Тут все говорят: «Молод, молод...». Вы будете смеяться, но я — не о Зеленском. Потому что Владимир Александрович — это вполне состоявшийся джентльмен «на пятом десятке» (сорок лет и два месяца), в жизненном бэкграунде которого уже имеет место создание пусть и не самой большой, но вполне приличной шоу-бизнес-империи. Так что амбиции, пусть и политические, для него вполне допустимы. Тем более что в последнее время на политическом поле Европы регулярно появляются куда более юные Deus ex machina («боги из машины»). Или... «чертики из коробочки»?
Начнем немного издалека.
Когда Европа русскими руками «побила Наполеона» и формировала новый мир Старого Света, современную Голландию и Бельгию сделали Соединенным Королевством Нидерландов, конституционной монархией с Генеральными Штатами, двухпалатным законодательным органом: Сенатом и Палатой представителей. Голландия и Бельгия, в итоге, разбежались в 1840 году. А вот палаты Генеральных Штатов остались.
Хотя и там было все не очень просто. Голландцы, вольнолюбивые потомки повстанцев-гезов, не особо жаловали Первую Палату (Eerste Kamer, Сенат), называя ее и «зоопарком короля», и учреждением «без земли и без цели». Но в конце концов смирились и даже нашли ей рациональное применение: «Нижняя палата должна создавать добро, Верхняя палата должна остановить зло» (Донкер Курций, один из «отцов» голландского конституционного строя).
Без прав, но с возможностями
В современной Голландии Сенат не создает законы. Он лишен права на поправку (официальное изменение принятого закона) и даже права на законодательную инициативу. Зато за ним оставлено право окончательного решения. То есть Сенат может утверждать или отклонять законы, принятые Палатой представителей. Кроме того, Сенат может принудить любого министра к новелле (дополнение или изменение к законопроекту), которая должна быть представлена в Палату представителей. Так что говорить о «беззубости» Сената в области законотворчества было бы просто наивно. Кроме того, сенаторы имеют право на информацию, право на запрос, право на расследование... Короче — полная обойма возможностей политической элиты.
Голландский Сенат избирается не всем населением страны (в отличие от Нижней палаты), а членами провинциальных парламентов (Штатов), которые с 2003 года носят официальный статус «коллектива представителей народа на провинциальном уровне» и главной задачей которых является контроль администраций, которые формирует провинциальная исполнительная власть.
Сейчас в Штатах двенадцати голландских провинций насчитывается 570 депутатов, которые избираются прямым голосованием каждые четыре года жителями соответствующей провинции, имеющими право голоса. Именно они плюс три «коллегии выборщиков» в Карибских Нидерландах (острова Бонайре, Сент-Эстатиус и Саба) и избирают 75 депутатов Сената голландского парламента.
Немудрено, что при такой парламентской модели выборы в Совет Старейшин (именно таково стартовое значение термина «сенат») в Голландии не менее значимы, чем выборы в Палату представителей. Ведь в Нижней палате формируется Кабинет Министров, но зато Сенат является той уздой, которая не позволяет парламентской лошадке взбрыкивать уж больно рьяно. Выборы в Сенат пройдут 27 мая 2019 года, но их итог стал ясен уже 20 марта, после выборов в провинциальные Штаты. Потому что их результаты, по традиции, автоматически транслируются на состав сенатской Палаты.
Голландские провинциальные выборы, прошедшие 20 марта, особые. Это последнее крупное европейское электоральное действо перед выборами в Европарламент (23 — 26 мая 2019 года). А Голландия — это не только 26 кресел в Верховной Раде Евросоюза, Голландия — это и есть Евросоюз. Голландская подпись в числе шести, скрепивших 18 апреля 1951 года «Договор об учреждении Европейского объединения угля и стали». Именно из этих штанишек Евросоюз и вырос.
Поэтому прошедшие выборы и следует, в определенной мере, рассматривать как символ процессов, происходящих в ЕС. Со всеми его тенденциями и сенсациями. А сенсация произошла...
Молодой «возмутитель спокойствия» в Совете Старейшин
26 октября 2017 года, пусть с потерями и уступками, но премьер Марк Рютте сформировал свой, третий по счету Кабинет Министров. Спустя 226 дней после очень неуверенной победы на парламентских выборах в марте 2017-го. В Кабинет «Рютте-III» вошли представители четырёх партий, что давало премьеру неустойчивое большинство и в Палате представителей (71 голос из 150) и в Сенате — (38 голосов из 75).
На выборах 20 марта партии из «коалиции Рютте-III» (Народная партия за свободу и демократию, VVD; Христианско-демократический призыв, CDA; Политическая партия Демократы 66, D’66; Христианский союз, CU) потеряли в общей сложности 44 места, что позволяет с уверенностью говорить: большинства в Сенате у кабинета Рютте НЕ БУДЕТ. В ближайшем составе Сената коалиция Рютте потеряет, как минимум, семь мест.
Зато выборы показали, что на политическом поле Нидерландов появился новый персонаж — партия «Форум за демократию» и ее лидер 36-летний Тьерри Боде.
Тьерри родом из академической среды. Его прадед математик Пьер Жозеф Генри Боде стал профессором в возрасте всего 28 лет. А дед Эрнест Анри Филипп Боде был профессором истории.
Сам Боде защитил докторскую диссертацию в 2012 году. Называлась она «Атака на государство» («De Aanval op de Natiestaat») и была посвящена ослаблению национальных государств в результате европейского объединения и мультикультурализма. Тому же была посвящена и книга «Ойкофобия» («Oikofobie»), где Боде предложил свой диагноз европейской политической интеграции: «симптомы болезненного отвращения к дому».
До 2015 года Боде писал и преподавал, но с такими настроениями уход в политику был неизбежен. И «политической повивальной бабкой» молодого доктора философии стала Украина. Летом 2015 года в Голландии был принят «Закон о консультативном референдуме», позволяющий запросить референдум по уже принятому закону. К тому времени Боде создал аналитический центр «Форум за демократию» и выступил со-инициатором референдума об отношении Голландии к «Соглашению об ассоциации между ЕС и Украиной». По мнению Боде, это соглашение привело к тому, что Украина стала «жертвой империалистической политики ЕС».
Команда «Форума» провела грамотную кампанию «Нет». И 6 апреля 2016 года на вопрос «Вы за или против закона, утверждающего Соглашение об ассоциации между Европейским Союзом и Украиной?» 61% пришедших избирателей ответили: «Против».
А Боде продолжил...
В сентябре 2016 года он преобразовал свой аналитический центр в политическую партию и пошел на парламентские выборы. В марте 2017-го «Форум за демократию» получил два кресла в парламенте (1,78% голосов). Так Тьерри стал депутатом парламента.
Затем были выборы в городской совет Амстердама (2018 год, три кресла, 5,7% голосов). И вот успех на выборах в провинциальные Штаты: первая попытка, 15,1% и ВОСЕМЬДЕСЯТ ШЕСТЬ МЕСТ из 570!
Вспышка или костер?
Успех есть, значит, надо искать его причину. То есть необходимо понять: «эффект Боде» — это обычная вспышка протестных настроений электората или долгоиграющий костер, в котором эти настроения будут переплавляться в реальные политические решения?
Сам Тьерри Боде вызывает безусловное любопытство и определенную симпатию. Молодой доктор наук, публицист, писатель и любитель эпатажа. Он даже свою первую парламентскую речь начал на латыни. Причем не просто так, а словами Марка Туллия Цицерона: «Quousque tandem Patientia nostra abutitur» («Доколе же будут проверять наше терпение»). Этими словами Цицерон начал свою знаменитую первую речь «против Катилины».
(Уж не знаю, кому конкретно адресовал эти слова Боде, но на месте этого «кого-то» я бы напрягся. Ибо в реальной истории не прошло и трех месяцев, как труп Луция Сергия Катилины валялся на поле битвы при Пистории, а Цицерон получил титул «отца Отечества». Но это я так...).
Еще Боде играет на фортепиано, которое втащил в свой парламентский кабинет, фотографируется обнаженным у бассейна, а последнее время интригует окружающих своим романом с 22-летней Давиде Хейманс: «любовь между мной и Дэвиде в последние месяцы приобрела крылья. Мы влюблены. И помолвлены!». В общем, не дает о себе забыть и предоставляет обильную пищу для сплетен. А что еще надо избирателю?
На стороне Боде играет также время. Точнее — ситуации во времени. Ведь афро-азиатские мигранты, заполоняющие Европу, совсем не собираются менять свои поведенческие традиции. Вот и накануне выборов в провинциальные Штаты, 18 марта, 37-летний турок Гекен Таныш устроил пальбу по пассажирам трамвая в Утрехте. Три человека погибли, пятеро были ранены. С такими предвыборными забавами любой политик, выступающий за ограничение «мигрантского нашествия», просто обречен на самое доброжелательное внимание местных избирателей.
А Тьерри Бодо выступает. И предлагает свои методы, хотя и не такие радикальные, как крайне правый лидер «Партии Свободы» Герт Вилдерс. Боде предлагает предоставлять мигрантам только временное убежище, широко использовать практику ремиграции (возврата на родину), а из мигрантов поощрять тех, «кто нам нужен» (хотя, в скобках, и добавляет: «также на основе культурного происхождения»).
Гораздо больше Тьерри волнует «экзистенциальный кризис, вызванный утратой нашего суверенитета в Брюсселе». Очевидно это волнение загнало Боде в лагерь крайних евроскептиков, и теперь «...я идеологически против ЕС, против внутреннего рынка, против открытых границ, против евро, против всего этого. Это входит в нашу предвыборную программу и является нашей линией в течение многих лет» (из интервью Боде газете «De Volkskrant»). И идеальной перспективой Нидерландов он считает «Некзит», поскольку Европейский Союз — это «недемократический молох», который больше не может быть реформирован, в то время как евро потерпел неудачу.
В отношении России подход Боде тоже выбивается из общепринятого европейского тренда. С одной стороны, он публично признал, что Россия виновата в гибели МН17 над восточной Украиной. Но с другой — он прекрасно понимает, что доить Россию на торговых операциях гораздо выгоднее и безопаснее, чем меряться с ней длиной военного достоинства. Поэтому Боде выступает за сотрудничество с Россией, вплоть до «забыть про Крым», и рассматривает Москву как потенциального союзника — от этого пользы будет больше, чем от нынешних санкций. Значительная часть голландских СМИ за это окрестила Боде чуть ли не «национал-предателем», но на электоральных результатах Тьерри этот медиа-гнев особо не отразился.
Следует заметить, что, опираясь на эти три постулата — «евроскептицизм», «антимиграционизм» и «перезагрузка с Россией», националистические политические силы Европы изрядно потрепали нервы брюссельским чиновникам в Австрии, Франции, Германии и той же Голландии в 2017 году, сохранили свою власть в Чехии и Венгрии, а также победили в Италии в 2018-м. И вот теперь голландский Сенат...
Боде органично вписался в этот исторический поток. Итог выборов показывает, что Боде своей программой отвечает чаяниям значительной части голландцев и излагает свои мысли более понятно и менее радикально, чем тот же крайне правый Вилдерс. Так что «вполне может статься, что Боде, если он не свернёт со своего курса, останется на голландском политическом олимпе. Поживем — увидим».
Последняя фраза не моя, а моей хорошей знакомой, уже много лет живущей в Голландии. Я верю и ей, и политическим тенденциям, отчетливо проявляющимся в Европе.
