После реприватизационной лихорадки первой половины 2005 года новая (на тот момент) власть вроде убедилась, что ни к чему хорошему для экономики подобные пляски с томагавками не приводят.
Реприватизация «Криворожстали» еще была делом чести для Виктора Ющенко (и, поговаривают, обязательством власти перед Лакшми Митталом). Однако уже на Никопольском ферросплавном «грабеж награбленного» начал тормозить. С НЗФ, конечно, случилось не столько прозрение власти, сколько конфликт внутривластных интересов – но, как бы там ни было, разрушительный для стабильности экономики и роста промышленности процесс вроде бы приостановился.
Отставка в сентябре правительства Юлии Тимошенко, казалось бы, обозначила окончательный отказ от разговоров насчет реприватизации «то ли 30, то ли 3000 предприятий». Новое правительство Еханурова, сколь бы «оранжевым» оно ни было, вроде осознавало пагубность бесконтрольной реприватизации, о чем члены Кабмина и сам премьер не раз заявляли прямо.
Тем не менее, во власти остались последовательные почитатели этого явления. И не где-нибудь, а на самых что ни на есть ответственных постах. Что далеко ходить: лично глава Фонда госимущества Валентина Семенюк, последовательная социалистка, как и следует ей по партийной линии, не устает публично заявлять о необходимости не только «сохранения в госсобственности», но и реприватизации тех или иных объектов. Или же не заявлять публично, а действовать в этом направлении – так сказать, не словом, а делом.
Очередной громкий процесс, о чем пока знают немногие, имеет начаться 13 марта. В этот день ФГИ намерен попытаться оспорить в суде законность приватизации Черноморского судостроительного завода (г. Николаев). Чтобы осознать всю прелесть этих планов, нужно знать, что собой представляет данное предприятие.
Дело в том, что ЧСЗ был в советское и остался в нынешнее время уникальным предприятием не только в границах Украины, но и в масштабах целой Европы. При СССР на заводе-гиганте, крупнейшем в этой части света, строили уникальные боевые суда, включая авианосные. Разветвленный комплекс, наличие практически автономного производственного цикла, собственные производства от литейного до лако-красочного, позволяют заводу производить порядка 60 самых разных типов судов.
В 1996 году завод обанкротился. С конца девяностых, а особенно после принятия в 2000 году законодательных гарантий государственной поддержки судостроения, отечественная кораблестроительная промышленность начала медленно подниматься с колен. Совершенно необходимыми для этого были два фактора: наличие господдержки и наличие инвестора. Причем только первое влекло за собой второе. Судостроение окупается годами и десятилетиями, но вместе с тем является полигоном передовых технологий и стимулятором развития экономики – одно рабочее место в судостроении создает более десятка мест в смежных отраслях. Поэтому судостроение в любой стране поддерживается государством.
В Украине положение корабелов осложнялось недоступностью кредитов, совершенно необходимых для создания судов – ведь заказчики платят только за уже построенный корабль. Приход в отрасль сильных частных собственников и поддержка государства составляли тот тандем, который гарантировал возможность роста для отрасли. Благо, расти было куда и было, на чем: в 1992 – 2000 году украинские корабелы, несмотря на все трудности, произвели продукции на 1,3 млрд. долларов, но только экспортный потенциал отрасли специалисты оценивают в 3 – 4 млрд. долл. ежегодно…
К сожалению, ЧСЗ был приватизирован только в 2003 году, все еще в состоянии полного упадка и банкротства. Новым собственникам пришлось сначала изрядно потрудиться над приведением в порядок инфраструктуры, производственных мощностей, а также над обеспечением поставок из России необходимых элементов производства, не производившихся в Украине. Последнее, как признали даже недоброжелатели, спасло завод от полной гибели.
Кстати, о недоброжелателях. Они нашлись очень скоро, в сущности, еще на стадии приватизации завода. Почти сразу после того, как завод приобрели бизнесмены Олег и Игорь Чуркины, в прессе началась кампания по обвинению новых собственников в невыполнении условий тендера.
Уже в 2003 году давление на Фонд госимущества достигло такого уровня, что там решили срочно разорвать продажу «до судебного разбирательства». Разбирательства, однако, закончились ничем, и через полторы недели глава ФГИ Михаил Чечетов заявил, что претензий к собственникам ЧСЗ Фонд не имеет. По невероятному совпадению, скандал был начат народным депутатом Валентиной Семенюк – которая тогда, конечно, еще вовсе не была главой ФГИ, но уже давно была пламенной социалисткой и опытным руководителем парламентской контрольной комиссии по вопросам приватизации.
Примечательно, что бескомпромиссность, с которой Семенюк уже тогда отстаивала государственные (разумеется!) интересы, отнюдь не мешала ей, представительнице самой, пожалуй, преследуемой тогдашней властью оппозиционной партии, занимать столь неоднозначную и непростую должность.
В 2004 году вся отрасль, благодаря усилению господдержки (программу продлили на семь лет) и вообще политике протекционизма в отношении крупной промышленности, медленно пошла вверх. С ней наконец-то начал заметное развитие и ЧСЗ. Причем развитие пошло так неплохо, что даже кризис после смены власти и мгновенная ликвидация правительством Тимошенко льгот для промышленности не подкосили предприятие. Наоборот, за этот период собственники погасили более 70 млн. грн. кредитов и долгов по зарплате, рассчитавшись таким образом с долгами полностью, и начали вкладывать деньги в развитие.
Однако уже в мае 2005 года карусель закрутилась вновь. Причем толчок дала – вы будете смеяться – Николаевская организация Соцпартии, написавшая первому вице-премьеру Анатолию Кинаху (для которого Николаев является более чем родным), а также всем возможным и невозможным официальным органам письмо о якобы расхищении активов завода и немотивированных увольнениях рабочих.
На заводе к этому времени создали свой учебный комбинат, который компенсировал отсутствие в стране вузов, способных готовить квалифицированных рабочих для судостроения (что куда труднее, чем может показаться). Развивалась и социальная сфера. Вместе с тем, поводы для неоднозначных трактовок найти было нетрудно.
Например, в 2005 году завод лишили льгот по оплате за землю. Уже к 2008 предприятие должно полностью оплачивать 325 гектаров, на которых оно находится. Собственники, не желая вымывания денег из производства, попытались изменить юридическую структуру комплекса с тем, чтобы «на бумаге», вполне легально, уменьшить его территорию. Это позволило Семенюк заявить о выводе активов из-под контроля предприятия, якобы с целью их дальнейшего «расхищения».
С «увольнениями» людей была аналогичная история: собственникам стоило большого труда объяснить, что «увольняют» тех, кто на самом деле на заводе давно не работает (а таких нашлось немало), но продолжает получать зарплаты. Чему уж тут удивляться, если аналогичные случаи имели место даже в секретариате президента? Между тем, ЧСЗ, как уже отмечалось, создал собственную «учебку», где в год обучаются до 400 будущих высококвалифицированных рабочих.
Чтобы установить все эти факты, властям понадобилось более двухсот (!) проверок в течение одного только 2005 года. В их ходе доходило до смешного: комиссия помечала многотонные агрегаты, так как некоторые чиновники «опасались», что за время прохождения комиссии по территории одни и те же, скажем, краны им будут показывать по несколько раз – вместо якобы «украденных». Однако единственное, что выявили проверки – это что на заводе идут работы по ремонту 24 судов и заключены контракты на строительство еще 12, а уже через год предприятие готово будет спускать на воду по кораблю каждые полгода.
Увы, для Валентины Семенюк все не закончилось. Глава ФГИ, похоже, решила прибегнуть к последнему методу – по примеру «Криворожстали» просто объявить предприятие приватизированным с нарушением процедуры.
Если такой процесс начнется, то, независимо от его исхода, уникальный завод сильно утратит в глазах потенциальных инвесторов и кредиторов. Что может поставить под вопрос его дальнейшую деятельность. Если же нынешняя работа будет сорвана, можно быть уверенным в том, что снова завод, независимо от его нового собственника, заработает очень нескоро. Так подсечка штангисту, только-только начавшему выжимать снаряд, сводит на нет попытку и надолго выводит спортсмена из строя – хотя в другое время он ее мог бы и не заметить.
Здесь не место гадать, что движет главой ФГИ: политическая линия, странно переплетающая бизнес-интересы членов СПУ с корпоративными интересами ФГИ, приближение выборов или вновь проснувшийся интерес к ЧСЗ греческих инвесторов, проигравших конкурс за предприятие в 2003 году. Уместно, однако, напомнить, что под угрозой находится развитие всей отрасли. Тем более, что сами корабелы, в сущности, уже давно махнули рукой на государство – лишь бы оно не мешало им развиваться, развивая заодно, не из альтруизма, конечно, а в силу экономических законов, и экономику всей страны. Похоже, увы, что столь простая логика доступна не всем чиновникам, теоретически призванным интересы этой самой страны соблюдать.
