«... Философы дрались всегда. Может быть, даже чаще других. Диоген Лаэртский сообщает, что Сократ был часто бит, как своей женой Ксантиппой, так и своими философскими оппонентами. При этом Сократ был известен как хороший гоплит, то есть отлично сражался в тяжелом вооружении и неоднократно отличался в боях на Пелопоннесской войне.
Его первый ученик по кличке Платон, что значит „широкий“, любил в философских диспутах доказывать свою правоту на кулаках...
Для киников драка была делом самым обыкновенным. Именно с помощью палки Антисфен посвятил Диогена в философы...
В средние века дрались уже богословы-христиане. Самая знаменитая драка произошла на Эфесском Вселенском Соборе в 449 году, за что этот собор был прозван „разбойничьим“. Отцы Церкви, как пишет о. Иоанн Мейендорф, буквально таскали друг друга за бороды, которые у греческих философов были редкостью. Это был первый „разбойничий“ собор, но не единственный. За ним название „разбойничьих“ получили и несколько последующих собраний высших иерархов по случаю уточнений основ вероучения.
Из курьезов нового времени вспомним австрийца Людвига Витгенштейна, который добровольцем отправился на фронт Первой мировой, чтобы застрелить своего учителя англичанина Бертрана Рассела — знаменитого кембриджского математика и философа. Бертран Рассел, конечно, ни на какую войну не собирался, но зато, когда „неразумный воспитанник“ попал в плен, то попытался вытащить его оттуда. Витгенштейн, впрочем, от услуг Рассела отказался...».
Редактор альманаха SEMINARIUM HORTUS HUMANITATIS Алексей Романов побывал 16 ноября 2009 года в Москве на Всемирном дне философии, который проходил в Доме ученых. Здесь, «во время скучнейшего выступления» немецкого философа Юргена Хабермаса, между оппонентами разгорелась самая натуральная драка.
Сторонники коммуникативной эмансипации «схлестнулись» с апологетами дискурсивной этики права. Декан философского факультета МГУ Владимир Васильевич Миронов получил удар в лицо от своего бывшего студента Юлиана Смирнова.
Битва удалась. Царапины, ссадины, порванные рубахи и... скандал на всю Вселенную. Научным публицистам толстых журналов, которые присутствовали на конференции, пришлось срочно переквалифицироваться в репортеров желтой хроники.
Получилось неплохо. Алексей Романов опубликовал в своем альманахе замечательное эссе: «Философия мелкого хулиганства», где представил читателям хронику «академических драк» во все времена и народы.
Проблема академического рукоприкладства интересна уже тем, что почти не растиражирована в популярных изданиях и совсем забыта в научной литературе.
Почему отстраненная рефлексия ученых-теоретиков выплескивается в эмоцию примитивной драки? Как сопрягается научная этика с поведенческими стереотипами носителей эксклюзивных знаний?
Попробуем ответить на вопросы. В конце концов, настоящий философ выступает в своем качестве не только на университетской кафедре, он и в бане остается философом.
Философ на кафедре и в «бане»
1979 год. В Новосибирском университете открылась ежегодная международная студенческая научно-практическая конференция. Докладчики прибыли из 320 вузов Советского Союза и всех братских стран.
Идет работа секций. Наша громадная аудитория медиевистики забита до отказа. На трибуне двухметровый здоровяк из Саратова что-то бубнит о динамике городских сословий в ХVII веке.
Одни цифры: ротация мещан, купечества, налоги, повинности... Скука смертная, все дремлют. Неожиданно со своего места поднимается мой субтильный однокурсник Вадик Соколик, быстро спускается по проходу к трибуне и бьет докладчика кулаком в лицо.
У здоровяка ступор. Народ проснулся, повисла тишина. Соколик хватает листки на кафедре, рвет их и кидает на пол: «Ты, урод, за посессионных крестьян ответишь!..».
Началась драка, насилу разняли. Затем, как водится, разбирательство в деканате, потом разговор с ректором. В общем, Вадика на целый год выперли из университета (сейчас этот человек (фамилия изменена) уважаемый член-корреспондент АН РФ, профессор и автор многих монографий).
— Какого черта ты устроил всю эту ересь? — спрашиваю его на следующий день.
— Какая ересь?! — Поднял брови. — Ты слышал, что этот дебил нёс?
— Ничего особенного...
— Он сказал, что детская смертность у рабочих на демидовских заводах была шестнадцать тысяч в год...
— Ну и что? Тебе-то какая разница?..
— Нифига себе! Да у Демидовых больше трёх тысяч никогда не работало! Таких жлобов убивать надо на месте...
Цельная натура. Если бы моему однокурснику просто нахамили в трамвае незнакомые люди, он бы поморщился и оставил оскорбление без ответа, но... искажение научной истины и откровенный дилетантизм вывели его из себя. За «научную истину» он бы полез драться и в бане.
За научную истину
В ХIХ веке статистика академических конфликтов в Украине обрела четкую сословную иерархию и... специализацию. Лидировали философы — 265 дуэлей студентов-дворян, 111 кулачных драк разночинцев и 512 массовых побоищ семинаристов из мещан и купеческих детей.
В 1846 году в Киевском Императорском университете св. Владимира состоялись одновременно целых три дуэли студентов-философов. В жестоком сражении на окраине леса Выдубицкого монастыря сошлись «кантианцы» и «фихтианцы».
Трансцендентальную онтологию Канта защищали Григорий Каменецкий, Федор Скрипник и Антон Чаплыга. Им противостояли сторонники абсолютистской концепции Фихте: Владислав Крышталь, Феофан Меронович и Станислав Брошковский.
Жестокая битва на саблях закончилась полным триумфом «кантианцев». Мирович и Брошковский были заколоты на месте, а Крышталь умер в университетском лазарете от ран.
Перо неграмотного дознавателя в тексте полицейского допроса зафиксировало мотивацию дуэли. Читать смешно. Вот выдержка: «... Опрошенный Григорий сын Ильи надворного советника Каменецкий показал, что не Я и Я и вновь не Я у господина Канта есть двойственный и единовременно единый смысл Божественной природы вещей, а не волевое существо от человеческой гордыни...».
Вот так вот. Киевские студенты защитили онтологию Иммануила Канта, а Иоганн Фихте, как показала последующая история, так и не сумел преодолеть дуализма гениального кенигсбергского философа.
Хроника академического кровопролития в украинских заведениях ХIХ века достаточно широко представлена в открытых источниках.
1875 год. Студенты-зоологи Императорского Харьковского университета после диспута в аудитории вызвали друг друга на дуэль. Сторонник учения Дарвина, позитивист Андрей Шлегель и антидарвинист Вениамин Зедович выстрелили одновременно. Оба погибли на месте.
1877 год. Студенты юридического факультета Черновицкого университета Адам Югер и Питер Дорфман разошлись по вопросу о верховенстве обычного и позитивного права. В дуэли на ножах (?) Дорфман был убит.
1879 год. Студент Новороссийского университета (Одесса) Николай Аркас — будущий почетный гражданин города Николаева, основатель общества «Просвiта», автор оперы «Катерина» и популярной книжки «Історія України-Русі» вызвал стреляться на пистолетах своего однокурсника — сына Одесского градоначальника Виктора Гейнса.
Друзья не сошлись в вопросах генезиса украинского народа. Извечный вопрос: «Кто кому есть старший брат — малороссы или великороссы?» — вывел молодых людей к дуэльному барьеру. Однако бдительное око отца дуэлянта — Главного командира Черноморского флота и портов, военного губернатора Николаева адмирала Аркаса, позволило предотвратить кровопролитие. Дело быстро замяли.
«Академические дуэли» за научную истину — сегмент мировоззрения и поведенческий стереотип дворянского сословия Российской империи. Посягательство на личные убеждения, впитанные с молоком матери, — прямое оскорбление для благородного человека, которое защищается не в тиши университетских аудиторий, а смывается кровью.
Крестьян, мещан и купеческих детей можно было пороть на съезжей «за противоугодные речи», у дворян же существовал только личный ответ оппоненту за посягательство на выстраданные ценности.
Посягательство на выстраданные ценности
После жестоких войн, революций и физического уничтожения дворянства изменилось отношение к научной этике и способам публичного отстаивания своих взглядов. Большевики не терпели частного мнения по научным проблемам.
Сначала появились «придворные» философия, история, филология и социология. Затем государство взяло под контроль естественные науки: ботанику, зоологию, анатомию человека и т. д. Потом очередь дошла до фундаментальной астрономии, теоретической механики, математики и физики. К 50-м годам ХХ века «беспризорных» наук не существовало. Абсолютно всё, от логики до физики элементарных частиц, контролировалось организаторами науки из партийной номенклатуры.
Тем не менее, сопротивление тлело. Аналитическая природа научного мировоззрения отвергала официальные доктрины и программы. Появились подпольные лаборатории генетических исследований, писались «в стол» статьи по математическому анализу и программированию. Открытого фронта оппозиционной науки в условиях сталинизма не существовало.
Казалось бы, «философское мордобитие» и «академическое рукоприкладство» ушли в далекое прошлое, но...неистребимая потребность защитить свои выстраданные ценности не умерла.
Что такое «выстраданные научные ценности» под занавес сталинизма? Это всё то, что человек, занимающийся наукой, воспринял вопреки существующим учебникам, монографиям и теориям. В общем, «дошел своим умом». Озвучивать в публичных аудиториях свои мысли нельзя, зато их можно отстоять в физической схватке с противником.
В сборнике документов «Реабилитированные историей. Николаевская область» опубликованы материалы одного уголовного дела, которое погружает нас в университетскую древность императорской России.
В 1957 году студенты третьего курса Сергей Жила, Владимир Федотов, Алексей Ракочий, Петр Пермяков и Михаил Качалов из Николаевского кораблестроительного института основали тайное общество «ВСХНИТ» («Великие сыны хотят найти истину тайн».
Ничего крамольного молодые люди не совершали. Мальчишки собирались у кого-то в квартире, читали Вольтера, Дидро, говорили о жизненном пути Федора Шаляпина и... пытались понять, почему В. И. Ленин так плохо относился к социологу Питириму Сорокину.
Однажды к ним втерлись в доверие сразу три провокатора с родного курса: Андрей Усольцев, Владимир Стежно и Антон Ломакин. Они исправно посещали импровизированные собрания и «впитывали» происходящее, ни во что не вмешиваясь,.
Однако стукачи перестарались и нарушили инструкцию энкэвэдэшников. На комсомольском собрании староста группы Андрей Усольцев не сдержался и обвинил товарищей в возвеличивании таланта буржуазного эмигранта Шаляпина и в чтении запрещенных трудов «бездарного социолога Питирима Сорокина, которого критиковал сам Владимир Ильич Ленин».
После собрания Алексей Ракочий завел старосту в глухой двор старого корпуса НКИ и в честной драке жестоко избил за... Питирима Сорокина. Научная справедливость восторжествовала в пролетарской подворотне.
***
За годы независимости Украины академические дискуссии стали постепенно превращаться в анахронизм. Речь идет не о «философских мордобоях», сегодняшние конференции в университетах — серая профанация и бледная тень накаленных студенческих споров конца ХIХ-ХХ веков.
Фундаментальная наука подверглась коррупционной эрозии, девальвировались кандидатские и докторские дипломы. Депутаты Верховной Рады, политики (от Президента до губернаторов) спешат обрести профессорские и доцентские звания.
По осторожным подсчетам специалистов, сегодня треть всего остепененного преподавательского корпуса имеет купленные дипломы. Какие тут могут быть дискуссии и «философские драки»?
Эмоцию настоящей драки мы наблюдаем только в стенах парламента. Депутаты, как древние бурсаки, ведут борьбу за трибуну. Однако мотивация спорщиков — не отстаивание научного мнения, а... банальные деньги, которые народные избранники возвели в абсолют.
В прошлом году журналисты спросили Виталия Кличко, почему он не применяет своих спортивных качеств для того, чтобы блокировать парламентскую трибуну. Будущий киевский градоначальник улыбнулся и ответил: «Нужно господам депутатам сначала купить у меня промоуторские права на бой...».
Вот так вот, круг замкнулся. Искренняя эмоция «философского мордобития» за идею, превратилась в циничную парламентскую драку за деньги. Победителю нужно потратиться и купить у чемпиона-тяжеловеса права на кулачный бой.
