С помощью известного психиатра и правозащитника, директора Бюро по защите прав человека Семена Глузмана АМИ "Новости-Украина" предлагает взглянуть на перманентные выборы, в которых запутались граждане нашей страны, глазами специалиста по психиатрическим заболеваниям.По данным Всемирной организации здравоохранения, в наши дни на планете существуют более 450 миллионов людей, страдающих психическими заболеваниями. В западных странах каждый седьмой человек является либо параноиком/шизофреником, либо подвержен депрессиям и алкоголизму. Какова ситуация в Украине?
Я не могу назвать точные цифры, и думаю, никто не сможет этого сделать. Потому что это статистика обращаемости. Несколько лет назад украинские психиатры совместно с американцами впервые проводили очень серьезное исследование распространенности психиатрических заболеваний. Сначала работали социологи, затем подключались психиатры. И результат был потрясающий для нас: оказалось, что из всех людей с выявленной психиатрической патологией (паранойя, депрессии, суициды, алкоголизм и проч.) на вопрос, - обращались ли вы когда-либо к врачу, - только 20% человек ответили утвердительно.
При этом Минздрав дает свою статистику, согласно которой психиатрическим болезням подвержены более миллиона человек. Но это по обращаемости и по койко-дням, что не вызывает особого доверия. Потому что пока существует показатель "койко-дня" в медицине, любой главный врач заинтересован в его увеличении. Иначе забирают финансирование.
Зависит ли количество заболевших психиатрическими заболеваниями от политического строя?
На самом деле, количество тех, кто заболевает психиатрической патологией, не зависит от того, советская власть на дворе, или диктатура; демократия, псевдодемократия или Ющенко. Это какие-то неизвестные нам биологические механизмы. Пока что за эти исследования еще никто не получил Нобелевскую премию.
Но понятно, что это связано с какими-то очень тонкими механизмами. И в любой общности – в Танзании либо у эскимосов, где полгода солнце, а полгода ночь, - всегда одно и то же количество заболевших психологическими заболеваниями (за исключением алкоголизма, наркомании). У некоторых народов это гораздо менее выражено, у некоторых – более.
К каким народам относится Украина?
Мы, к сожалению, и к нашему стыду, относимся к тем, у которых это очень ярко выражено. И алкоголизм, и наркомания у нас относится к серьезным патологиям, а государство всерьез этим не занимается, потому что представители государственной власти заняты собой, а не людьми.
Некоторое время назад в семейное законодательство была внесена поправка о принудительном лечении от алкоголизма в семьях. Но принудительное лечение неэффективно - это известно всему миру. И начинать надо не с тюрьмы, а со школы и детского сада. Надо строить спортивные площадки, прививать детям здоровый образ жизни – вообще, есть вещи, которые очевидны, и начинать надо с этого.
Вы сказали, что процент больных психиатрическими заболеваниями не зависит от происходящего в обществе. А череда бесконечных выборов не сказывается на психическом здоровье украинцев? Последний указ президента о роспуске парламента и новых выборах не увеличит количество ваших пациентов?
Нет. Мы, психиатры, работаем либо с безумием, либо с какими-то серьезными расстройствами психического мира. А тревожит людей или не тревожит политическая ситуация... Слава Богу, мы же не живем фамилиями "Янукович", "Ющенко" и прочих. У нас есть своя семья, свой мир – и это оказывает на нас гораздо большее влияние.
Я понимаю, что бесконечные телепередачи, - "шустериады" и им подобные, - нельзя уже воспринимать спокойно, но ведь это можно и не смотреть. Я, например, давно перестал смотреть такие программы, потому что меня они раздражают. Но на самом деле мы от этого не становимся более депрессивными или шизофрениками, это абсолютно точно.
Тогда, может, наоборот, некоторым людям заполитизированность помогает решить психиатрические проблемы?
Я думаю, что это тренинг настоящей будущей демократии. Наши политики не понимают, что они воспитывают в нас самостоятельность, к которой мы не привыкли. А это очень хороший урок: например, то, что надеяться на товарища Шуфрича нельзя... Или на Витренко... Да на кого хотите!
То есть выборы и политическая нестабильность закаляют психику?
Не то, чтобы закаляют. Они обращает нас к своим внутренним проблемам. Ведь несмотря на то, что в стране такое происходит, люди продолжают ходить на работу, заниматься бизнесом, посещают бары, спортзалы - жизнь продолжается.
Но ведь у граждан нет уверенности в будущем...
Уверенность в будущем есть всегда. Все от нас зависит: для этого у нас есть очень серьезный инструмент – выборы. Пока мы будем ходить голосовать за "темные списки", которые возглавляет один, другой, третий - так и будет. Это уроки демократии, но не психиатрии. Это нормальные психологические тренинги, или, если хотите, ненормальные. Но это не безумие.
Гладя на наших политиков, иногда сомневаешься в их адекватности…
Нет, это неправильное впечатление. Во-первых, они игроки, а, во-вторых, – они распущенны. Большинство из них являются примерами моральной распущенности и морального нездоровья, но это не психиатрическое нездоровье.
Политики ведут себя так, как народ им позволяет себя вести. У наших политиков другая мораль. Многие из них ходят в храм и крестятся. Глядя на них, невольно приходит в голову первая библейская заповедь: "Возлюби ближнего своего". Если сравнить ее с тем, как себя ведут украинские политики, создается впечатление, что в их душах вера никогда и не ночевала. Ведь они любят только себя! Но психиатрия к этому не имеет отношения.
Как вы можете охарактеризовать состояние психиатрической системы в Украине?
У нас за 17 лет независимости изменилось многое, но в медицине практически не было никаких перемен. Советская система медицины, доставшаяся нас по наследству, уже не может функционировать, потому что нет нефтедолларов и диктата государства. Мы живем все-таки в демократическом государстве и надо переходить на другую модель. Мы - одна из немногих восточноевропейских стран, которые даже не пытались реформировать свою систему.
Я думаю, что пока наши руководители будут летать лечиться в другие страны, им плевать на то, что происходит с нами. Трудно представить, что кто-либо из руководителей западноевропейских государств поехал лечиться в другую страну – на следующий же день он уже не был бы руководителем. Президент, премьер-министр обязаны быть такими же гражданами, как и мы все. И лечится в своей стране.
А у нас можно вылечиться?
Сейчас мы видим догнивающую советскую систему психиатрии, которая совсем не соответствует тем запросам, которые предъявляет общество. Но государство, к сожалению, не предъявляет этих запросов.
Сейчас много говорят, что наши психбольницы работают плохо, что их количество надо сокращать. Но речь идет не о том, что надо выбрасывать больных на улицы, а о том, чтобы создавать более эффективную систему лечения таких людей. Ведь что делают "психиатры Советского Союза"? (Они все еще тут – в СССР!) К ним попадает больной, а они вместо того, чтобы быстро подлечить человека, - вернуть в общество, в какие-то амбулаторные, реабилитационные системы, - подолгу содержат его в больнице. В результате тот отвыкает от семьи, теряет социальные навыки, возможность работать и прочее. Надеюсь, что эта проблема будет как-то решаться.
Надо менять систему?
Надо не просто менять систему, потому что мы не можем создать голландскую, швейцарскую систему психиатрии. Мы должны создать свою, и для этого надо подключать экономистов. Мы не можем позволить себе содержание дорогостоящих больниц, которых сейчас около 90. Еще раз повторю, никто не собирается выпускать опасных больных на улицу: наш закон требует, чтобы тот, кто опасен для себя и окружающих, быть изолирован. Но таких больных относительно немного, ведь насильственные преступления в основном совершают психически здоровые люди – психически больные живут в другом мире и не могут создать ситуацию для преступления (хотя бывают исключения, но они очень редки).
Так какой должна быть система психиатрии?
Медицинская часть психиатрии - это небольшая часть, которая снимает острое состояние, помогает больному вернуться в семью или в амбулаторную психиатрическую систему, относящуюся уже не к Минздраву, а к социальному министерству.
При советской власти было просто – или больница, или на всю жизнь в интернат, но интернат – очень дорогое заведение. Кроме того, в этих интернатах люди становятся социально дезадаптированы настолько, что им уже на свободу некуда идти. Поэтому сейчас это советское наследие надо ликвидировать, но делать это осторожно, не вызывая шока в обществе.
Обычные граждане Украины готовы жить иначе, в других условиях оказания медицинской помощи, но для этого нужно мужество. У нас же министров меняют, как перчатки. И за год даже самый лучший министр немного успеет. И потом, Минздрав – орган исполнительной власти, - а медицинскую реформу, которая не может быть сугубо медицинской, (она и юридическая, и социальная), должны проводить законодатели. А у них за борьбой друг с другом на это нет времени.
