Ирина Хакамада: на Тимошенко работали российские политологи

Автор: Сергей Дойко Сергей Дойко, ИА «ИнтерМедиа Консалтинг»
Журналист

10.12.07 14:11

6307

Ее продолжают считать одной из самых стильных российских женщин-политиков. В то же время окружение почему-то предпочитает говорить о ней скромно – писательница На фразу: «Она же одна из лидеров оппозиционного политдвижения «Российский народно-демократический союз», пресс-секретарь Хакамады Константин Лазарев реагирует: «Да не нужно никаких политических привязок». Почему, не объясняет. В московском офисе Хакамады, что на Костянском переулке, двери практически не закрываются. Желающих пообщаться хоть отбавляй. Главная тема – не нынешние или будущие книги «писательницы». Интересуют тонкости политической ситуации. Особенно в период думско-президентских выборов 2007 – 2008. Перед разговором Ирина Хакамада бегло интересуется вопросами. Закуривает. Слегка поправляет очень дорогие очки. Лицо становится серьезнее. Тема предполагает. Улыбается только тогда, когда я говорю (почему-то повторил это раза три, не меньше), что в жизни она выглядит намного лучше, чем на телеэкране. Хакамада, смеясь, соглашается. – Нынешние выборы в Госдуму России скучные? – Почему же? Они стали веселыми. Благодаря передрягам в структурах власти и постоянному поиску решения: как президенту Путину, с одной стороны, не нарушать Конституцию и не идти на третий срок, а с другой стороны, остаться главной политической фигурой в России. Но выборы как веселые, так и одновременно предсказуемые. С точки зрения интриги чисто парламентской, они скучные, правда. А вот с точки зрения интриги, что будет после них, они намного веселее. – С кем из москвичей я не общался, идти голосовать они не собирались вообще. Говорили, что все давно решили за них. – Мне говорили то же самое: «Все поделили, все распределили, что нам там делать?» – Почему тогда прогнозировали такой высокий процент явки на избирательные участки? – Прогноз – это рекламная кампания. Способ показать бодрое настроение. Плюс в провинции люди более активные. Плюс госчиновников и все структуры власти туда гнали всяческими методами. Плюс армия. Плюс вброс. – Почему в Москве было слышно только о партии Путина? В той же Украине по-другому. – В Украине – реальные выборы. Может, поэтому вам так и тяжело, что они реальные. Почему? Вы реально получаете баланс сил. Вам реально приходится все время договариваться. Плюс при этом друг на друга вы не идете с палками. Даже те, кто на данный момент имеет власть против оппозиции. Почему они реальные? Потому, что есть реальные свободные СМИ. Другое дело, за ними могут стоять большие финансовые структуры и придерживаться своих взглядов. Но финансовых структур много разных и разнообразных. Одни поддерживают «синих», другие – «оранжевых», третьи – нейтральных. В результате же получается хоть какая-то объективная картинка. – В Украине и оппозиция сильнее российской. Причем независимо от того, какая из политических сил на данный момент в оппозиции, а какая у власти. – В Украине очень сильная оппозиция. Почему сильная? Потому что она профессиональна в публичной политике. Также эта оппозиция имеет самостоятельное оппозиционное финансирование. Есть кто-то, кто финансирует оппозицию. И главное – в Украине, наверное, не было никаких технологий, предпринятых властью, которые работают на страхе. На убеждении, на спорах – да. Но на страхе – нет. У нас же все технологии очень похожи на внедрение в сознание человека именно страха. – Вы говорите о недавнем аресте Каспарова? – Для бизнеса – это посадка Ходорковского. Для тех людей, которые выходят на улицы, – арест на 5 суток Каспарова. Они даже не понимают, что Каспаров от этого только выигрывает, становится национальным героем. Не понимают, что в этой примитивной борьбе, в общем-то, власть проигрывает. С точки зрения своего имиджа на Западе и среди интеллигенции. – Почему Путин так откровенно перешел на внутренних врагов? И главным врагом сделал именно оппозицию? – Это такой маневр. Я думаю, что в лице оппозиции нашли врагов (несчастный СПС) для того, чтобы оживить кампанию. Поскольку, когда все скучно и предсказуемо, явки не будет. А как ее оживить? Нужно найти микроскопического врага, который и так все проиграет. Который все равно 7 процентов не преодолеет. Но нужно направить на него все пушки. И, таким образом, консолидировать электорат вокруг так называемого плебисцита доверия непосредственно Путину. – Как Путин может остаться после Путина? – Он может остаться, находясь как бы behind. Находясь за спиной. Он принял гениальное решение. В последний момент. Решение о том, как оставаться и влиятельной фигурой, и публичной в то же время. Чтобы удерживать всех и вся, Путину нужна публичная персональная легитимность. А она достигается за счет того, что он – лидер парламентского большинства, которое должно получить точно более или хотя бы не менее 65 процентов голосов. – Результат думских выборов может повлиять на отношения Москвы и Киева? – Нет. Никак. Отношения России и Украины находятся в некой вялотекущей фазе. Они очень прагматичные. Когда каждая из сторон пытается маневрировать в области энергетического сотрудничества и использовать свои ресурсы. Россия использует цены на газ, а Украина – альтернативные поставки, проводя переговоры с Туркменией. Все. Больше никаких отношений нет. – Туркменистан собирается увеличить цену на газ для «Газпрома» до 130 долларов за тысячу кубометров. Тот, несомненно, увеличит цену на газ для Украины. И добьет украинскую экономику? – Думаю, что цена на газ, поставляемый из России в Украину, в определенной степени носит политический характер. Именно потому, что «Газпром» – монополия. Именно потому, что это – монополия с государственным контрольным пакетом. Именно потому, что «Газпром», с одной стороны, увеличивает цену всем. Но при этом в рамках этого увеличения у него имеется своеобразный коридор. – И от чего зависит ширина этого коридора? – Все будет зависеть от того, кто у вас станет премьер-министром. Будет Янукович, вы поменьше получите. Будет Тимошенко (улыбается) – побольше. А, может быть, Тимошенко договорится еще хитрее, чем Янукович. – Такое может быть? – И такое может быть. Приезжала же она в Москву. Были же какие-то переговоры. Отношение изменилось. На нее работали российские политологи, тот же Белковский. Поэтому, знаете, тут все сложно. – Российская власть пользуется услугами политтехнологов? – Есть крупные компании, которые обслуживают власть. «НИККОЛО М», «Михайлов и партнеры» и так далее. Они все время сотрудничают только с государством. И, соответственно, если возникает какая-то в них потребность, то они приходят и получают нормальное финансирование. При этом, что они делают, этого никто не замечает. Поскольку за все время существования «Единой России» никто ничего придумать не смог. Она как была серой и неинтересной, так и осталась. По-моему, сам президент это признал. – А с Путиным кто «работает»? – Кто-то очень серьезно работает с Путиным. Это видно. Это профессионально. – Каково будущее российской оппозиции? – Как ни странно, но если оно и улучшится, то благодаря не своей оппозиции. Сама демократическая оппозиция в России очень инфантильная, неорганизованная, амбициозная и непрофессиональная. Она не борется за власть. Она смирилась с тем, что власть все возьмет. Оппозиция у нас борется за выживание. Почему каждый там сам по себе. Это очень плохо. – Оппозиция уже определилась с единым кандидатом в президенты? – Который раз ставится вопрос о едином кандидате в президенты от оппозиции. Даже в нынешних условиях. Но никто в это не верит. И ничего не получается. Даже в условиях, когда все понимали, что все на грани фола, что 7-процентный барьер, все равно «Яблоко» и СПС шли отдельно, как вы смогли заметить. Ничего не изменилось с тех времен, когда я пыталась их объединить. – Может, проблема в том, что партии не могли создавать блоки? Может, в СПС и «Яблоке» тоже так думают? – Слушайте, плохому танцору всегда что-то мешает. Что за бред? Есть серьезная ситуация. Если власть серьезна, то и бороться нужно серьезно. Причем тут какие-то формальные вещи – блоки, не блоки? Все объединяются в единую партию! Ребрендинг партии и все. Или там прибавление каких-то названий: «Объединенные яблоки», «Объединенные СПС». Смешно. Это все отговорки. То мы не пойдем туда, потому что там («Другая Россия». - Ред.) Лимонов. То мы не можем блокироваться, потому что у нас закон не тот. Чушь собачья! Обман всех и вся! – А в чем не обман? – Если есть политическая воля, то борьба объединенная. Если политической воли нет, а есть что-то вроде «я самый красивый, мне плевать, что все проиграем, но когда-нибудь я выиграю, лет через 100», то имеем, что имеем. Это все несерьезно. Даже Каспаров и Касьянов. Каспаров объединил всех в «Другой России». Уже радикалы из радикалов. И что? Все равно у нас 3 кандидата. Даже оттуда – Геращенко, Каспаров и Касьянов. Ну что это такое? Я не понимаю. Касьянов хоть как-то показывает, как-то намекает, что не стоит даже пытаться идти на выборы президента, если не будет единого кандидата от оппозиции. Он единственный, кто об этом заявляет. Все же остальные говорят: «Я пойду!» Немцов появился, тот появился, этот появился... – В любой стране похожая ситуация... – Нет! Не в любой.