То, что фильм «Самсара» вышел на украинские экраны именно 9 мая, в День Победы, — неслучайно. Ведь ровно 68 годами ранее, когда был подписан акт о капитуляции гитлеровской Германии, цивилизованный мир праздновал начало своего рода «новой эры». Эры, в которой созидание торжествует над разрушением, а вражда уступает место сотрудничеству. Очень точный портрет этого мира показывает фильм «Самсара».
В целом, «Самсара» представляет собой двухчасовую экскурсию по удивительнейшим местам планеты. Храмы Востока и Европы, дюны Сахары и искусственные острова ОАЭ, ритуалы тибетских монахов и сексиндустрия Японии, убогость трущоб и лоск нью-йоркских небоскрёбов... Всё это и многое другое сплетается в пёстром калейдоскопе светлых и тёмных сторон человечества.
Авторам этой картины удалось показать как реалистичность самых фантастических мест нашей планеты, так и сказочность её самых натуралистичных уголков. Так, снятый крупным планом грязный спящий бедуин, кажется на экране каким-то космическим божеством, а колбасная фабрика смерти, на которой разделывают туши коров, — своего рода индустриальным театром.
Это не просто видовое кино, которое показывает прелести и ужасы нашего мира. Этот фильм нащупывает пульс эпохи, в которой мы живём. А разворачивающаяся на экране визуальная медитация вводит зрителя в своего рода кино-нирвану.
Где-то в середине ленты ловишь себя на мысли, что всматриваешься в экран, как в тёмное бездонное пространство шляпы фокусника, который вот-вот вытянет из неё очередную невиданную вещь.
Поэтому-то создаётся впечатление, что лента пропитана какой-то необъяснимой интригой, которая кроется в этом бессвязном, на первый взгляд, потоке образов. Несмотря на то, что на экране появляется множество экзотических мест, авторы картины не заставляют зрителя любоваться красотами природы и цивилизации, как в банальных документальных фильмах. Буквально каждый кадр здесь работает на общую идею картины.
«Непрерывный поток» — именно так переводится слово «Самсара» с санскрита. Это — одно из ключевых понятий в индийской философии, обозначающее непрекращающееся перерождение души. Только вот в этой картине идёт речь о душе не отдельного существа, а всего человечества.
Так же, как древние религиозные ритуалы обыгрывают ключевые циклы мироздания, — этот фильм живописует некий планетарный танец, в котором сошлось всё сущее на нашей планете. «Я хотел как можно глубже погрузиться в мою любимую тему: отношения человека с вечным» — прокомментировал свою работу над фильмом режиссёр Рон Фрике.
В его творчестве это всего лишь вторая полнометражная работа. При этом предыдущая — «Барака» (с персидского: «благодеяние», «блаженство») — была снята девятнадцатью годами ранее.
Вместе с Роном Фрике лишь избранные режиссёры могут похвастать тем, что все их работы на IMDb отмечены оценками выше 8 баллов. Обычно столь высокий рейтинг получают лишь кульминационные фильмы в карьере того или иного фильммейкера.
Практически сразу же после премьеры «Барака» получила прописку в золотой коллекции кинематографического наследия. Культ этого фильма колоссален! Цитаты из него можно увидеть, к примеру, в «Мастере» (2012) Пола Томаса Андерсона и одном из сиквелов «Матрицы». А на одном из кинофестов один иностранный киноман даже показывал мне свои татуировки, сделанные под впечатлением от этой ленты.
Главный герой как «Бараки», так и «Самсары» — сам зритель, смотрящий на этот мир как бы сквозь око Вселенского разума. В этом заключается одна из остроумных иллюзий обоих лент. Их англоговорящим авторам проще объяснить концепцию «Я — это то, что я вижу», ведь «I» (Я) и «eye» (глаз) в английском языке читаются совершенно одинаково.
Примечательно, что в фильме не звучит ни единого слова. Здесь отсутствует даже намёк на голос из-за кадра, который бы объяснял происходящее на экране. Но, несмотря на это, в течение всего фильма большинство зрителей сидят, как зачарованные. Причина тому — мастерское владение авторами ленты киноязыком, в котором визуальное торжествует над словесным. Как результат: при попытках обсудить эту картину с самыми простыми людьми, нередко приходится слышать: «О чём фильм — сказать не могу, но он мне понравился».
Эта лента — продукт нового витка нашей цивилизации, которая сегодня опирается уже не столько на слово (благодаря которому возникла), сколько на визуальный образ (на котором основывается её будущее). К примеру, деятельность современных медиа подчиняется правилу «не поверю, пока не увижу». А успех современного политика зависит уже не столько от его ораторского мастерства, сколько от его внешнего вида.
Для того, чтобы соответствовать столь масштабному (и в художественном, и в идейном, и в содержательном плане) замыслу, авторы картины использовали очень сложные технологии.
«Самсара» снята на плёнку 70 мм. В своё время кинотеатры массово отказались от такого формата в связи с тем, что она передавала чрезмерно точное изображение. Рядовые коммерческие ленты не требовали столь точного воспроизведения, и их вполне можно было показывать на плёнке 35 мм. Теперь же, когда и последняя уступила место ещё более дешёвым цифровым технологиям, использование плёнки 70 мм стало неким киноманским пижонством.
Даже в США (удерживающих за собой звание «сверхдержавы» как в экономическом и военном, так и в кинематографическом плане) не наберётся и сотни кинозалов, в которых ещё работают проекторы под плёнку 70 мм. Что уже говорить о других странах? Так что для украинского зрителя фраза на постере этого фильма «снято на плёнку 70 мм» абсолютно ни о чём не говорит. У нас её покажут с банального цифрового носителя, качество которого такое же, как и у любой другой голливудской ленты.
Во время съёмок авторы картины объехали 25 стран на пяти континентах. Государством, куда им по известным причинам не удалось попасть, стала Северная Корея. Жаль... ведь кадры, снятые в этом коммунистическом изоляторе, смотрелись бы очень интересно по соседству с панорамой капиталистического мира.
Снималась «Самсара» «в течение пяти лет» — указывают авторы фильма практически на каждом плакате, пытаясь таким образом удивить всех своим перфекционизмом. Но, учитывая, что работа над картиной совпала с мировым финансовым кризисом, причины столь затянувшегося срока могут заключаться в банальном прекращении финансирования, а не в «служеньи музам», которое не терпит суеты.
«Самсара» настолько необычна и оригинальна, что не вписывается даже в фестивальный формат. Поэтому-то и престижными призами она похвастать не может. Этим самым лишний раз как бы подчёркивается её особость среди прочих фильмов.
Если от нашей цивилизации не останется ничего кроме этой картины — её будет вполне достаточно, чтобы сложить ясное представление об эпохе, в которую мы все живём.
Лейтмотив фильма — пёстрый орнамент, который создают тибетские монахи. Каждая линия в его рисунке — дорожка цветной пыли, которую они бережно (и не имея права на малейшую ошибку) наносят на доску.
Несмотря на тысячелетний пафос нашей цивилизации, после просмотра она кажется не более, чем подобным замком из разноцветной пыли. Стоит только подуть какому-нибудь космическому ветру — и он сразу же разрушится.
«Человеческая форма... довольно быстро обращается в прах и исчезает, как будто её и не было. Трагично и жестоко? Да, но только если вы наделяете каждую форму индивидуальностью, забывая о том, что её сознание — это божественная суть, проявляющая себя через форму», — писал Экхарт Толе в «Силе настоящего». Перезагрузка сознания, которая происходит во время просмотра «Самсары», заставляет почувствовать себя подобной частичкой божественной сути.
-1.thumb.jpg)
