В конце XIX в. произведение одесского ювелира стало одним из главных артефактов Лувра. Чтобы посмотреть на него, люди выстраивались в длинные очереди, а эксперты съезжались со всего мира. 22 апреля этого года в Одессе на здании по ул. Осипова, 6 открыли мемориальную табличку с надписью «В этом доме в 1896 году гравер и ювелир Израиль Рухомовский (1860 — 1934) создал всемирно известную Золотую тиару скифского царя Сайтоферна».
А началось все с одного одесского авантюриста Шепселя Гохмана, который занимался торговлей колониальными товарами и антиквариатом. Вместе со своим братом они занимались черной археологией под Очаковом. В местности, которая называется Сто могил (Ольвия). Находить древности им помогали местные жители.
Однако очень скоро они поняли, что торговля антиквариатом — дело гораздо более тяжёлое, нежели спекуляция табаком или чаем. К тому же, находить все новые и новые предметы старины становилось с каждым днем труднее. Поэтому очень скоро братья Гохманы переориентировались на подделки. Коллекции местных любителей старины начали наполняться фальшивыми кинжалами и предметами быта, которые местные мастера активно изготовляли на заказ Гохманов.
Любому аферисту хочется провернуть дело, которое бы сразу принесло больше, чем он заработал за всю свою жизнь. Поэтому у Шепселя возникла идея создать золотую тиару скифского царя Сайтоферна. Легенду о ее существовании торговец придумал сам, найдя в одной древней летописи какое-никакое подтверждение ее возможному существованию.
С просьбой создать такой артефакт они обратились к ювелиру Израилю Рухомовскому, который «таки шото умел делать в этой жизни». К тому же ему нужно было чем-то кормить шестерых детей и сварливую жену. З один этот заказ братья Гохманы пообещали столько, сколько он получал в год.
Гохманы объяснили, что тиару они заказывают на юбилей одному знаменитому харьковскому профессору. В действительности же они хотели продать ее европейским коллекционерам, как древний дар ольвийского гражданина Протогена скифскому царю Сайтаферну.
«Над созданием колоссальной композиции я работал целых семь месяцев. И получил за это 1800 рублей. Впервые в своей жизни я получил сразу столько денег», — впоследствии напишет Рухомовский в своих мемуарах.
Тиара представляла из себя куполообразный шлем высотой в 17,5 см. Отчеканен он был из цельной золотой полосы. Композиция его орнамента состояла из трех частей. На нижней изображался быт скифов, на верхней — сюжеты из гомеровской «Илиады», а между ними была вычеканена стена ольвийской крепости с надписью «Царю великому и непобедимому Сайтоферну. Совет и народ ольвиополитов».
Произведение было выполнено на совесть. Чтобы не возникало лишних вопросов о возрасте этой драгоценности — ювелир создал уникальный сплав золота, который бы ввел в заблуждение даже самых опытных археологов. Ну, а уже завершенную тиару сильно потер, чтобы на ней были видны отпечатки каждого века, через которые она прошла.
С готовой тиарой Гохман отправился в Вену, где встретился с местными коллекционерами. Как и многие другие антикварные жулики, он предлагал потенциальным покупателям сразу целый ряд античных произведений, среди которых был как настоящий антиквариат, так и фальшивки. Собственно так было и в тот раз с одесской тиарой.
Усомнившись в том, что она действительно является произведением древности — коллекционеры пригласили на экспертизу авторитетных австрийских археологов и искусствоведов. Однако последние не обнаружили никаких следов подделки. Наоборот, они были просто поражены красотой и состоянием этого античного шедевра.
Однако у венского музея не хватало денег на то, чтобы выкупить этот артефакт. Братья Гохманы хотели за тиару колоссальную сумму в 100 тыс. рублей. Поэтому очаковский аферист не расстался со своей драгоценностью. Но перед тем, как покинуть Вену, он заглянул к своим приятелям Фогелю и Шиманскому, которые держали антикварную лавку. Им он и оставил тиару на реализацию.
Примерно через год после этого венские антиквары отправились в Париж, чтобы предложить тиару Лувру. Тогдашний директор крупнейшего в мире музея, чтобы увериться в ее оригинальности, собрал комиссию, состоявшую из крупнейших ученых Франции. После детальной экспертизы они подтвердили, что тиара настоящая.
Австрийские аферисты требовали за нее, по разным данным, от 200 до 400 тыс. франков. Конечно, такой суммы у музея не было. Но после долгих поисков финансирования за честь Франции вступились меценаты. Взамен они получили гарантию парламента о том, что эта сумма будет им возвращена.
Почетное место в экспозиции Лувра тиара заняла 1 апреля 1896 (которая симптоматическая дата). Чтобы посмотреть на неё — сразу выстроились очереди как рядовых любителей старины, так и историков со всей Европы.
«Однажды я зашел на фабрику „Жако“. И директор говорит мне с улыбкой: „Знаете, куда попала ваша тиара? Можете принять от нее привет!“ Он показывает мне парижскую газету „Фигаро“, и зачитывает большую статью о том, что парижский музей имел счастье приобрести шедевр, тиару скифского царя по имени Сайтоферн... За эту дешевку Лувр заплатил двести пятьдесят тысяч франков. Другие же говорят — целых полмиллиона», — впоследствии напишет в мемуарах Рухомовский.
Уже через несколько месяцев один из экспертов заметил неточности в мотивах отчеканенных рельефов. Еще чуть позже французская пресса перепечатала заявление российского ученого А. Веселовского о том, что этот артефакт — безусловно, подделка. Однако эти заявления не заставили руководство Лувра пересмотреть выводы экспертного совета.
В течение семи лет тиара оставалась в музее на почётном месте. Пока в 1903 году парижский скульптор заставил сообщество внимательнее присмотреться к этому артефакту. Вслед за его газетной публикацией о том, что эта тиара — подделка, в прессе вышли статьи, в которых ювелир Лифшиц и жительница Одессы Нагерборг-Малкина, доказывали, что видели, как ювелир Израиль Рухомовский собственноручно работал над этим «древним» шедевром. Не заставило долго себя ждать и публичное обращение к парижанам самого автора этого артефакта.
После долгих поисков настоящего автора этого произведения французская пресса таки вышла на него в том же одесском доме по Осипова, 6, который с недавних пор украшает мемориальная доска.
Подтвердив своё авторство этой тиары, Рухомовский, однако, должен был самостоятельно прибыть в Париж и доказать это. Денег на дорогу у ювелира не было, так что эти расходы взяло на себя французское консульство.
Эксперты Лувра заставили ювелира собственноручно изготовить фрагмент этой тиары и раскрыть секрет ее золотого сплава. И только когда они поняли, что перед ними стоит настоящий автор этого произведения — они допустили его к тиаре.
После этого лже-тиару перенесли из Лувра — в Музей декоративного искусства. А ее автора французская секция декоративных искусств единогласно наградила медалью третьей степени. После этого на Рухомовского посыпался ливень заказов и предложений. Одним из его многолетних заказчиков стал Эдмон Ротшильд.
Ну, а фирма Гохманов, несмотря на этот скандал, продолжала свою деятельность. Ее клиентами становились частные коллекционеры из разных уголков мира, а также музеи Франции, Англии, России, Италии и Германии.
