Потепление? Потепление!

Вечером, когда еле живые батареи очень централизованного отопления своей прохладностью изящно коррелируют с зимними атмосферными фронтами, наступает время, когда всё больше хочется говорить о глобальном потеплении. И не просто говорить, а и ощутить на своей замёрзшей спине те несчастные полградуса, на которые (если верить учёным!) выросла среднегодовая температура на планете за последние 100 лет.

Разговор будет долгим, физико-политическим. Так что, усаживайтесь, укутывайтесь, обнимайте замёрзшими ладонями горячие кружки и слушайте сюда.

Ещё в 1995 году на межправительственной конференции в Мадриде Организация объединённых наций признала глобальное потепление вполне доказанным научным фактом. Происходит оно из-за бесконечного роста концентрации в атмосфере смеси газов, известных нам под общим кодовым названием «парниковые». А это углекислота, водяной пар, закись азота, фреон, метан и ещё масса других газов, выделяемых природой и человечеством в процессе жизни и развития технического процесса. «Каждый вдыхает кислород, а выдохнуть норовит всякую гадость», — сказал классик советской сатиры. Да ладно бы просто выдохнуть! С этим-то зелёные насаждения, превращающие углекислый газ в чистый воздух, справились бы легко. Но промышленность с её заводами, мартенами, автомобилями, холодильниками прекрасно дополняет вулканы и естественные метановые выбросы в их вечной борьбе с девственной чистотой атмосферы.

Парниковые газы идеально прозрачны в видимом спектре и, следовательно, абсолютно не заметны человеческому глазу. Но в дальнем инфракрасном диапазоне они действуют на солнечные лучи как сухая губка на воду, поглощая всё без остатка. Именно это и приводит к развитию вредного для природы парникового эффекта, то есть незапланированного матерью-природой повышения температуры в нижних слоях атмосферы. А незапланированные изменения всегда приносят непредсказуемые последствия. И кому это, спрашивается, надо?

Важно понять, что богатая парниковыми газами атмосфера — это не просто одеяло, под которым рано или поздно становится жарко. В долгосрочной перспективе это «средство для загара, производящее средство для загара». Имеется в виду та цепная реакция, которую вызывает обсуждаемый нами процесс. Поглощая всё больше жёсткого (коротковолнового и высокоэнергичного) излучения, идущего от Солнца, Земля выбрасывает дополнительные гигаватты тепла, которое не уходит в космос, а вызывает дальнейший рост парниковых газов, среди которых важную долю занимает простой водяной пар. А это в итоге приводит к корректировке термоциркуляции в глобальных масштабах, переносу тепла туда, где его ранее не было, и как следствие — к увеличению количества осадков, бурь и интенсивности ураганов. Только за двадцать лет (1970-1990 гг.) доля ураганов категорий 4 и 5 (скорость ветра выше разрешённой скорости движения автомобиля в городской черте) выросла с 20% до 35%.

Согласно климатическим моделям, которые прогнозируют синоптики, глобальное потепление вызовет в обозримом будущем увеличение числа молний в полтора раза. Кроме того, грозы будут становиться всё более грозными (прошу прощения за невольный каламбур). Это связано с увеличением концентрации паров воды в атмосфере, скорость конвекции которых (движение вверх-вниз в зависимости от температуры) определяет весь имеющийся в небе энергетический потенциал, питающий молнии.

Изменения климата на планете не ограничиваются каким-либо регионом или континентом, это по-настоящему глобальная проблема. Но не все страны понимают или хотят понимать опасность. И даже в такой абсолютно неполитической теме некоторые политики умудряются находить поводы для закулисных интриг, выторговывая себе преференции или иные «плюшки». А иногда — перераспределяя финансовые потоки в приближенные к себе русла.

Достаточно проследить эволюцию отношений членов Большой двадцатки к Конвенции ООН об изменении климата и Фонду помощи бедным странам в адаптации к этим переменам и борьбе с негативными последствиями. Согласно Конвенции, ответственность за глобальное потепление является общей, но при этом дифференцированной, учитывающей различный уровень экономического развития стран, а соответственно и того урона, который они наносят природе. По этой логике основную роль в борьбе с изменениями климата и его отрицательными последствиями должны играть наиболее промышленно развитые страны, которые более иных «помогают» увеличению объёмов выбросов парниковых газов. Принцип «Больше вредишь — больше платишь» исторически и житейски справедлив.

Но последний саммит правительств и глав центральных банков наиболее развитых страны группы G20 в Брисбене (ноябрь 2014, Австралия) выявил глубокие разногласия между мировыми лидерами в этом животрепещущем гуманитарном вопросе. Первоначально хозяева форума и вовсе противились включению в итоговое коммюнике темы климата, а после потратили массу сил на протягивание расплывчатой формулировки. Тогда в дело включилась тяжёлая артиллерия. Ангела Меркель со всей своей немецкой настойчивостью «навалилась грудью» на руководство Австралии. «Изменение состояния климата не знает границ и не остановится у тихоокеанских островов», — сказала канцлер Германии, обращаясь к лидерам мирового уровня. «Мировое сообщество несёт консолидированную ответственность и должно стать плечом к плечу, чтобы остановить разрушение».
Сотни граждан Австралии зарыли головы в песок, демонстрируя негативное отношение к «страусиной политике» руководства своей страны. Это произошло после того, как премьер-министр Тонни Эббот назвал переговоры по климату «полной ерундой». За кулисами саммита происходила мощная работа по принуждению правительства Австралии определить сумму национального взноса в Зелёный климатический фонд (Green Climate Fund). Но даже после того как президент США Барак Обама заявил, что его страна внесёт в фонд помощи бедным странам на их адаптацию к климатическим переменам $3 млрд., Австралия всё ещё сопротивлялась внесению чёткой формулировки в итоговое коммюнике.

Представитель Евросоюза описал процесс переговоров по вопросам изменения климата с руководством Австралии как пример «рукопашного боя». Иные свидетели описали это как трудную затяжную войну. Уже после саммита, выступая перед представителями СМИ, Эббот призвал не преувеличивать важность Зелёного климатического фонда, но при этом очертил свою приверженность общей линии и пообещал продолжить деятельность по сокращению выбросов парниковых газов. Он сказал, что его народ, как и все остальные, «поддерживает активные действия по борьбе с изменениями климата», но потом хитро добавил: «Мы уже делаем очень много, у нас работают ряд схем по борьбе с изменениями климата, особенно в Тихом океане. И мы на них уже тратим немалые деньги». Что в переводе с дипломатического означает: «Мы пойдём своим путём!». Просто, скромно, по-ленински.

В итоге тема глобального потепления в итоговом коммюнике прозвучала в таком виде: «Мы подтверждаем нашу поддержку мобилизации финансовых ресурсов в Зелёный климатический фонд для смягчения последствий изменения климата». Это, с одной стороны, даёт нам робкую надежду, что глобальная катастрофа будет остановлена, но, с другой, убивает наши надежды на то, что ещё кто-то, кроме еле живого коммунального хозяйства, принесёт нам тепло.