Поскольку девятнадцатый французский президент Жорж Помпиду умер во время первой каденции, Николя Саркози можно считать вторым президентом «пятой республики», которому не удалось переизбраться на второй срок.
Первым был Валери Жискар д’Эстен, который правил Францией с 1974 по 1981 годы. Как и Саркози, в борьбе за второй срок он проиграл кандидату от левых сил. Этим кандидатом был Франсуа Миттеран, вошедший в историю «пятой республики» как первый президент-социалист. А вторым стал Франсуа Олланд, которому 6 мая большинство французов доверило вытаскивать свою страну из кризиса и вести ее в светлое будущее. Вот такая история.
Проиграв, Саркози проявил полное смирение: обвинил в поражении только себя и заявил, что отныне станет «рядовым французом». Олланд, в свою очередь, восторженно окрестил своих сторонников «движением, которое возникло по всей Европе и, быть может, по всему миру». Ну, а мы пока что постараемся ответить на ряд вопросов, которые вызвали результаты минувшей президентской гонки во Франции.
Почему Саркози проиграл?
Кризис делает людей раздражительными. Французы не захотели проявлять терпение и давать Саркози ещё один шанс. Широкую популярность Николя обрел на посту министра внутренних дел в 2005 году, проявив решительность в успокоении тогдашних мигрантских бунтов в Париже. Той же решительности, но только уже в борьбе с экономическими проблемами, французы ждали от Саркози и в должности президента. Не дождались. Сочетание принадлежности к правым силам и левацкого популизма не помогли двадцать третьему президенту Франции решить насущные экономические проблемы страны (рецессия, долговой кризис, рост безработицы). Не удалось Саркози решить и его «любимый» иммигрантский вопрос. Помимо этого, Николя был электорально наказан не только за то, чего он не сделал, но и за то, что сделал: повышение налогов, поднятие планки пенсионного возраста с 60 до 62 лет, непоследовательность в установлении налога на крупные доходы.
Судя по всему, Саркози проиграл на выборах ещё до начала игры. На дебатах со своим главным конкурентом он был не менее раздражительным, чем те французы, которые не захотели давать ему второй шанс. Триумф Олланда — это победа протестного голосования.
Чего ждать от Олланда?
Новый французский лидер обещает сделать упор не на жесткую экономию, а на стимулирование роста. Олланд собирается переформатировать фискальный пакт ЕС и добиться того, чтобы Европейский центральный банк уделял больше внимания кредитованию стран Еврозоны, а не просто воевал с инфляцией.
Однако новоизбранный президент едва ли успеет реализовать ключевые пункты своей программы до середины июня, когда пройдут парламентские выборы во Франции. Если Олланд не получит большинство своих союзников в Национальном собрании, ему будет очень сложно воплотить многое из того, что он наобещал перед президентскими выборами. Огромную роль в том, какой процент голосов наберут французские социалисты в июне, сыграют информповоды, которые будут создаваться первыми шагами Олланда в качестве президента страны.
Пока что эти информповоды назвать позитивными нельзя.
На инаугурации свежеиспеченного предводителя Франции не будут присутствовать его четверо детей от первого брака с Сеголен Руаяль (главным конкурентом Саркози на выборах 2007 года).
В день своего посвящения в президенты Олланд (а это произойдет сегодня, 15 мая) должен объявить, кто будет новым премьер-министром. Главный претендент — социалист Жан-Марк Эйро, получивший в 1997 году шесть лет условно за незаконную передачу государственного контракта предприятию, хозяин которого считался покровителем Социалистической партии.
В среде французских СМИ уже успел появиться скандал, связанный с именем и второй жены Олланда журналистки Валери Триервейлер. Корреспондента радио RTL Пьера Сальвьяка уволили за то, что он 9 мая написал у себя в Твиттере следующее: «Обращаюсь ко всем своим коллегам-женщинам: занимайтесь сексом с пользой, вдруг вам выпадет шанс стать первой леди Франции».
Каковы «идеологические» выводы президентской гонки?
Многие считают, что прошедшие выборы разделили французское общество на два лагеря: левых и правых. Безусловно, в этом есть справедливая логика:
1 место — Франсуа Олланд, социалист;
2 место — Николя Саркози, правый;
3 место — Марин Ле Пен, праворадикальная;
4 место — Жан-Люк Меланшон, леворадикальный.
Тем не менее, возникает вопрос: почему же у Саркози во втором туре не вышло заручиться поддержкой хотя бы трети проголосовавших за Ле Пен (она получила в первом туре почти 18%), что в конечном итоге помогло бы ему обыграть Олланда? Ситуацию можно было бы объяснить тем, что Саркози — не праворадикальный, а просто правый, да и Ле Пен активно призывала свой электорат голосовать против всех. Но! Кто ближе консервативному националисту: социалист или пусть умеренный, но правый? И кто сказал, что призывы Ле Пен никого не поддерживать во втором туре стали определяющим фактором мотиваций её избирателей? Эти вопросы ставят под сомнение трактовку президентских выборов во Франции через плоскость раскола электората на левых и правых.
В данном случае уместней говорить о том, что водораздел французского социума прошел между поклонниками старых и новых лиц во власти, а также между любителями умеренных и радикальных политических сил. Ещё раз подчеркнем, что у французов на этих выборах доминировало протестное голосование, при котором понятия «старого» и «нового», «умеренного» и «радикального» важнее, чем идеологические категории «правого» и «левого». Даже если сами избиратели этого не осознают. Речь идет о политическом бессознательном.
Как победа Олланда повлияет на международные отношения?
По известным причинам здесь мы говорим о двух ключевых вопросах: как будут складываться отношения нового французского лидера с руководством Германии и США? И там, и там, вероятно, без проблем не обойтись.
Очевидно, что «любить» Вашингтон Олланд будет меньше, чем его предшественник, которого французы называли «сарко-американцем». В процессе предвыборной кампании Франсуа критиковал решение Саркози вернуть Францию в состав руководства НАТО. Также Олланд обещал вывести французские войска из Афганистана до конца текущего года. Помимо этого, вполне вероятно, что с новоизбранным президентом Франция будет более мягка в отношении Ирана. Если же в этом году в США изберут президента-республиканца, то отношения между новым главой Белого дома и французским президентом могут стать еще более напряженными, поскольку для американских республиканцев военная сфера — это святое.
По поводу Германии Олланд уже заявил следующее: «У госпожи Меркель наверняка возникнут вопросы по поводу моей программы, но это и хорошо. Мы будем обсуждать. Германия не будет решать за всю Европу».
Это говорит о том, что Париж с Берлином теперь будут бороться не только за вывод Еврозоны из кризиса, но и между собой.
Как изменяться отношения Украины и Франции?
Никак. Слова Азарова о схожести социальных инициатив Олланда и Януковича вряд ли чем-то помогут. Николай Янович надеется на активизацию сотрудничества между Соцпартией Франции и Партией регионов, забывая при этом, что добрый социализм Олланда (если он перейдет от теории к практике) коснется только Еврозоны и стран остального мира, которые по тем или иным причинам обладают стратегической важностью для «пятой республики». Украина (тем более Украина Януковича) сюда не вписывается. Кстати, весьма интересен вопрос, приедет ли Олланд на матч Евро-2012 между Украиной и Францией или пробойкотирует его в знак протеста против репрессий над Тимошенко?
Французская кампания по выборам президента в определенной мере напоминает предыдущие президентские и грядущие парламентские выборы в Украине.
Как и праворадикальная Марин Ле Пен, наш «ура-националист» Олег Тягнибок противится всем и никому не хочет помогать электоральным ресурсом своей политической силы. Закрытость и жадность — это типичная черта ультраправых партий. Они не идут на компромиссы, потому что боятся потерять свое радикальной лицо. Если они его потеряют, ни о каком представительстве в парламенте можно и не мечтать. А большего счастья, чем иметь политическое представительство в парламенте, для таких сил не существует. Народная поддержка праворадикальных партий в современном мире ограничена определенным уровнем.
Относительно украинской президентской гонки 2010 года можно провести аналогии между позициями Марин Ле Пен и Сергеем Тигипко. Он, подобно фашиствующей француженке, тоже занял третье место в первом туре выборов и отказался «передавать» своих избирателей на второй тур кандидату от власти (а это напрашивалось), которой выступала тогда Юлия Тимошенко. ЮВТ и Саркози проиграли выборы оппозиционерам на фоне экономического кризиса в своих странах.
