Попытка обороны участка российско-украинской границы в Донецкой и Луганской областях весной — летом 2014 года вошла в историю войны на Донбассе как пример крайне неудачной операции. Однако в этой череде потерь и поражений есть по крайней мере один эпизод, который выбивается из общего ряда. Речь идет об обороне погранперехода «Мариновка» в июне 2014 года.
Самым крупным боестолкновением стал бой 5 июня, когда было отбито нападение боевиков бандформирования «Восток», при этом противник понес серьезные потери как в технике, так и в личном составе и был вынужден отойти на территорию соседнего государства.
Район КПП «Мариновка» на карте.
К началу июня 2014 года ситуация на приграничных территориях и непосредственно на погранпереходах была крайне запутанной. В отдельных городах и поселках стихийно возникали «отряды ополчения». Имея минимум вооружения (прежде всего охотничьи ружья и карабины), они воздвигали блокпосты, которые кардинально подрывали снабжение пограничников. И дело было даже не в том, что «ополченцы» могли атаковать военные колонны: по налаженной связи при появлении любой колонны они поднимали местное население — прежде всего женщин и стариков, которые их попросту блокировали. Поэтому проводка каждой колонны со снабжением или ротацией была настоящей войсковой операцией.
Мягко говоря, крайне серьезные проблемы были и с кадрами. Долгое время в подразделениях ГПСУ служили почти исключительно местные контрактники, большая часть которых в той или иной степени поддерживала пророссийские идеи и была тесно связана с контрабандой.
Один из бойцов батальона территориальной обороны так вспоминал о том периоде: «Дальше шел лес, о котором все знали, что там идет движуха, что с России лазят туда. Туда выезжали пограничники на выезды, но они, как ни выедут, — никого не встретят. Мы разговаривали с ребятами и с офицерами-пограничниками, они сами жаловались, что местных много, они сдают друг друга».
Украинский пограничник на фоне погранперехода «Мариновка»
А вот для боевиков контроль над границей, а особенно над погранпереходами с развитой инфраструктурой («Новоазовск», «Мариновка» и «Успенка» в Донецкой области и «Изварино», «Должанский» и «Червонопартизанск» в Луганской), был на тот момент критически важным. Дело в том, что на захваченных территориях Донбасса не оказалось складов с оружием и боеприпасами — два крупных склада в Артемовске были взяты под контроль специально переброшенными группами спецназа. Поэтому боеспособность «отрядов ополчения» зависела исключительно от бесперебойных поставок из России.
Первые попытки захвата КПП местными жителями произошли сразу после 11 мая 2014 года. Однако все они были пресечены пограничниками и приданными армейцами, при этом несколько боевиков погибло.
Когда положение со снабжением стало близко к критическому, «руководство ДНР» решило провести операцию по захвату хотя бы одного погранперехода силами организованных кое-как подразделений с использованием имеющейся немногочисленной бронетехники.
Наиболее боеспособными на тот момент были два формирования — «Оплот» и «Восток».
5 июня 2014 года после обеда командование пограничников получило информацию о том, что в район погранперехода «Мариновка» выдвигается колонна боевиков из одного БТР, 4 КамАЗов с крупнокалиберными пулеметами «Утес», 3 микроавтобусов и 4 легковых автомобилей. Это были 250 боевиков из созданного в середине мая в Донецке перешедшим из донецкой группы спецназначения СБУ Александра Ходаковского «батальона «Восток», БТР-80 (вернее, РХМ-4) — трофейный, захваченный в одной из частей МЧС, и вооруженные КамАЗы российского производства (из первой колонны, прорвавшейся через границу в конце мая с российскими добровольцами, оружием и боеприпасами).
Вели колонну два бывших контрактника-пограничника, которые хорошо знали местность, подходы и внутренний распорядок. Как вспоминали участники боя со стороны боевиков, те двое дезертиров уверили Ходаковского, что пограничники «деморализованы, разочарованы в киевском правительстве и готовы покинуть свой пост без боя, требуется лишь демонстрация силы».
Благодаря тому, что Ходаковский, уверенный в своей победе и уделявший большое внимание медийной составляющей, взял с собой журналиста Марка Франкетти и фотографа Дмитрия Белякова из «The Sunday Times», обстоятельства этого боя достаточно хорошо известны.
Итак, в 16:05 боевики атаковали погранпереход. Как пишет Франкетти, «со стороны КПП казался покинутым. БТР прорвался через два заграждения из колючей проволоки и с ревом выкатился на нейтральную полосу. Спустя несколько секунд я заметил нескольких украинских военных, которые спокойно ушли пешком и исчезли за кустами. Мы оказались в смертельном капкане. Разведданные, полученные „Востоком“ от местных, только вводили в заблуждение. Намеренно это было сделано или нет, до сих пор неясно».
Горящий КамАЗ боевиков, второй попал в руки неповрежденным.
Дело в том, что, имея кое-какие разведданные, погранпереход усилили отрядом спецназа. В бою себя проявили как минимум два профессиональных снайпера и пара пулеметчиков.
Причем начало боя, по воспоминаниям пограничников, было непростым: «Нынешний начальник пограничного отряда Юрий Зайцев дал команду стрелять, и никто не выполнил. Тогда он сам стал в полный рост и выстрелил дважды в КамАЗ, попав в водителя. После того уже и ребята начали стрелять, начался бой».
Почти сразу бой пошел крайне неудачно для боевиков: на БТРе заклинило башню, и он мог только двигаться под огнем, пытаясь как-то прикрыть наступающую цепь бойцов, которые не имели почти никакой военной подготовки. Понятно, что в таких условиях они очень скоро были прижаты огнем с земли.
Однако, имея серьезное численное преимущество (на «Мариновке» в тот момент находилось около 80 обороняющихся) и огневые средства (пара «Утесов» и миномет), «востоковцы» все еще надеялись на успех.
Но, как пишет Франкетти, когда стало понятно, что легкой прогулки не получилось, Ходаковский «отчаянно кричал в мобильный телефон, понапрасну прося у кого-то помочь переправить его раненых через нейтральную полосу на российскую сторону границы».
«Мариновка» после боя 5 июня.
Окончательно жирную точку в бою поставила пара штурмовиков Су-25. Их первым заметил боевик из Северной Осетии с позывным «Мамай». Почти сразу же журналисты и десятки боевиков «Востока» побежали в глубь нейтральной полосы. «Раздался шум истребителя, выпускающего ракеты. Бойцы закричали: «Отступаем!», «К российской стороне!».
К 22:00 после 16-часового боя все было кончено: бросив всю технику, группа Ходаковского фактически перестала существовать как боевая единица — те, кто находился севернее, успели воспользоваться гражданскими легковыми автомобилями и микроавтобусами и уехать, а 80 человек, в том числе и журналисты, перешли на российскую территорию.
«Нас встретили российские пограничники. Теперь у них возникла проблема. Америка и Украина неоднократно обвиняли Кремль в том, что он принимает сторону сепаратистов и позволяет им переходить „дырявую“ границу с оружием».
Всех боевиков разоружили, раненых отвезли в больницу. Потом их собрали в огромном ангаре, где все они провели бессонную ночь. Их постоянно допрашивали спецы из ФСБ и пограничной контрразведки.
На следующий день журналистов сразу отпустили, а вот боевиков сначала отвезли в ближайшее управление Погранслужбы России, где после тщательного просеиваниях тоже отпустили, не став предъявлять обвинения в незаконном пересечении границы.
В ходе боя у и в пределах пункта пропуска «Мариновка» были уничтожены автомобиль «Урал», два автомобиля КамАЗ. БТР попал в руки наших бойцов неповрежденным и затем использовался пограничниками в последующих боях. Потери противника подсчитать трудно, известно только о трех погибших, раненых было значительно больше. С нашей стороны пограничники отчитались о пятерых раненых, погибших не было.
Трофейный БТР у пограничников.
Этот бой вкупе с провальным первым штурмом Донецкого аэропорта 26 мая серьезно подорвал военный авторитет Ходаковского. Многие обвиняли его как минимум в непрофессионализме, а как максимум — «в работе на Киев».
Однако неудачный бой при «Мариновке» в какой-то мере был использован боевиками себе на пользу: уже на следующий день они заняли высоту Саур-Могила. С тех пор вплоть до середины августа Саур-Могила стала одним из ключевых пунктов на южном направлении, за обладание которым было положено столько жизней. Сам же переход «Мариновка» боевики взяли под свой контроль только 26 июля, когда положение нашей группировки в приграничных районах было близко к критическому. Но это уже совсем другая история.
