Несколько слов о цензуре в Украине

В весьма «нежном» возрасте во время первого знакомства с бравым солдатом Швейком я узнал, что такое цензура. Помните письмо пани Мюллеровой из концлагеря: «Нам здесь очень хорошо, и все мы здоровы. У соседки по койке сыпной ХХХ есть и черная ХХХХ. В остальном все в порядке. Еды у нас достаточно, и мы собираем на суп картофельную ХХХХХХ». Мне, советскому школьнику, читающему Гашека во время перестройки, было странно и неприятно читать эти строки. Они казались авторской или исторической гиперболой, верхом человеческой глупости. Было не понятно, какой смысл запрещать то, о чем знают все, да еще в такой нелепой форме. Позже стало ясно, что цензоры не бывают умными по определению, а тотальная цензура – прямое свидетельство того, что государству скоро наступит конец. Цензура - это хрип умирающего, она демонстрирует глубокое противоречие между государственной надстройкой и думающими членами общества. Она является компостом, удобрением для свободной мысли, которая, прорываясь через цензоров, крепнет и быстрее распространяется. В современной Украине и с мыслью, и с цензурой всегда были объективные проблемы. Государственным мужам было не до того, о чем говорят, пишут и думают люди. Они были заняты тем, что воровали, воровали и еще раз воровали. Украина была своеобразным оазисом в прогнившем и отупевшем мире, где цензура правит бал. Это в авторитарном Иране запрещали Коэльо, и в не менее авторитарной России менты «ставили на карандаш» всех, кто приходил в библиотеку за Кастанедой, а «контора» изымала книги издательства покойного Кормильцева. Это в заплывшей жиром Британии из сказок убирали «опасные» для психологического здоровья эпизоды и запрещали «Трех поросят» по подозрению в оскорблении мусульман. Это в давно сошедших с ума США запрещали ставить «Десять негритят» из-за расистского заголовка. Это было на другой планете. Но вот, милостью государственного развития, к черте, за которой начинается цензура, подошли и мы. Сначала это порадовало. При всем уважении к украинским литераторам «новой волны» цензура им бы не помешала. Не в том плане, что они пишут что-то из ряда вон выходящее, не вписывающееся в привычные рамки социума, а скорее наоборот. Украинской литературе нужен был запрет, чтобы там окрепла и проросла свободная нетривиальная мысль. Нужна была борьба, критика, ось зла, которая объединила и расширила бы круг мыслящих людей, улучшила качество литературного материала. Она появилась в лице товарища Василия Костицкого, который добровольно одел на себя образы ограниченного Швондера и не менее зашоренного червя-законника в одном лице. Спору нет – все цензоры опасны, но украинский вариант выглядит скорее комичным и гротескным. Такой себе герой плохого комикса. Может быть, это произошло потому, что цензура в ХХI веке в Украине все же не выглядела реальной угрозой. Ну как можно в век Интернета, открытых границ и компьютеров в каждом доме запретить Слово? В конце концов, есть возможность самиздата, практически при полном отсутствии СБУ. Другое дело, что можно усложнить зарабатывание денег на продаже собственных книг. Но это уже другая тема и другие приоритеты. То есть самая лучшая тактика для украинской литературной тусовки была поставить Костицкого в фактический игнор, время от времени, пиная его тушку в информационном пространстве, получая на этом PR-очки. Что собственно и было проделано. Однако, оказалось что товарищ Костицкий принадлежит к определенному типу людей. А именно к тем, которые начинают резко осознавать свою правоту, значимость и ценность только после того, как их начинают критиковать и поносить на чем свет стоит. Они сразу же очерчивают для себя новые горизонты и расширяют свою деятельность. На этой неделе товарищ Костицкий заявил, что государство должно вмешаться в работу средств массовой информации с целью гармонизации подаваемых ими новостей и сюжетов. Прямая речь: «Сегодня СМИ присвоили себе право определять, что хочет народ видеть и слышать». И далее: «Может ли здесь государство вмешиваться? Конечно, государство не в праве регулировать и определять социальную функцию СМИ. Цензура, конечно, в Украине запрещена, и вмешательство государства в эту сферу рассматривалось бы как цензура... Поэтому я для себя вижу, что государство может работать в рамках так называемого правового коридора». После чего товарищ Костицкий пустился в долгие и путанные экскурсы в украинское законодательство, да так, что всем стало понятно – правовой коридор он для себя видит. По классике жанра было подведено также научное обоснование. Некто товарищ Ульяна Мушик, которая назвала себя психологом, отметила, что в последнее время, в частности, по всем каналам телевидения, особенно в выходные дни, подают информацию, суть которой в том, что «кругом кризис, все плохо». Цитата: «Фактически ожидание кризиса, ожидание какого-то негатива – это самое страшное, что может быть для общества. Это порождает пессимизм, негативизм, страх перед будущностью, психосоматику – заболевание тела человека в результате психологического влияния негатива, депрессию и в конечном итоге самоубийство». Далее слово предоставили обвиняемым, которые признали свою вину и раскаялись. Цитируем новость: «Приглашенные на круглый стол работники теле- и интерне-проектов согласились с тем, что должно быть больше позитива в том потоке информации, которая предоставляется сейчас зрителям, читателям. И соответствующие идеи уже реализуются, например, в виде проекта «Зона позитива» на канале «1+1». Затем на собрании выступил некто руководитель международной (!) общественной организации «Украинская община» товарищ Иван Шевченко, и предложил представителям СМИ ряд мер для исправления ситуации с большим количеством негатива в стране. «СМИ стоит больше акцентировать свое внимание на материалах, в которых предлагается что-то новое, веселое, интересное, полезное и поможет развиваться обществу, больше писать об успешных компаниях и тому подобное, то есть пытаться стать в противовес общей ситуации в стране», - отметил он. Среди возможных мер товарищ Шевченко озвучил, в частности, инициативу запретить публикацию рекламы со словом «кризис», предложить СМИ определить определенный баланс между количеством позитивных и негативных новостей, которые подаются ими, с предпочтением для позитивных; объявить конкурсы на лучший позитивный проект, материал или конкурс на лучшего журналиста, который подготовил позитивный материал. Собственно, особо комментировать новые инициативы от группы уполномоченных товарищей из спецкомисии вряд ли стоит. Текст заявлений самодостаточен. Именно такие вещи Гашек называл «идиотизмом в квадрате». Ведь дело даже не в том, что Костицкий хочет цензурировать новости. Это как раз логичный шаг после борьбы с литературой. И даже не в том, что какие-то абсолютно неизвестные представители фальшивой международной общественности предлагают СМИ поиграть в конкурсы и писать о чем-то «веселом», вместо того, чтобы говорить о реальном состоянии вещей. Это также не трудно понять и объяснить, как в принципе и позицию «светил» украинской психологической науки. Все это было и уже не раз. И всегда заканчивалось полным провалом революционных троек в кожаных пальто, которые хотели подогнать под свои ограниченные мозги и сознание, все инакомыслие. Так будет и на этот раз. Поэтому особо переживать по поводу цензуры не стоит. Другое дело, что появление таких вот групп товарищей – это прямое свидетельство того, что государство и общество начинают усиленно разлагаться. Это очень показательно, когда государственный чиновник, имеющий полномочия, начинает всерьез говорить о таких вещах. Сразу вспоминается бессмертное: «Пацаки, вы почему не радуетесь? Приказ господина Пэжэ - всем надеть намордники и радоваться!». А вместе с героями фильма и Советский Союз, доживающий последние годы. Когда чиновники пытаются заставить народ сидеть с голой задницей и думать о позитивном, в то время как подельники товарищей из спецкомиссий будут доворовывать страну, власть обречена. А потом собственно и государство, которое вдруг чертовски патриотично стало называть себя Родиной, начиная убивать мысль и свободу.