Свершилось. Мы дождались того, чего так отчаянно боялись: нам принесли платежки за отопление. Казалось бы, уж в этом месяце все должно быть не так уж страшно. Во-первых, топили всего 2 недели, а во-вторых, сильных морозов пока нет, стало быть, и топили не на полную мощность. Но может, топили и не на полную мощность, зато платить мы будем по полной.
Первые платежки не просто напугали — они вызвали шок. Так, например за 57,5 кв. м отапливаемой площади (3-комнатная квартира, «чешский» проект) по улице Академика Вернадского в Киеве хозяйке квартиры придется отдать только за две недели октября 1709 гривен 61 копейку (тепло включили с 15 октября). И это при том, что в доме стоит счетчик тепла.
А теперь самое интересное. После того, как возмущенные киевляне начали выкладывать в соцсетях сканы своих космических платежек, поставщики были вынуждены отреагировать. Председатель наблюдательного совета «Киевэнерго» Иван Плачков, объясняя этот апокалипсис с платежками, заявил, что завышенные суммы в платежках — это ошибка. Дескать, такие системные ошибки происходят из-за того, что компания «Киевэнерго» вынуждена обрабатывать миллионы договоров.
«Такого чуда, как в Украине, во всем мире нет, когда поставщик тепла заключает соглашение непосредственно с владельцем квартиры. Как в мире делают: есть собственник здания, так вот владелец здания определяет организацию, которая является исполнителем услуг. И уже эта компания работает с жителями, распределяет тепло по разным алгоритмам: если есть счетчик — по счетчику, если нет — по квадратным метрам. А у нас сделали так, что каждую квартиру вывели прямо на „Киевэнерго“. А если миллион договоров, представляете, как сразу обработать такое количество квартир? Раньше это было в ЖЭКах, кооперативах, а сейчас это делает „Киевэнерго“, и поэтому возможны такие ошибки. Это кардинальная, системная ошибка», — отмечает Плачков.
Ошибка, значит. А как быть с тем, что в пресс-службе «Киевводоканала» киевлян тоже предупредили об ошибке в квитанциях. И объяснение примерно такое же: «Из-за технической задержки с получением информации по оплате услуг по квитанциям „Киевводоканала“ в отделениях Сбербанка часть оплаченных средств не была внесена в базу».
Господа, а не слишком ли много ошибок? И почему все ошибки исключительно в пользу поставщика? Хотя бы раз я получила платежку с ошибкой в мою пользу, так ведь нет, почему-то уставшие операторы ошибаются исключительно в пользу монополистов.
Кстати, в том же «Киевэнерго» уже заявили, что никаких ошибок в их платежках нет и быть не может. Дескать все зависит от наличия счетчика на тепловую энергию, а космические тарифы — это не ошибка, это наша реальность.
А как быть с тем, что с 1 января 2017 года поставщики электроэнергии получили законное право повышать тарифы каждый месяц? Или мы об этом уже забыли?
Кстати, на фоне происходящего как-то слабо верится в заявление Кабмина о том, что очередного повышения тарифов по требованию МВФ не будет. Дело в том, что МВФ в последнее время такого требования и не выдвигал. А что будет, если выдвинет?
Ну ничего, и это переживем, нам же правительство бросило «спасательный круг». Вспомните о весьма мутной идее наших чиновников о 12-месячной рассрочке для тех, кто не оформил субсидию.
Но есть один немаловажный момент: как раз в тот момент, когда начался апокалипсис с платежками и в воздухе откровенно запахло чем-то нехорошим, начались странные телодвижения на Майдане, а вся грузинская команда, которую привел в Украину Саакашвили, бодро ушла в отставку. Связаны эти события между собой или нет, мы не знаем, но так или иначе массовая отставка очень напоминает бегство с корабля, а суета на Майдане в ноябре вызывает опасение, что мы на пороге очередного переворота.
Так что же нас ждет в ближайшее время? Связаны ли между собой массовые отставки грузинской команды и события на Майдане? Действительно ли в Украине пытаются поднять очередной Майдан и насколько это реально? И, наконец, чего нам ждать в ближайшее время? Об этом «Фраза» спросила у людей, которые умеют видеть события на несколько ходов вперед.
Константин Бондаренко, политолог, член Гуманитарного совета при Президенте Украины, председатель правления Института украинской политики и Фонда «Украинская политика»:
Тарифы у нас действительно драконовские и для многих украинцев просто неподъемные. И даже когда государство заявляет о том, что оно будет выделять субсидии, у нас мало кто верит в эти субсидии, потому что понимает, как сложно их получить. Более того, существует достаточно большой список условий для получения субсидий. Если, условно говоря, гражданин всю жизнь копил на автомобиль и в этом году его наконец купил, то уже не может в нынешнем году получить субсидию, даже если потратил на эту покупку последние деньги. То есть существует целый ряд ограничительных мер, которые позволяют не предоставлять субсидии населению.
Что касается ситуации, которая сложилась сегодня, то это — результат нашего соглашательства с политикой Международного валютного фонда. За все надо платить. 2,5 года назад киевляне сами захотели, чтобы произошли перемены, чтобы к власти пришли люди, которые сегодня находятся у власти, и чтобы мы полностью слушались МВФ. Им не нравилось, что Азаров и Янукович противостояли МВФ и их требованиям, так чего ж теперь нарекать на нынешнюю власть?
Если говорить о том, будет ли бунт из-за платежек, то давайте уточним: а бунт против чего? Против самих себя? Будем искать кого-то виноватого? Ведь у нас привели к власти людей, которые не скрывали своих намерений. Они и не скрывали, где они будут брать деньги, под кого ложатся и с какими условиями мирятся.
В апреле 2014 года Яценюк сказал: «Мы выполним все требования МВФ, все до единого». А перед этим МВФ озвучивал свои требования на протяжении многих лет, кстати, и требование повышения тарифов. Тогда против чего сейчас протестовать? Те люди, которые вчера выходили на Майдан, по большому счету, ради этих платежек, сегодня уже протестуют против этих платежек?
Андрей Ермолаев, политолог, директор Национального института стратегических исследований:
Платежки действительно потрясают, но проблема не в аргументах власти и энергетиков по поводу обоснованности цены. Проблема в том, что эти платежки воочию показали каждому украинцу, каждой украинской семье, какие у нее реальные доходы в этой стране. Это нищета заработных плат, заниженные стандарты оплаты труда, заниженные социальные стандарты. Люди увидели рыночную стоимость газа и коммунальных услуг и сравнили их со своими реальными доходами. А теперь учтите, что все это происходит на фоне обнародованных состояний народных депутатов, которые показали огромный контраст. Одно дело — прочесть в газете о разрыве между бедными и богатыми в цивилизованных странах и совсем другое — взять и сопоставить это со своей зарплатой. Вот это стало причиной психологического шока. Сколько ни говори, но один раз все-таки стоит увидеть и сравнить. Другое дело, что украинцы независимо от региона проживания, независимо от настроений и политических симпатий уже травмированы событиями начиная с 2004 года и заканчивая 2014-2016 годами. Они травмированы в том плане, что все попытки личного участия в протестах, в революциях, в поддержке радиальных перемен, как это было в 2014 году, оборачиваются ухудшением их реального положения, причем как материального, так и психологического. Уровень неудовлетворенности жизнью у нас — в лидерах среди европейских стран.
Можно даже зафиксировать разочарование людей от способности что-то изменить. Я думаю, что вот это желание что-то изменить, желание справедливости и страх перед личным участием плюс разочарованность в возможности что-то изменить очень сильно будет сдерживать людей. Одно дело — проявить протест, участвовать в сборе подписей, в выборах или даже разово поддержать какую-то акцию или митинг и совсем другое дело — лично участвовать в акциях, которые могут привести к еще одному потрясению в стране.
По нашим наблюдениям, люди сейчас занимают растерянно-выжидательную позицию, но почва для протеста, конечно, есть. Скорее всего, эти события будут носить локальный характер как реакция на конкретную беду или несправедливость где-то в регионах. Другое дело, что все политические силы, которые выступают как критики и оппоненты нынешней власти, конечно же, опираясь на общее недовольство, попытаются это как-то использовать. Это тоже правда. Тем более, что уровень доверия к нынешней власти сейчас просто ниже плинтуса. Мы сейчас находимся в своеобразном пике падения. Власть прекрасно понимает, что в такой ситуации возможности социальных и политических потрясений очень велики. Особенно учитывая приближающуюся годовщину Майдана, учитывая будущие пощечины в части безвиза, в части неудач с реализацией Минских соглашений. Вот этот страх власти перед растущим социальным напряжением и недовольством, по сути, вынуждает власть действовать превентивно. Мы сейчас находимся в уникальном положении, когда власть говорит и делает больше, чем успевает говорить и делать протестующий народ.
Можно не слушать аналитиков и слушать только брифинги силовиков и первых лиц, чтобы понять, чего боится власть. Власть боится, что стихийное недовольство выльется в политический процесс, а потом все это выльется в общее настроение в отношении власти и закончится срочными перевыборами. Власть сейчас бросает на улицы тысячи правоохранителей, опасаясь, что любая акция может перерасти в более широкий, организованный политиками протест. Но это очень напоминает поведение жертвы, когда жертва начинает себя вести, подчиняясь логике опасности. Грубо говоря, власть сама создает условия и сама создает аргументы, показывая, что ее нужно менять. Цензура в СМИ, совершенно грубые действия силовиков, превентивные меры, связанные со всевозможными досмотрами, только взвинчивают ситуацию. Власть сейчас сама своими собственными руками создает то, чего она так боится.
Что касается ожидаемого, то, действительно, локальные плохо организованные протесты на местах, скорее всего, будут втягиваться в уже более продуманные стратегии партий. Причем спектр будет очень широкий: от организованной оппозиции до новых политических проектов, для которых это будет хорошей площадкой для самоутверждения.
Есть опасность, что начавшимися спонтанными и организованными партиями акциями протеста воспользуются радикальные силы, чтобы совершить быструю смену власти, т. е. военный переворот. В этом плане я вижу главную угрозу. Есть соблазн использовать вооруженных людей для ускоренного давления на власть, и есть соблазн власти воспользоваться быстрой геометрической прогрессией нарастающих протестов для того, чтобы усилить режим и чтобы появление милитарных подразделений на улице объяснить элементом опасности.
Владимир Фесенко, политолог, глава Центра прикладных политических исследований
Что касается платежек, то разруливаться эта ситуация, скорее всего, будет двумя способами. Наиболее простой и взаимоприемлемый способ как для государства, так и потребителей — это оформление субсидий. 2/3 населения имеют право на субсидию в том или ином объеме. Это первый и самый простой путь. Значительная часть населения уже получила субсидии, и я думаю, что еще несколько миллионов украинцев пойдут оформлять субсидию в последний момент, уже после получения первых платежек. Второй путь — это неплатежи. Некоторые просто не будут платить. Не будут платить те, у кого субсидия покрывает незначительную часть расходов, либо же те, у кого вообще нет субсидии. Такие люди могут просто перестать платить. Такой вариант тоже возможен. Т.е. количество неплательщиков может увеличиться. Что касается протестов, то я сильно сомневаюсь, что сейчас основная масса людей пойдет на Майдан. Я очень в этом сомневаюсь. Судя по всему, к Верховной Раде стекаются политически ангажированные товарищи. Судя по тому, что там стоит толпа и безмолвствует, словно ждет команды, можно сделать вывод, что туда пришли не искренние протестанты, а наемники. Они ждут команды от бригадиров и организаторов. Это две разные линии развития процесса. И протесты, которые организовываются, и протесты вкладчиков, и протесты по поводу тарифов — это не для решения проблем, а для провоцирования досрочных выборов. И опасность в том, что это будет использоваться в интересах России. Такая опасность действительно существует. Тут риск провокаций огромный, поэтому я считаю, что абсолютно правильно правоохранительные органы усиливают бдительность и меры контроля. В июле это дало эффект, я думаю, что и сейчас нужно действовать точно так же. Что касается грузинской команды, то никакого отношения к этой проблеме ее уход не имеет ни в положительном, ни в отрицательном плане. Грузинская команда не влияла на социально-экономическую политику. И, соответственно, уход ее тоже никак не повлияет. Я бы не отождествлял политику реформ с грузинской командой. В социально-экономическом блоке не было ни одного грузина. *** Будет Майдан или нет, сейчас, наверное, не знает никто. Люди устали и уже давно ничего не хотят. Мы устали от лжи, от постоянной фальши, от игры на нашей вере в светлое будущее и от того, что те, кто воруют, откровенно не видят берегов. Мы все ждем, когда же они наконец насытятся и перестанут красть. Но, увы, чуда не происходит. Меня мало волнует участь этой власти. Эта участь уже давно предрешена, причем самой же властью. Меня куда больше волнует состояние украинцев, которые сейчас загнаны в угол драконовскими коммунальными платежами. Человек — существо терпеливое. Мы можем долго терпеть, сцепив зубы, если речь идет исключительно о нас самих. Но если мать становится перед выбором — заплатить за квартиру или купить детям еду, как вы думаете, в чью пользу она сделает выбор? И дело не в том, что начнутся массовые неплатежи, дело в том, что наши политики так и не поняли, что сейчас они играют с огнем.
