выступали политические левые, которые видели в нем проявление капиталистического империализма. Сейчас же против ЕС выступают правые силы и националисты, причем не только в Британии. Но только Британия смогла и вообще пока способна на практике выйти из Евросоюза. Да и то, реальный процесс развода, по сути, еще только начался, и непонятно, чем он окончится.

Предпосылкой к самой возможности развода является тот факт, что Британия всегда стояла в ЕС особняком, не слишком сильно «углубляясь» в интеграцию. Остров всегда был на особых правах, не участвовал во многих евросоюзовских договорах и программах. В частности, Британия не вступила в шенгенскую зону, не перешла на евро, и это лишь наиболее известные проявления британского сепаратизма. Например, если бы Остров вошел в зону евро, выход из ЕС стал бы куда более сложным, фактически невозможным. И это в дополнение к британскому потенциалу вообще. Поэтому все эти разговоры о выходе из ЕС, например, Греции вызывают огромный скепсис. Британия же изначально находилась в ЕС в форме этакого негласного ассоциированного членства.

Кроме того, над Британией тяготеет ее колониальное прошлое, которое, вопреки расхожим представлениям, далеко не полностью кануло в Лету. Многие страны по-прежнему «завязаны» на Британию в финансово-экономическом и культурном плане. Британия по всему миру оказывает банковские, страховые, иные финансовые услуги. Она торгует со всем миром. Поэтому евросоюзовские ограничения всегда мешали ее развитию. Не говоря уже о том, что продолжает существование Британское содружество наций, куда входят прежде всего такие «не самые плохие страны», как Канада, Австралия и Новая Зеландия, где главой государства считается королева Великобритании, хотя это самые настоящие парламентские демократии, а королева является символом и традицией, но они эту традицию чтут и отказываться от нее не собираются. А вообще, в Содружество входят 54 страны на всех континентах. К тому же сейчас опять крепнет британо-американский альянс, все более противостоящий франко-германскому доминированию в Европе. Британские возможности и самостоятельность, даже британский фунт стерлингов мешают и в целом Евросоюзу, который имеет свою бюрократию, наднациональные органы, свою валюту. Если на какую-нибудь Грецию, когда та в очередной раз демонстрирует фронду, может гаркнуть если не Брюссель, то Берлин, напомнив, «кто в доме хозяин», то с Британией этот фокус не проходит.

Оказалось, что самым простым было провести в 2016 году референдум о выходе из ЕС, на котором с небольшим перевесом победили сторонники выхода. Изматывающие попытки предыдущего премьера Терезы Мэй осуществить брексит провалились, а сама Мэй вынуждена была подать в отставку с постов премьера и главы Консервативной партии, и сейчас она довольствуется званием простого депутата Палаты представителей от избирательного округа Мейденхед графства Беркшир.

Выход следовало обставить договорной базой о «цивилизованном разводе» Британии с континентом. Иначе был бы запущен сценарий «жесткого брексита», который крайне негативно отразился бы не только на Острове, но и на Евросоюзе. Ведь только прямой вклад Соединенного Королевства в бюджет Евросоюза составляет ежегодно до 13 млрд евро, а общие суммы взаимных экономических потерь оцениваются сотнями миллиардов.

Брексит вошел, как теперь у нас модно, в «турборежим» после того, как консервативную партию возглавил весьма неоднозначный Борис Джонсон, который давно прослыл ярым сторонником выхода Британии из ЕС, а главное — после того, как консерваторы под руководством Джонсона неожиданно убедительно победили на досрочных выборах в парламент 12 декабря 2020 года. Причем убедительной эта победа стала настолько, что позволила консерваторам впервые за долгие годы сформировать правительство самостоятельно, не входя ни с кем в коалицию. Правда, теперь консерваторы, и прежде всего лично Джонсон, несут ответственность за брексит, чреватый самыми непредсказуемыми последствиями.

О перипетиях и результатах внеочередных выборов в Соединенном Королевстве, а также о тех внутренних проблемах, которые назревают в стране в связи с брекситом, подробно говорилось в предыдущем тексте («Легким движением руки Великобритания превращается в Малобританию»). Напомним лишь кратко, что в связи с выходом обострилась проблема сепаратизма в Шотландии, руководство которой намерено провести референдум о выходе из Великобритании с тем, чтобы остаться в Евросоюзе, и население Шотландии может это поддержать, хотя непонятно, как осуществить подобные планы. Вторая проблема — это граница, которая при выходе из ЕС возникает между входящей в состав Соединенного Королевства Северной Ирландией (Ольстером) и собственно Ирландской Республикой. В Ольстере уже звучат призывы также выйти из Королевства и присоединиться к Ирландии, и все это чревато новым конфликтом между лоялистами (сторонниками британской короны) и республиканцами (сторонниками объединения с Ирландией), каковой кое-как удалось урегулирвоать только к концу ХХ века, в основном благодаря тому, что Ольстер и Ирландия стали частью общего евросоюзовского пространства и между ними была упразднена граница.

Словом, в связи с брекситом резкое обострение светит Соединённому Королевству, как клятва пионера...

Но, кроме сугубо внутренних проблем, возникающих в Великобритании в связи с выходом, следует также ожидать множество внешних последствий.

Итак, 22 января 2020 года парламент Британии принял закон о выходе из ЕС, 23 января он был подписан королевой, а уже 24 января соглашение о выходе Соединенного Королевства из ЕС подписали премьер Британии Борис Джонсон, глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен, а также глава Евросовета Шарль Мишель.

Фактически это только начало брексита. Процесс выхода продлится до конца 2020 года, хотя высказывается обоснованный скепсис относительно того, что все будет сделано в этот срок. До конца года отношения Британии и Евросоюза будут строиться на основе существующей нормативной базы. Иными словами, Британия будет как бы находиться в ЕС, выполнять все взятые на себя в рамках ЕС обязательства, но уже не будет участвовать в управлении Евросоюзом, в работе его структур.

Если же говорить собственно о европейских и глобальных последствиях брексита, то они весьма разноплановые. О том, что с выходом Британии ЕС потеряет крупного донора своего бюджета, сказано выше. Есть версия, что выход Британии вообще окажет существенное тормозящее влияние на экономики как ЕС, так и Острова, впрочем, степень такого влияния пока оценить никто не берется.

Кроме того, выход Британии с последующим созданием новых альянсов и «групп по интересам» способен существенно изменить расстановку сил и баланс интересов, причем не только в Европе, но и в глобальном масштабе.

Высказываются также опасения, что брексит в целом усилит евроскептические настроения среди стран ЕС. Причем речь идет не только о «задворках Европы» вроде вечного банкрота Греции, но о зажиточной Финляндии.

От ухода Британии выигрывает франко-германское ядро Евросоюза, поскольку Соединенное Королевство часто имело собственную точку зрения, которая резко отличалась от континентальных взглядов и интересов. Кроме того, уход Британии ослабляет влияние на ЕС со стороны Штатов, которые свою политику в Евросоюзе проводили, в том числе, через своего союзника — Британию. Это тоже на руку франко-германскому ядру Евросоюза, отношения которого с Америкой во царствование Трампа становятся все более натянутыми, поскольку теперь влияние Вашингтона в Европе может существенно ослабеть.

В то же время ожидается углубление англо-американского альянса, который в разных формах существовал все время, в течение которого Британия пребывала в ЕС. Но здесь возникает коллизия. Альянс Британии и США можно рассматривать как конкурента Евросоюза, а усиление англо-американского союза — как появление нового центра геополитической, финансово-экономической, военной, научно-технологической силы, которая добавится к существующим, углубляя многополярность мира.

Правда, внутри американо-британского альянса также имеют место разборки, особенно с учетом «самобытности» Трампа. Буквально на днях Трамп резко раскритиковал Джонсона: дескать, тот допустил сотрудничество в разработке широкополосной сети 5G в Британии китайской компанией Huawei, которую в Штатах считают одним из врагов нации. Особенность данного конфликта состоит в том, что он возник в то время, когда Британия в связи с выходом из ЕС стремится заключить с Америкой выгодное торгово-экономическое соглашение.

Выход из ЕС Британии неминуемо приведет к дальнейшему сближению германо-французского ядра ЕС с Москвой. Впрочем, это сближение уже и без того идет полным ходом. Дошло до того, что недавно Макрон всерьез заговорил о «Европе от Лиссабона до Владивостока», повторяя давние лозунги Путина. Следует помнить, что именно США являются важнейшим фактором сохранения санкций в отношении Москвы в связи с агрессией и ослабление влияния Соединённых Штатов чревато ослаблением, даже отменой санкций. Столь же важным фактором сохранения санкций оставался и Лондон, который последовательно поддерживал санкции, и выход Британии чреват усилением симпатий к Москве в Евросоюзе.

В связи с выходом Британии может возникнуть очень неприятная ситуация для Украины. Франция и Германия все более демонстрируют заинтересованность в сотрудничестве с Москвой. Но здесь им очень мешают санкции. В отсутствие сдерживающего британского фактора Париж и Берлин в рамках пресловутого «нормандского формата» могут навязать Украине чисто формальное урегулирование конфликта на Донбассе любой ценой, то есть за счет Украины под диктовку Кремля.

Более того, выход Британии в ближайшее время будет отнимать у Евросоюза слишком много сил и средств, а потому Европе будет не до Украины и агрессии Кремля в Украине.

Выход Британии чреват для Украины и сугубо экономическими потерями. Ныне торгово-экономические связи между нашими странами регулируются Соглашением об ассоциации с ЕС. Этот договор будет действовать до конца нынешнего года, а что дальше — неясно. Очевидно, что Лондон будет перезаключать договоры с учетом новых реалий. Но в первую очередь Британия будет выстраивать договорную базу со своими главными партнерами — ЕС, США, Канадой, Новой Зеландией, Австралией. Нацелен Лондон и на углубление отношений с бывшими колониями, в частности с огромной Индией. Очевидно, что в фокусе Лондона будет сотрудничество с Китаем. Украина явно не будет в приоритете для Британии, и придется долго ждать, пока до Украины дойдет очередь. Нынешний годовой торговый оборот между Украиной и Британией в размере около 2,5 млрд долларов не станет для Лондона тем аргументом, который заставит срочно заниматься выстраиванием договорной базы с нашей страной, а с планировавшимся ростом оборота до 3,5 млрд долларов, очевидно, придется обождать неопределенное время. В результате ряд украинских предприятий, работающих с Британией, рискуют понести серьезные убытки, что отразится на экономике Украины отнюдь не самым лучшим образом.