Ахметов: От горя не плачу, но когда трудно, разговариваю с деревьями

Автор: Ярема Городчук, Дело

13.11.06 13:34

2409

Одна из немногих возможностей пообщаться с Ринатом Ахметовым — повстречать его на большом политическом «курултае». В прошлую пятницу Ахметов участвовал в расширенном собрании «антикризисной» коалиции и правительства. По окончании мероприятия сразу же попал в руки журналистов и согласился прокомментировать некоторые актуальные темы.... – В одном из своих последних интервью после возвращения в Украину Владимир Щербань заявил, что это вы внесли за него залог в размере $2 млн. Это правда? – Нет, я за него залог не вносил. СКМ предоставила кредит компании, которая впоследствии внесла эту сумму в качестве залога. – Щербань попросил вас о таком одолжении? – Как он мог меня попросить об этом, если сидел в тюрьме? Я скажу так: если бы он попросил меня внести за него залог в размере $2 млн., то я бы это обязательно сделал, даже из личных своих сбережений. – СКМ уже вернули эти деньги после того, как Щербань был освобожден? – Насколько мне известно, еще нет. – Вы считаете Владимира Щербаня своим другом, как он это заявил недавно? – У меня с ним очень теплые отношения. Мне приятно, что он вспомнил тот момент, когда в 1995 году погиб Александр Брагин, и в течение года футбольный клуб «Шахтер» был в простое. И я говорил Щербаню, чтобы он взял клуб бесплатно и вывел на качественно новый уровень. Это чистая правда. На протяжении года я думал, стоит ли брать клуб в свои руки или нет, искал различные варианты. Мы очень конструктивно сотрудничали, когда он был губернатором Донецкой области. –Как бы вы охарактеризовали факт его возвращения в Украину? – Я лично на себе ощутил те надуманные обвинения, которые выдвигались в прошлом году. Против меня не было открыто никакого уголовного дела, но обо мне говорили, что я скрываюсь в Монако. Но как можно скрываться в Монако, я не могу понять. Я жил в гостинице под своей фамилией, и если бы я начал действительно скрываться, то меня бы задержали в одну секунду. Когда я приехал в Донецк, то набрал по телефону господина Луценко и говорю: «Я хочу к вам приехать». Он говорит: «Ну, давай через две или три недели». Я ответил: «Подождите, вы меня так сильно ждали, я побуду неделю в Донецке, развернусь, уеду, а потом вы мне скажете опять, что не возвращаюсь». Поэтому я положительно отношусь к тому факту, что человек (Владимир Щербань. — «ДЕЛО») приехал в страну, он не скрывается и готов отвечать на все вопросы. И если будет вина, то об этом должен сказать суд. – Каким вы видите политическое будущее Владимира Щербаня? – Я не предсказатель. – Он намекает на то, что вы можете его трудоустроить, например, в правительстве… – Я не занимаюсь трудоустройством. Мне кажется, у него есть колоссальный опыт. И на сегодняшний день, если он будет востребован именно в политике, а это зависит от него и от тех людей, которые пригласят его на работу, я не могу его пригласить к себе на работу. Могу только пригласить его помощником народного депутата. Но он не пойдет. – Щербань говорит, что знает три тысячи способов заработать деньги. Сколько способов знаете вы? – Скажу честно — один. Это смотреть вперед, инвестировать, не бояться и преодолевать препятствия. – Чем вам запомнились 100 дней правительства Виктора Януковича? –Положительно оцениваю роботу правительства, несмотря на то, что работать Кабмин начал в очень сложных условиях. Что мне запомнилось? Во-первых, ни у кого ничего не отобрали и не делили. А значит, есть стабильность. В футболе есть такое понятие, как «хорошая стартовая скорость» при очень плохой дистанционной скорости. Важно иметь не только хорошую стартовую скорость, но и прекрасную дистанционную, чтобы не было сегодня очень хорошо, а завтра очень плохо. – Как думаете, лет 5 правительство продержится, как это прогнозирует сам Янукович? – Еще раз хочу сказать: я не предсказатель. Очень важно, чтобы правительство Януковича продержалось 5 лет, и я на это надеюсь. – Когда вы последний раз плакали от счастья? – Не помню. Но от счастья плакал, а от горя я не плачу. Когда мне трудно, я сжимаюсь. С деревьями разговариваю.