Небольшому городку Берегово в Закарпатской области, в котором я недавно побывала, в сентябре исполнилось 950 лет. Сейчас его ассоциируют с Венгрией. Но на самом деле он украинский. Во все времена, под разными правлениями тут жили украинцы, которые сохранили свой язык. В политико-языковом плане его можно сравнить со Львовом: как жителям восточных регионов Украины не советуют ехать во Львов (мол, там с вами никто разговаривать не будет), так и тут туристам обещают, что их никто не поймет. Ничего подобного.
Местных жителей можно считать полиглотами с детства: они владеют украинским, русским, венгерским, а некоторые еще и словацким. Как-никак, близость границы дает о себе знать. Впрочем, языковая проблема все-таки возникла в Берегово за последние 20 лет независимости. Тут уже выросли представители одного поколения, которые действительно не владеют государственным языком. Характерно это в большей степени для венгроязычных семей в близлежащих селах.
Еще при Союзе многие родители-венгры решали, что их детям в жизни пригодятся русский или украинский. И отдавали их в школы с соответствующим языком обучения. Хотя даже в те времена школ с обучением на венгерском в городе было больше. После развала СССР родители решили, что детям хватит и одного лишь венгерского языка. После школы дети поступали в местный вуз, где обучение проводится только на венгерском. А после окончания вуза вдруг оказывалось, что устроиться на работу в городе такой выпускник просто не может!
Сегодня Берегово буквально увешано флагами Венгрии: на здании горсовета, около здания райсовета, на зданиях венгерских школ, на здании консульства Венгрии в Берегово. А вот двуязычные таблички с названиями улиц или учреждений тут были всегда. Более того, многие из табличек не меняли лет сорок, наверное, если не больше. Я имею в виду названия улиц: так, остались различные «цветочно-растительные» или в честь писателей. Есть даже улица Пушкина и она, заметьте, никому (в отличие от Львова) не мешает. Переименовали разве что «идеологически-партийные» улицы: Ленина, Герцена, Красной Армии.
Базар, библиотека и церковь
Центральную часть города занимает рынок. Но в Берегово базар — это не только место, где покупают и продают товары. Это — подлинное сердце города. Во-первых, это — место работы для многих жителей Берегово и пригородных сел. Во-вторых, клуб по интересам. Сюда идут не столько отовариваться, сколько пообщаться. Именно тут можно узнать и обсудить последние новости и городские события. И пока предприниматели в своем кругу не узнают, что именно их заставят, к примеру, оплатить изготовление новых бланков и печатей, им все равно, что там принял горсовет.
К каждому покупателю продавец обращается сразу на двух языках: «Tesék-пожалуйста». Дальше разговор идет на том языке, на котором ответил покупатель. Рабочий день на базаре — с 8 утра до 15.00. А вот «времени» тут аж два: среднеевропейское и киевское. Так что, договариваясь о встрече, стоит уточнять.
Недалеко от рынка — детская районная библиотека. Она меня даже больше заинтересовала, чем многоязыкий базар. По словам заведующей библиотекой Ольги Надь, фонд насчитывает 33 тысячи книг. Из них только три тысячи — на венгерском языке.
— Да и то, венгерские книги — для младшего школьного возраста. А вот для учеников школ обучения на венгерском языке предложить по школьной программе нечего, — говорит библиотекарь.
Так что в библиотеку больше ходят дети из украинских школ. Да и то летом. Обустроив детскую библиотеку в помещении бывшего кинотеатра, местные власти «забыли» провести туда отопление и отремонтировать электрическую проводку. Так что зимой дети забегают разве что взять книги на абонемент. Потому что работать в читальном зале невозможно — и холодно, и темно.
Гуляя улицами города, встречаю почтальона. И не могу удержаться, чтобы не заглянуть в ее сумку.
— У нас выписывают газеты и на венгерском языке, и на украинском. Я даже не могу сказать, чего больше. В одном доме могут быть и такие, и такие, — говорит почтальон и дальше толкает свой велосипед.
На этой же улице находится и одна из церквей города. Вообще-то главных церквей в городе четыре: грекокатолическая, римско-католическая, протестантская (с петушком на шпиле вместо креста) и православная. Только последняя построена недавно, лет 20 назад. А три остальных стоят уже около трех столетий. В римско-католической и протестантской правят по-венгерски, в православной — по-украински. А в грекокатолической — по очереди. Там даже расписание есть: в таком-то часу — по-венгерски, в таком-то — по-украински. Батюшка один, и он может отправить и так, и эдак. «Отче наш» дети учат на двух языках.
А что в селах?
Села в Береговском районе сплошь венгроязычные или двуязычные. Жители возрастом от сорока лет еще свободно разговаривают по-русски или по-украински. Младше — не все.
Бабушка Илонка Баркаси (по паспорту — Гелена) родилась в 1937 году (тогда эта территория принадлежала Чехии), в украинской семье. Но дома разговаривали на двух языках. В 16 лет выскочила замуж за венгра и с детьми уже разговаривала по-венгерски. Однако ее сыновья и невестки еще понимают по-русски и по-украински. Отчасти потому, что после окончания школы с обучением на венгерском языке (другой в селе нет), учились еще в ПТУ, где обучение только на украинском. Кроме того, все сыновья прошли службу в армии. Ее внуки, которые также служили, разговаривают по-русски. А вот внучки и жены внуков — уже нет. Мы так и разговариваем через переводчика, то бабушка Илонка переводит, то ее невестки.
О нашумевшем языковом законе в селе никто не слыхал — им это не интересно. Тут разговоры более житейские: об урожае картофеля, о бычках, коровах, о том, что лето было засушливое и нет сена, а значит, придется сдавать на мясокомбинат животных, о том, что яблоки принимают по 35 копеек за килограмм (во Львове эти же яблоки продают уже по 10 гривен за кило).
А о том, что Венгрия — рядом, очень близко, мне напомнил... мой мобильник, поприветствовав фразой: «Вітаємо в Угорщині. Адреса посольства України... Вартість смс 5 гривень».
Транспортная проблема
Сразу оговорюсь, в самом городе местного транспорта — автобусов — не было лет двадцать. Только в этом году появилось несколько маршрутов, которые связывают окраины. Ходят они редко, но все же ходят. Как правило, местные жители предпочитают не связываться с городским транспортом, чтобы попасть куда-то.
И тут начинается самое интересное. Маршрутки между двумя ближайшими райцентрами ходят раз в час или раз в два часа, но каждый день, кроме Рождества и Пасхи. А вот маршрутки в села ходят только в рабочие дни и то, в большинстве своем, — до обеда. А в некоторые населенные пункты и вовсе не ходят.
Я собираюсь посетить небольшой хуторок Чикош. В давние времена он был славен тем, что тут стоял графский конезавод. Потом на конюшнях жили отары овец. А теперь, как выяснилось, тут и камней от старых конюшен не осталось. Но зато есть... областная психиатрическая больница. Несколько лет тому назад голландские волонтеры оборудовали в лесу, на месте бывшей воинской части, корпуса для душевнобольных.
О том, что вокруг Берегово в каждом лесу стояла воинская часть, я упоминала? Нет? Тогда — отступление.
В советские годы почти в каждом лесу около границы была воинская часть. Обычная, огражденная. С казармами, магазином, штабом, клубом, кухней, баней и другими необходимыми постройками для жизни. Местные жители по грибы и ягоды в лес должны были ходить с паспортом. Нет, конечно, никто паспорт с собой не носил, поэтому их иногда задерживали. Но обычно военное лесное начальство со временем знакомилось со старшим населением, а солдатики — с местными девушками... Результатом знакомства молодежи иногда оказывались внебрачные дети. Но чаще — свадьбы, после которых местные девушки уезжали жить к мужу, реже — парни оставались жить тут.
После развала Союза Запад потребовал, чтобы все военные были отведены от их границ. Что и было сделано. Воинские части расформировали, людей перевели в другие места. А тут остались дома и некая инфраструктура. В Чикоше на месте бывшего военного городка, как я уже сказала, создали лечебницу. К слову, главные корпуса психбольницы в Берегово, построенные в начале прошлого века, напоминают если не воинскую часть, то уж точно тюрьму: зарешеченные окна, бронированные двери с глазками и маленькие внутренние дворики для прогулок.
...Добраться до больницы в чикошском лесу трудновато. Я покупаю билет на автобус в кассе местного автовокзала. На билете написано «Берегово — Чикош».
— Меня завезут прямо на хутор? — интересуюсь.
— Нет, вас довезут до самой ближней точки, откуда вам придется дальше идти пешком, — отвечают в кассе.
Ближняя точка оказывается столбом с табличкой «Чикош — 3 км». Дальше — пешком. Вместе со мной из автобуса выходит девушка, которая сюда добралась аж из села Вышково Хустского района (это ей нужно было утром на автобус из села до Хуста, потом из Хуста до Берегово, ну и из Берегово — до указателя). По дороге рассказывает, зачем идет в больницу и удивляется, когда слышит, что там дальше еще есть хутор, где люди живут.
— Там есть магазин, детсад, амбулатория? — спрашивает девушка.
Нет, там нет ничего такого. Там есть несколько домов, кладбище, старое здание школы, гордо именуемое клубом, и ферма для рогатых венгерских коров. Эти ферма и психбольница — спасение для местных жителей. Теперь у них есть работа. Им все равно, где работать — на ферме коровам хвосты крутить или убирать за больными. Главное — работать.
На ферме есть еще кое-что, чего нет на хуторе, — вода. Все местные колодцы почему-то высохли. И теперь жители ходят с ведрами на ферму и зимой, и летом. Если семья большая и нужно постирать-помыться, то приходится носить около ста ведер воды. Ферма относительно недалеко, всего в километре от домов. Жители не жалуются. Печь топят дровами, которые заготавливают кто где и как может. Хлеб просят привезти соседей из города или ближайшего села.
Раз в месяц сюда заезжает почтальон, привозит пенсию и разные нужные вещи: мыло, стиральный порошок, крупы.
В домах нет ни газа, ни канализации. Зато есть электричество. Поэтому единственное развлечение — смотреть телевизор. А наимоднейший тренд в одежде — резиновые сапоги и фуфайка.
Интересно, что на хуторе живут и дети. При этом ближайшая школа — километров пять или шесть отсюда.
— Раньше у нас было три школьника, так церковь в селе Гать оплатила машину, чтобы их возила. Теперь осталась одна школьница, так что добирается когда как, но обычно — пешком, — говорят местные жители.
Я пытаюсь представить, как девочка сама идет утром 6 километров пешком в школу и как после уроков возвращается. И в дождь, и в снег. А после возвращения со школы ее дома ожидают корова, свиньи, куры... Но школа, позвольте заметить, с венгерским языком обучения.
В будущем году тут будет еще и первоклассник. Так что местные снова надеются на машину из церкви. Кстати, ближайшие церкви — тоже в соседних селах. Так что ходить в воскресенье на Службу тут не принято. А священника на похороны привезут машиной родственники усопшего. «Скорые» сюда тоже не ездят.
В один из будних дней я побывала еще и в другом селе, намного большем, под названием Малая Бегань (укр. Бийгань, — ред.). Так вот, сюда уже автобусы ездят. Но только до обеда. Последний рейс идет в село в 14.20, забирает после школы детишек со всех ближайших сел, через которые проезжает (около пяти), и уже обратно в город не возвращается. Если кто заехал сюда, то или ночует тут же, или идет пешком. Впрочем, люди тут душевные, и если кто идет по дороге и начинает голосовать — обязательно подвезут.
Вообще-то, в Украине Берегово известно как город туристический. Здесь — аж два бассейна на теплых минеральных источниках, и еще один за городом. Там красиво, чистенько, удобный подъезд, вкусный бограч. Но я намеренно посетила нетуристические места, чтобы посмотреть, как живут там. Как видите — живут. Выживают.
