...Настоящие ценности, как известно, непреходящи, а некоторые из них так вообще, кажется, вечны. Взять, например, титан — в вагоне, и вообще. Сколько столетий он греет нам тела и души поутру, в плацкартном нашем житье-бытье, а сносу ему нет, как и жаждущих набрать кипятку по соседству с очередью в туалет. Вот и сегодня речь о нем, подогревающем слухи о скорой колонизации космоса, и заняты этим в книге Чарльза Уолфорта и Аманды Хендрикс «За пределами Земли. В поисках нового дома в Солнечной системе» (М.: Альпина нон-фикшн), соответственно, научный журналист и планетолог.
«Однажды люди научатся жить на Титане, самом крупном спутнике Сатурна, — заводят песнь в этой книге о бездомном человечестве. — Они будут черпать энергию из безграничных запасов ископаемого топлива, а кислород — из замерзшей воды , составляющей большую часть массы Титана». Где мы все это слышали, не подскажете? Сны Веры Павловны не предлагать, но остальной Чехов вполне может сгодиться. «Ты будешь учить детей, я буду тебе помогать. Мы будем работать, работать до пота!» Скучный журналист и палеонтолог, кажется? «Люди будут кататься на лодках по озерам жидкого метана и летать, подобно птицам, в холодной плотной атмосфере при помощи крыльев за спиной».
Кстати, людям уже обещали, что в каком-то там «олимпийском» году они будут жить при коммунизме. Лодки, крылья, холодное плотное пиво из космических тюбиков, как в «Незнайке на Луне». В принципе, они и так уже жили во всем этом, только никто предупредить не успел, а самим недосуг было догадаться — есть ли жизнь на Марсе потому что хотели узнать, ну и диссиденты, конечно, подгадили. Но сегодня повестка дня другая. Не на Марсе, как считалось долгие годы, а именно на Титане, с его плотной атмосферой, щадящим климатом и неисчерпаемыми запасами топлива и воды, возможно создание автономной колонии.
Впрочем, долетит не каждый, санкциями замучат. Аргументируя свою точку зрения, ученый и журналист показывают не только неизбежность и заманчивые перспективы освоения планет и спутников Солнечной системы, но и болевые точки государственного и коммерческого освоения космоса, политические, бюрократические и научные проблемы, которые препятствуют покорению иных миров. И потом, места ведь не для пассажиров с детьми и инвалидов, как вы понимаете. «Человечество никогда не разбогатеет настолько, чтобы отправить на другую планету всех, — уточняют в книге, — но нетрудно представить тот день, когда правительства или богачи станут думать о космическом корабле как о спасательной шлюпке или как о ковчеге».
Тревожась, ученые спрашивали авторов, не писатели-фантасты ли они, не надо ли чем помочь. А те, мол, заправлены в планшеты космические карты, и Маск — наш рулевой! Точнее, не так, но тоже смешно. «Нам было ужасно весело размышлять и спорить о том, как все это будет происходить, — рассказывают шутники. — Мы писали эту книгу, часами смеясь в скайпе, Аманда — у себя в офисе в Лос-Анджелесе или за кухонным столом в Болдере, а Чарльз — дома в Анкоридже в кабинете с видом на засыпанную снегом лодку или в дебрях Аляски».
Названия глав в этой книге о переселении душ в космический рай, где «обожженные графитовые астероиды усыпаны алмазами, а лунные залежи изотопа гелий-3, принесенного солнечным ветром, можно использоваться как топливо для термоядерного реактора» не оставят равнодушными наших маленьких читателей. «Как построить ракету быстро» и «Здоровье как препятствие на пути в космос», «Заселение фронтира» и «Послезавтра». Последнее как раз неверно — купить и читать, приткнувшись у остывающего титана в вагоне поезда «Старобельск — Венера», можно (и нужно) уже сейчас.
И вот, значит, покуда речь о смерти на Земле и воскрешении ее на Титане, автор следующей книги нашего обзора каламбурит по-своему. «Вопрос жизни. Энергия, эволюция и происхождение сложности» Ника Лейна (М.: Corpus) — это, по сути, ответы на те же «космические» вопросы, но в пределах солнечного сплетения. Или даже ниже пояса. Например, почему полов только два? Или зачем вообще нужно половое размножение? Чайку попил, алмазов из астероидов наковырял — и назад в будущее. Чего же еще, спросите? На самом деле, у известного английского биохимика есть ответы и на этот вопрос, но главное — он предлагает неожиданный подход к основным проблемам биологии: как из камней, воды и воздуха появилась жизнь. И так убедительно обо всем этом рассказано — никакого Титана с Марсом, Сникерсом и Баунти не захочешь!
Причем обычные вопросы эволюции, генетики и прочих бытовых мелочей биологии поставлены так, что Дарвин в раю мелко крестится. «Что такое жизнь?» — гласит первая глава, и «Что значит жить?» — откликается вторая. «Как жить хорошо?» — об этом, конечно, нет, но кое-чем поживиться любителям клубнички все-таки найдется. Но в начале, как всегда, анализы. «Взгляните на свою клетку под микроскопом и сравните ее с клеткой амебы: боюсь, вы не сможете различить их, — предлагает автор. — При этом я почти уверен, что я не амеба». В дальнейшем стопроцентной гарантии на то, что вы не заразитесь чтением и не начнете задавать самому себе различные вопросы, не может дать даже сам автор книги. А зачем, спросите вы, я стану их задавать? «Смысл этих вопросов выходит далеко за пределы практической значимости, — поясняют нам, — ответы на них могут помочь приблизиться к пониманию, почему мы здесь. Какие законы обусловили рождение Вселенной, звезд, Солнца и, в конечном счете, жизни? Если где-то еще во Вселенной может появиться жизнь, то будет ли ее развитие подчиняться тем же законам? Если существует инопланетная жизнь, похожа ли она на земную?»
Уже сегодня, глядя на уносящиеся на Марс ракеты, ясно, что даже на Земле уже жизни нет, не то что в космосе половых отношений. А началось это не так давно, на загнивающем, как всегда, Западе, а не на уроке биологии, где рассказывали о пестиках и тычинках. «Первая революция началась в „лето любви“ 1967 года, а разожгла ее Линн Маргулис, — просвещает нас книга. — „Сложные клетки появились не в ходе „классического“ естественного отбора, — утверждала Маргулис. — Они зародились в оргии взаимного ублажения, когда клетки были так близки, что даже проникали друг в друга“».
Поэтому неудивительно, что автор «Вопроса жизни» почти уверен, что теория эволюции неверна. И если даже верна, то не особо убедительна, поскольку «есть действительно важные факторы, определяющие ход эволюции, и это — энергетические ограничения». Что же это за санкции такие, спросим? Отвечать нам не спешат. Вначале следует — нет, не анализы — а всего лишь понять, почему вдруг эволюционная биология стала слабым утешением ученых дарвинистов, и «почему мы долгое время едва ли замечали существование проблемы энергетических ограничений». Если интересно, то можно подсказать, что даже собачки, когда в космос летят, оглядываются — нет ли кого, кто мог бы их украсть, когда они земную нужду справляют. А здесь и того пуще — молекулярная биология, оказывается, слямзила в свое время у физики всю свою науку, и до сих пор, случается, учит нас жить. Даже на Марсе, представляете? А ведь уже в 1944 году Эрвин Шредингер в своей работе «Что такое жизнь?» рассказал о том, что, во-первых, смерти нет в связи со вторым законом термодинамики. Во-вторых, жизнь игнорирует этот закон благодаря генетике. Хотите не знать больше — читайте биологов, а за знаниями лучше в другой кабинет.
Там, где-то на третьем уроке, после физкультуры, вам расскажут, как в книге Дерека Лоуи «Великая химия. От греческого огня до графена» (М.: Лаборатория знаний) электроны, протоны и нейтроны образуют атомы, и заведует этим, как известно, физика. С другой стороны, атомы связываются вместе, образуя молекулы, а ими занимается химия, и тут уже конец школе. Поскольку начинается настоящий научный коммунизм, где дружат все науки. «Здесь вы встретите темы, находящиеся на грани физической химии и химической физики, а также другие, привольно расположившиеся где-то между биохимией и химической биологией», — пугает нас автор, а нам и не страшно, и смешно. А разве нет? Химический анализ паутины впервые провели в 1907 году, но до сих пор никто не знает, как же она выполняет свои функции.
Структура самой книги более проста, и ее предназначение вполне понятно. Автор сразу оговаривается, что речь не об открытии того или иного мышьяка или динамита, а про тот день, когда под Ипром и на «Аполлоне-13» люди задыхаться стали. То есть, когда нахимичили настолько, что крайнего не найдешь. Например, ртуть, порох и философский камень — как думаете, что их объединяет? «Подробную методику изготовления живых скорпионов из алхимических смесей явно не следует понимать буквально, однако мы уже не можем выяснить, что все это значит на самом деле», — объясняет автор. То есть, как в том анекдоте о любви к помидорам — кушать да, а так не очень.
Впрочем, есть и хорошие новости, кроме «Нитроглицерина», «Витамина С» и «Дагерротипа» — глав, где рассказывают об изобретении нужных и полезных вещей. Например, как быть с ненужными и уже бесполезными? Нет, не с цианидным извлечением золота, поскольку есть, оказывается, процессы и поважнее. Скажем, белье, и даже нижнее — оно, если хотите знать, имело в свое время наивысшее значение! «В годы Второй мировой войны нейлоновые чулки, отслужившие свое, обретали новую жизнь, — сообщают нам интимные подробности психологических атак неприятеля, — их превращали в парашюты для десантников, буксирные тросы для гидропланов и другие боевые приспособления и материалы». Говорят, надпись на бочке гласила: «Старые шелковые и нейлоновые чулки оставляйте здесь», и дальше, скорее всего, начиналась уже не химия — сплошная биология. Как после школы.
