Герои этого книжного дозора — такая себе dream team долгих зимних вечеров. Один из лучших украинских романов прошлого года «Феликс Австрия» Софии Андрухович. Рядом с ним — один из наиболее обсуждаемых русскоязычных украинских романов последних лет — «Демон Декарта» Владимира Рафеенко. Однако даже если собрать воедино все лестные отзывы об этих книгах, они растворятся в восторженном многоголосии аплодисментов в честь сборника рассказов «Беглянка» Элис Манро, нобелевского лауреата 2013 года.
Из целого ряда официальных наград, которые получил роман Софии Андрухович «Феликс Австрия», достаточно упомянуть хотя бы премию «Книга года BBC». А из неофициальных поощрительных отзывов — фразу, которую мне посчастливилось услышать от нескольких не связанных между собою людей: «После этого романа в истории украинской литературы можно отметить: её отец тоже что-то писал...»
Действие романа разворачивается в Станиславе (Ивано-Франковске) на заре ХХ века. Чтобы с точностью отобразить мир столетней давности, писательнице пришлось изучить целую библиотеку исторической литературы. Однако систематизация тонн исторических фолиантов — ничто по сравнению с душевными исканиями главной героини романа, служанки Стэфы.
Сколь бы виртуозно ни описывались наряды главной героини — в отдельных эпизодах встречаешь её словно в платьях Джейн Эйр. Стэфа ухаживает за Адель — беспомощной из-за своей изнеженности. Иногда заглядывает к скульптору Петру. Боязливо пытается общаться со священником Иосифом, который неловко оказывает ей знаки внимания. Скучает во время долгих бесед доктора Ангера, в доме которого служит. С одной стороны, Стэфа находится в эпицентре всех, по крайней мере, домашних событий. Но вместе с тем она постоянно оказывается словно лишней, забытой, посторонней.
Столь же контрастно и её душевное состояние, в котором потаённые страдания поглощают показную любовь к близким.
Добрую часть жизни Стэфа проводит на кухне. Если приготовить все блюда, которые так смачно описаны в книге, то на их употребление уйдёт наверняка больше времени, нежели на чтение всего романа.
Ещё более колоритно описан сам Станислав, который хоть и присутствует в романе в качестве фона, но в то же время соткан из какой-то живой материи. Каждый его угол одухотворен настроениями, воспоминаниями и эмоциями. Подобными живительными подробностями наделены и многие бытовые вещи главной героини.
Обилие фразеологизмов, а также экзотичных слов и фраз, одолженных у разных наречий, заставляет медленно пережёвывать каждое предложение. Мастерство языка в романе настолько высокое, что, порой не зная значения отдельных слов, понимаешь их по вкусу. Уверен, заглядывать в словарь доведётся не только таким русскоязычным книгочеям, как автор сей статьи, но и тем, кто живёт в том же языковом микрокосме, что и София Андрухович.
В очередном поколении русскоязычных писателей, вышедших из гоголевской «Шинели», донецкий автор Владимир Рафеенко занимает особое место. Триумфовавший на Русской премии «Демон Декарта» стал его шестым романом. Кроме того, он является автором трёх стихотворных сборников и целого ряда рассказов.
Более чем за полтора века описанный Гоголем мир перевернулся. Если классик воспевал город N, — в «Демоне Декарта» появляется город Z. Абсурдность бытия, какофония мыслей, хаотичность общества, порочность отношений — всё, о чём с такой болью и юмором рассказывалось в «Записках сумасшедшего» и «Мёртвых душах», в этом романе становится насыщенным фоном.
Главный герой Иван Левкин страдает от того, что постоянно меняет свои обличия. После каждого такого перерождения близкие перестают его узнавать. Выбрать раз и навсегда только одну судьбу Левкину не дано.
Произведение воспринимается словно сквозь сновидения. Одни события ни с того ни с сего прерываются другими. Персонажи, с которыми едва успел раззнакомиться, куда-то уходят, и на их месте появляются посторонние. Чтение этой книги напоминает дрем в маршрутке — от каждого толчка или остановки завязавшийся было сон прерывается, чтобы уже через пару минут смениться другим, в котором ты снова не будешь похож на самого себя. Так что вскоре и вовсе забываешь, куда ты ехал и зачем, ведь увиденное во время пути оказывается важнее, чем цель, к которой следовал.
Эта дорога, условно говоря, «в никуда» стала лейтмотивом целого ряда романов современных украинских писателей среднего возраста: «Крещатик Плаза» Павла Вольвача, «Ворошиловград» Сергея Жадана и т. д. Вместе с Владимиром Рафеенко эти писатели выстраиваются в своеобразное «потерянное поколение». Так же, как вышеупомянутые писатели боролись за право заниматься творчеством, — их ровесники из обычной жизни отстаивали своё право жить спокойно и благополучно. Персонажи, описанные этим поколением, тихо стонут, пытаясь вырваться из сетей коварного мироздания. Оттого-то в их строках столько же спутанности и грусти, сколько в глазах их сорока- и пятидесятилетних читателей.
Несмотря на то, что Рафеенко до недавнего времени жил и работал в Донецке, миру его открыл именно московский литературный мир. И всё лишь потому, что пишет он на русском, а не на украинском. И до тех пор пока культуртрегеры от совукрлита будут поощрять монополию именно украинского языка — мы будем уделять незаслуженно мало внимания настолько сильным писателям.
«Национальную принадлежность определить очень просто: спроси себя сам, на каком языке ты говоришь со своей совестью», — сказал Владимир Рафеенко в одном из своих интервью.
Если вы относитесь к привычному «Как дела?» — как к учтивой формальности, следующей за рукопожатием, если вы привыкли отвечать на этот вопрос банальным «Нормально!», чтобы поскорее перейти к сути разговора, если вы ждёте такую же реакцию и от тех, с кем общаетесь, то после прочтения сборника рассказов Элис Манро «Беглянка» ваше отношение к этому кардинально изменится.
По своему содержанию каждое произведение сборника, на первый взгляд, не более чем бытовая зарисовка. Фрагмент из повседневности, о котором едва ли будет интересно упомянуть даже случайному собеседнику — не то, что посвящать этому целые рассказы. Однако канадская писательница обладает удивительным даром высматривать жизненно важные подтексты даже в бытовой банальности и повседневных заботах. Попадая под лупу её пера, всякая житейская мелочь становится ёмким вместилищем смысла.
Наверное, именно потому каждый читатель легко узнает в её персонажах своих знакомых, родственников, соседей. То, с какой пристальностью Манро всматривается в окружающий мир, какие знаковые, хотя и малозначимые, на первый взгляд, тонкости подмечает, и ненавязчиво, скупыми, но точными мазками, показывает их суть читателю, напоминает лаконичный и деликатный стиль Чехова. Ну, а то, насколько много событий умудряется вместить в тесноватые рамки каждого отдельного рассказа — напоминает Василия Стефаника.
В книгу вошло восемь рассказов. Среди основных мотивов: потаённая страсть, завуалированная сексуальность, скрытая ненависть, нереализованное желание свободы... Как и в жизни большинства обычных людей — ни одно из этих переживаний на страницах «Беглянки» не достигает своего абсолюта. Героев этих рассказов писательница зачастую оставляет в меньшинстве или в проигрыше. Но, не так ли обычно поступает с человеком и сама судьба?
В одних рассказах сборника встречаются элементы триллера, в других — романтические мотивы. Некоторые слегка приправлены насыщенными специями символизма или горьковатым экзистенциализмом. Так что этот сборник будет интересен и для чтения в маршрутке, и для тщательного литературоведческого изучения.
Пожалуй, наиболее сильное впечатление производит то, с каким вниманием Манро относится к деталям. По тому, как человек сидит на стуле, открывает дверь, ведёт автомобиль или смотрит в окно, она рассказывает о нём больше, чем обычно замечаешь. И не удивляйтесь, если после прочтения этой книги, вы начнёте замечать в случайных прохожих жесты и повадки героев «Беглянки». Вне зависимости от того, где и когда вы живёте, однажды вы наверняка наткнётесь на человека, словно вышедшего из какого-нибудь её рассказа. И не пытайтесь в таком случае побороть желание подойти к нему и спросить: «Как дела?» Ведь так интересно узнать — что же случилось после описанной в рассказе истории.
