...С одной стороны, конечно, забавно, что человек выжил, а его сосед-неандерталец не смог — вымер, замерз в ледниковый период, ушел в область обидных в смысле скудости интеллекта преданий и анекдотов. С другой стороны, как утверждает в своей книге «Захватчики: Люди и собаки против неандертальцев» Пэт Шипман (М.: Альпина нон-фикшн), человеку в этом явно кто-то помог. Нет, у известного антрополога, конечно, немного иначе, она отстаивает идею о том, что успеху наших прародителей мы обязаны своей захватнической природой. Ну, и, опираясь на биологическое понимание инвазивных видов, вытесняющих конкурентов, отслеживает разрушительное воздействие растущей популяции человека современного типа на своих собратьев и причисляет нашу ветвь Homo Sapiens к наиболее выраженным носителям таких агрессивных качеств.
С другой стороны, кто же все-таки пришел к женщине у очага со словами «О, враг мой, жена врага моего!» и попросил косточку? Неужели наш четвероногий друг, с которым первобытный человек разогнал к ледникам собачьим всех своих соседей? Сомненья насчет этого мучат не только автора, которой, конечно же, известно, что найденному собачьему черепу около 32 000 лет, тогда как одомашнивание собак произошло примерно 14 000 лет назад, и собак в то время вообще не было. Это писателям вроде Киплинга, у которого звери «гуляют, как хотят», можно ошибаться ради красивой фабулы, а научные сюжеты не должны грешить приблизительностью.
Как бы там ни было, но, кроме заявлений о том, что ученые не ошибаются, а заблуждаются, в книге Шипман немало более интересных известий. Например, о том, что вместо собаки к человеку пришел самый обыкновенный волк. И не важно, что в дальнейшем именно им оказался человек человеку из латинской поговорки «homo homini lupus est», главное — все становится на свои места в вопросе антропологии, животноводства и дальнейшего рейдерства.
То есть, как все уже поняли, далее речь об обыкновенном фашизме. Мы тут как-то тихо заикались о том, «почему Юра, а не я», но дело не в первом человеке в космосе, а в последнем слове в его защиту, и это не «Поехали!». Действительно, почему не секвойи или муравьи стали править миром, а убившее Бэмби существо, уже не так интересно, поскольку давно перешло в область комиксов. Помните вомбата в рисованной книжке «Пого» Уолта Келли? Как думаете, кого он имел в виду, когда восклицал: «Мы столкнулись с врагом, и этот враг — мы сами»? Вряд ли кукурузу.
Отвечая на этот вопрос, автор поминает Джаггера, который, плотоядно улыбаясь, как-то вывел главный принцип эволюции: мол, «если нельзя, но очень хочется, то можно», Так вот, с волком, там, или с собакой, но ни Пушкин, ни Саша Соколов, ни тем более Мик Джаггер не виноваты в том, что принадлежат к роду людскому. А что, спросите, стоит повиниться? Уже нет, успокаивает автор книги, поскольку даже Google нам не раскроет всей правды о «венце творения».
Дело в том, что среди опасных видов животных, склонных к инвазии, насчитывается около ста видов, среди которых, в частности, белка, скворец и шелкопряд. Вот это убийцы, скажут вам, — пострашнее «Фауста» Гете на уроке внеклассного чтения! И только главного головореза и захватчика, на корню изведшего брата-неандертальца, вы ни в каких поисковых системах не найдете. Почему? А пес его знает, разведут руками товарищи ученые, у которых собачки слюной истекают, а дядя Юра вообще сгорел на работе. Но мы-то теперь знаем, что человека нет в списке главных тварей земли (здесь — «высших хищников»), поскольку он сам этот список и составлял. И не стать этой цидулке списком Шиндлера могут помешать лишь такие добрые книжки. Ну и еще то, что муравьи не стреляют в пианистов.
Следующая книга также хороша своей мнимой неосведомленностью, за которой стоит твердая уверенность и палец на спусковом крючке дефибриллятора. «Кто за главного? Свобода воли с точки зрения нейробиологии» Майкла Газзаниги (М.: АСТ: CORPUS) — вообще очень удобное чтение с «оправдательной» точки зрения. Вспомнить хотя бы то, что Бог шельму метит и сходство с Гейзингой и его «человеком играющим» (то есть «заигравшимся») в деле с «лошадиной фамилией» более чем очевидно.
Итак, речь о том, что Рафик в очередной раз не виноват. И поначалу кажется, что так и есть, и для автора книги это вообще тайна за семью печатями и справкой об освобождении от физкультуры — чувство вины и какого-то, понимаете, раскаяния. Кто виноват? В чем виноват? В отсутствии жизни на Марсе? В наличии пятен на Солнце? Кого, собственно, винить? Но дальше, слава Богу, дым из паникадила рассеивается и виноваты оказываются все — от питона до комара («человека» чур не упоминать). «Загадка повседневной жизни заключается в том, — сообщают нам, — что все мы, биологические машины в детерминированной Вселенной, тем не менее, ощущаем себя целостными сознательными субъектами, которые действуют в соответствии с собственными целями и свободно принимают решения».
Впрочем, связь с предыдущим оратором, как ни странно, есть. Автор «Кто за главного?» в духе советского бестселлера «Воспитай себе друга» интересуется, не мы ли «более причудливые и изобретательные животные, чем те, которые ходят под столом, ожидая подачки». Отвечаем: не мы, мы — немы, а собачки, как у Булгакова, говорящие бывают. И гораздо покойнее, когда автор доходчиво объясняет, каждый ли человек несет личную ответственность за свои поступки. При этом нам рассказывают, что благодаря исследованиям расщепленного мозга был открыт модуль интерпретации, заставляющий нас считать, будто мы действуем по собственной свободной воле и сами принимаем важные решения. Понимаете, в чем дело? Нет? Сразу видно, что вы не ходите на популярные тренинги, где во всех бедах обвиняют не вас, а ваш мозг, который, в свою очередь, не вы, а кто-то или что-то другое. Что именно — не важно, главное, можно теперь не париться, обнаружив свою руку в чужом кармане. Автор же данной книги помещает все это в более социальный, а не сугубо трамвайный контекст и приводит нас в зал суда, показывая, какое отношение нейробиология имеет к идее наказания и правосудию.
В то же время бывают такие профессоры в Массачусетском технологическом институте, совершившие несколько важных открытий в рентгеновской астрономии, которым глубоко плевать не только на судей, но даже на свою собственную персону. Так, в книге «Глазами физика. Путешествие от края радуги к границе времени» Уолтера Левина и Уоррена Гольдштейна (М.: Манн, Иванов и Фербер) один из авторов напоминает сумасшедшего профессора из классики кино. По крайней мере, профессор Левин именно в таком амплуа стал звездой Интернета, а не только пугалом за кафедрой.
Ну а как становятся знаменитостями в Сети, все, наверное, уже знают. Главное — доходчивость. Рассказывая о полупроводниках, можно вскарабкаться, например, на верхушку стремянки и тянуть клюквенный сок из стоящей на полу мензурки через длинную соломинку, составленную из лабораторных трубок. Уже понятно, да? Или, объясняя принцип синхрофазотрона, «подставить голову под достаточно мощный удар небольшого, но весьма опасного груза, раскачивающегося в миллиметре от подбородка». Или про музыку поговорить на переменке. Скажем, о прогрессивном роке. И тут же пропустить через собственное тело электрический заряд в 300000 вольт с помощью устройства под названием генератор ван де Граафа (ну да, как группа «Van Der Graaf Generator»).
Правда, предостережения здесь почти на каждой странице. Не о том, что не стоит пытаться сделать это самому, пока один дома, а более безобидные намеки. Например, «осторожно: никогда не смотрите прямо на Солнце!». А если уж интересно, почему закаты красного цвета, то вам ответят, что «по той же причине, по которой небо голубое». То есть не так ненаучно, конечно, но не менее популярно. «Когда Солнце находится на уровне горизонта, — объясняют нам со стремянки смысла, — его лучи проходят через более толстый слой атмосферы, в котором сильнее рассеиваются и отфильтровываются зеленая, синяя и фиолетовая части спектра. К тому времени, когда свет достигает наших глаз — и облаков над нашей головой, — он состоит в основном из желтого, оранжевого и особенно красного цветов. Вот почему иногда кажется, что небо на закате и восходе буквально пылает».
И на таком популярном уровне нам научно рассказывают о многом, двигаясь «от ядра атома к открытому космосу». О «гармонии ветра и струн», об упомянутых выше «магии питья через соломинку» и «чудесах электричества», а также прочих космических катастрофах, нейтронных звездах и черных дырах в образовании.
