«Все течет и все меняется», — говорил древнегреческий философ Гераклит. Если город меняется каждый день, то жизнь в селе, кажется, остановилась. Один длинный «день сурка». Но так кажется на первый взгляд. Основное, что остается неизменным в течение столетий, это загородная архитектура.
Все части «Истории одного переселения» читайте здесь
В 2013 году Институтом Горшенина было проведено всеукраинское исследование «Социально-экономическое положение украинского села». Так, согласно исследованию, около 40% украинцев посчитали, что село остановилось в своем развитии. Несомненно, время здесь течет в разы медленнее, а посему изменения практически не заметны. Итак, какие же анахронизмы дошли до наших времен, я попыталась отследить на примере своего села, расположенного на Черниговщине — исконно славянской земле. Село разместилось еще в XVIII веке на пограничье с Россией и Беларусью. Здесь даже говорят на особом диалекте — смеси украинского, беларусского и русского языков. Безусловно, каждая культура имеет свои стереотипы. А в условиях приграничного района все три культуры оказывали неизбежное влияние друг на друга. Это четко прослеживается в архитектуре старинных домов, которые сохранились не только в селах, но и городах. Имеются вековые деревянные усадьбы, датируемые XIX веком, и в Чернигове, и в районном центре Щорс, и во многих других городках области. Многие домовладения находятся в частной собственности, отчего утратили либо полностью, либо частично свой первозданный вид. Хозяев домов понять можно, ведь старинное жилье со временем обветшало и часто напоминает продуваемый со всех щелей курятник. Вот и утепляют дома, как могут, и обшивают пластиковой вагонкой, несмотря на то, что имеют они историческую ценность. Впрочем, культурный вопрос в нашей стране стоит всегда на самом последнем месте. К примеру, в некоторых европейских странах домовладельцам, проживающим в исторических особняках, полагается государственное денежное пособие на содержание и ремонт дома. Но мы — не Европа, хоть и всячески туда стремимся.
Наблюдается определенная типичность в планировке домов в селах и городках. Жилье постройки двадцати-пятидесятилетней давности имеет срубную конструкцию и разделено на жилую и нежилую части. К нежилой части относятся сени и веранда, часто дом снабжен двумя выходами: «парадный» — во двор и «черный» — в огород или к хозпостройкам. В самой «хате» переднее помещение — кухня с русской печью и «грубой» — отопительной печкой конструкции типа «шведка» или «голландка», иногда имеющей варочную поверхность, иногда — без нее. За кухней следует одна большая комната. Сейчас хозяева разделяют ее на несколько помещений перегородками, раньше же вся семья жила в одной комнате. Хатки, возведенные в конце XIX в и до середины XX века традиционно включают в себя и кухню, и комнату в одном помещении. Такие домики являются типично украинским жильем. Хатки-мазанки присущи и южной Беларуси, в то время как на остальной части страны строили более монументальные срубные конструкции. Высокие просторные срубы свойственны также и России.
Однако отдельный интерес представляют старинные купеческие дома и усадьбы зажиточных людей в небольших городках и густонаселенных селах. Все они в той или иной степени украшены деревянной резьбой. Пожалуй, история резьбы по дереву, и деревянное зодчество в частности, корнями уходят к той поре, когда люди только научились обрабатывать древесину. Первые упоминания в Новгородской летописи об украшении зданий резными узорами датируются X веком. Можно заметить, что одинаковые мотивы узоров повторяются в одной местности. В старину все узоры приходили из ближайшего города. Часто узор изготавливался мастером сначала в городе, и уж только потом он попадал в ближайшие села, привезенный с ярмарки. Однако как бы ни был похож рисунок, двух одинаковых орнаментов в одном селе не найти.
Если в селах ограничивались зачастую резными наличниками окон и рамой входной двери, то городские усадьбы украшались куда монументальнее. Несмотря на размеры усадьбы, перед крыльцом всегда располагался так называемый чистый двор, то есть подъезд к резному крыльцу, венчавшемуся на фигурных столбах. На заднем же дворе находились амбары, клети и прочие хозяйственные постройки. Отсюда и происходит традиция в нашей местности делать две входные двери в дом. Примечательно то, что монументальные сооружения возводили из так называемого спелого леса. Использовали обычно сосну (в некоторых районах Черниговщины ольху и осину) старше восьмидесяти лет и длиною 9-12 м. Потому и стоят такие дома по сто-двести лет. Кстати, для Беларуси свойственно постепенное нарастание резного декора с запада на восток. Внешний декор дома также имел различия. Например, по реке Неман дома обшалевывали, то есть обшивали деревянной вагонкой, и красили в разные цвета стены, наличники и ставни. Полесью же более присущи побеленные срубы. К слову, в нашем селе встречаются и обшалеванные дома, и побеленные мазанки, что еще раз свидетельствует о большом влиянии беларусской культуры. Ничего удивительного здесь нет, если учитывать ассимиляцию людей. Честно говоря, украинско-беларусская граница в нашей местности до сих пор имеет чисто формальное значение. Одна моя знакомая из Беларуси как-то призналась, что ей через границу пригнали корову. Ну, не было тогда в Беларуси рыжих коров, а только черно-белые. А она хотела исключительно рыжую. Приезжали до войны беларусы из приграничных районов на выходные в Чернигов за одеждой на рынок, скупали также и алкоголь ящиками. Жаловались, что местное спиртное гораздо дороже и хуже качеством в отличие от украинского. Сейчас же соседей на черниговских рынках мало.
В языческие времена резьба на доме имела сакральное значение. Окна в представлении людей той поры соединяли не только с улицей, но и потусторонним миром. Чтобы злые силы или дурной человек не мог проникнуть в жилище даже взглядом, оконные наличники и ставни покрывались обережными знаками. И сегодня на старинных домах можно увидеть солярный знак — колесо со спицами, но обязательно четным количеством. По мнению советского историка Бориса Рыбакова, символизировали Солнце-Даждьбога у славян и ромбы различной конфигурации. Однако все же у древних славян ромб означал плодородие, то есть символ женского начала в природе.
В качестве сильного охранного знака вырезали также солнце из отдельных дощечек-лучей, выложенных вокруг диска. То есть фактически резьба воспроизводила реальный солнечный диск. Великий российский писатель-мистификатор Георгий Сидоров связывает круглое солярное изображение с эпохой пятого молодого солнца. Очевидно, Сидоров является приверженцем мифологии древних ацтеков, согласно которой мир существует уже четыре великих цикла. Жрецы называли их «солнцами». Якобы эпоха пятого солнца уже наступила. Приход христианства на Русь подогнал под себя и сакральное значение резьбы. Круг у христиан символизировал вечность или Небесные Силы. А ромбы — это изображения Серафимов, Херувимов, Ангелов и Апостолов. Впрочем, православие на Руси велосипед никогда не изобретало, а просто меняло значение древних языческих символов и праздников. Чем ближе к Сибири и русскому Северу, тем многообразнее и богаче деревянные узоры. Считается, что уже к середине XIX века резчики утратили знание о тайном смысле орнаментов, но я думаю, что это не так, хотя бы потому, что те края вплоть до XV в. оставались языческими или, в крайнем случае, двоеверными. Ведь до сих пор там кое-где сохранилось языческое наследие, а древние традиции и ритуалы живы и по сей день, несмотря на тщетные старания доминирующей церкви.
Часто в декоре встречаются завитки, похожие на волны, ассоциирующиеся у славян с символом воды. Также это может означать «хляби небесные», то есть это бездна и водная глубина, что означало источник влаги. Поскольку славяне обычно селились по берегам больших рек или озер, то волна должна означать еще и течение воды. Сидоров связывает орнамент с генетической памятью народа о всемирном потопе.
Излюбленной тематикой резчиков по дереву были и растительно-звериные мотивы. Здесь тоже нет ничего удивительного. Древние люди зависели от охоты и плодородия земли. То есть животные означали зверей, с которыми приходилось постоянно иметь дело, либо некие мифические животные, изображения которых могли быть привнесенными из других стран. Растение же означало росток. Помимо материального значения росток восходил к архетипу Мирового древа, которое соединяло три мира: мир мертвых — Навь, мир верхний — Правь, мир людей — Явь. Это движение времени от прошлого к настоящему и далее к будущему. У г-на Сидорова жар-птицы означают страусов, водившихся в эпоху Олигоцена 35 млн. лет назад, а грифоны — это Мезозойские ранфарикнусы. Растения же, по Сидорову, означают эпоху Мезозоя. У христиан с этим вопросом все просто: древо — духовный рост.
Не стоит также забывать о том, что древние люди зачастую изображали то, что видели вокруг себя. Поскольку зима тогда была длиннее, чем сейчас, то люди пытались таким образом передать то, что их волнует и трогает. На многих фронтонах домов встречаются резные изображения сосулек и снежинок. Можно, конечно, привязать их в стиле Сидорова к ледниковому периоду, но, скорее всего, это просто дань зиме.
Рассказывать о диковинных резных узорах Черниговщины можно долго. Но лучше все же однажды приехать и побродить по еще сохранившемуся деревянному Чернигову. И, возможно, в привычных орнаментах увидеть нечто иное, тайное, скрытое умелыми резчиками, сумевшими донести эту красоту до наших дней.
