На днях из-за аварийной ситуации на Запорожской теплоэлектростанции без света и воды остались города Энергодар и Днепрорудное. При этом, по прогнозам синоптиков, в ближайшие дни в Украину вернутся снегопады и морозы, а это значит, что нагрузка на энергосети увеличится.
При этом, как утверждают эксперты и участники рынка, на некоторых ТЭС угля осталось всего на пару дней работы. НКРЭ и эксперты рынка не исключают, что дело может закончиться так называемым «веерными отключениями».
«Страна» разбиралась, удастся ли в этот раз избежать подобного сценария, и почему вообще сложилась такая ситуация.
Куда подевался весь уголь?
Резкое снижение запасов топлива на складах ТЭС Минэнерго констатировало еще в декабре. Это привело к тому, что в январские морозы, когда столбик термометра опустился до минус 18-20 градусов, а кое-где и ниже, сложилась критическая ситуация. Тогда проблему удалось решить за счет импорта электроэнергии из Беларуси.
А когда морозы пошли на спад, о проблемах с углем сразу все забыли. Между тем, проблема лишь усугубляется. В НКРЭ привели данные НЭК «Укрэнерго», согласно которым с ноября до 31 января запасы топлива на складах ТЭС уменьшились в 5,7 раза — до 436,8 тыс т. 48% запасов угля сосредоточено только на двух станциях — Луганской и Славянской ТЭС. Текущие запасы угля в 5,5 раза меньше тех, что были, по состоянию на 4 февраля 2020 года.
Угрожающие цифры назвал и глава Независимого профсоюза горняков Михаил Волынец. По его словам, на Углегорской ТЭС угля марки «Г» (газового) осталось 6 тыс. тонн при потребности в 76,1 тыс. тонн. «То есть склад — в 12 раз меньше, чем должен быть. Да и эти 6 тысяч, по сути, в „подошве“ склада — окисленный уголь, который поливало дождем. По факту это уже зола, а не уголь, понятно, что нормально гореть он не будет», — объяснил он.
«На Трипольской ТЭС антрацита 3,6 тысячи тонн, что в 6 раз ниже необходимого запаса. Обе ТЭС принадлежат государственной копании „Центрэнерго“, которая хронически не рассчитывалась с шахтами за уголь, задолжав им порядка 2 млрд гривен. И этим фактически парализовала их работу. Шахтам нечем платить за электроэнергию, люди не получают зарплаты, добыча упала, соответственно, нет и отгрузок. Выгребают все, даже то, что раньше не брали», — добавил Волынец.
По данным Минэнерго, по состоянию на 4 января на Змеевской ТЭС угля осталось на два дня работы (склад заполнен всего на 1,6%). На такой же период хватит угля на Криворожской, Кураховской и Бурштинской ТЭС. На Углегорскй ТЭС угля вообще на один день — она, по факту, уже в красной зоне.
Сравнительно благополучная ситуация на Луганской ТЭС — сейчас там угля хватает на 22 дня. «Но Луганская ТЭС — это „остров“, она работает вне объединенной энергетический системы, обеспечивая часть Донбасса, в том числе неподконтрольные территории», — рассказывает Волынец, добавляя, что в целом сейчас запасы почти вдвое ниже нормативных — меньше 500 тыс. тонн вместо 900 тыс. — 1 млн т.
Почему возникли проблемы с углем, если еще летом шахтеры жаловались, что никуда не могут его пристроить — ТЭС отказывались его брать?
Причины разные. К примеру, что касается «Центрэнерго» (Углегорская, Змеевская, Трипольская ТЭС, в общей сложности 8% производства электроэнергии и 18% теплогенерации), то тут сыграл свою роль схемный подход к бизнесу. «Углем запаслись по минимуму, чтобы обеспечить электроэнергией предприятия Коломойского, им до последнего времени сливали электричество по 85 копеек за киловатт», — говорит Волынец.
У частных генерирующих компаний — свои расчеты. «Во-первых, сожгли больше, чем планировалось, так как многие блоки АЭС стояли на ремонте. Во-вторых, низкий тариф на электроэнергию делает невыгодной работу тепловой генерации. С учетом того, что уголь подорожал, многим выгоднее поддерживать работу ТЭС на минимуме, чем включать на полную», — объясняет аналитик Института стратегических исследований Юрий Корольчук.
В свою очередь, замминистра энергетики Юрий Бойко, который утверждал, что министерство обеспечило вхождение ТЭС и ТЭЦ в осенне-зимний перед с рекордными за последние 7 лет запасами угля (около 3 млн т) на своей странице в Facebook перечислил ряд причин сложившейся ситуации:
— задержка с выполнением НАЭК «Энергоатом» утвержденного министерством графика ремонта трех энергоблоков ЗАЭС суммарной продолжительностью 150 дней. Это эквивалентно недовыпуску 3,3 млрд киловатт-часов электроэнергии или 1,6 млн тонн дополнительно сожженного угля, которого сейчас не хватает на складах ТЭС;
— увеличение спроса на электроэнергию в ноябре-декабре 2020 года на 1,79 млрд киловатт-часов (в том числе со стороны населения на 0,4 млрд), что эквивалентно примерно 0,86 млн тонн угля;
— недостаточный объем поставок угольной продукции на склады ТЭС. В частности, только за январь 2021 года отставание от плановых показателей структуры топлива ставило 357 тысяч тонн. Причины такой ситуации имеют прежде всего экономический характер.
«Веерные отключения», уголь из Казахстана и России или новые тарифы?
Пока на улице относительно тепло, ситуацию более-менее удается контролировать. По крайней мере, есть возможность подключить ГЭС, что и сделали после аварии на Запорожской ТЭС. Однако, что делать, когда ударят сильные морозы?
По словам Волынца, вполне возможен масштабный энергетический кризис — когда от электроэнергии будут отключать целые районы. «Понятно, Киев никто выключать не будет, а вот села и райцентры пострадают. Люди начнут вырубать лесополосы, чтобы обогреться», — прогнозирует Волынец.
Не исключают возможность «веерных отключений» и в НКРЭ. «Дефицит угля и нестабильная работа энергоблоков ТЭС могут спровоцировать возникновение общесистемной аварии в объединенной энергосистеме Украины и введение в действие графиков аварийного прекращения электроснабжения потребителей». — говорится в заявлении на официальной странице регулятора в Facebook.
В то же время руководитель специальных проектов НТЦ «Психея» Геннадий Рябцев считает, что до отключений дело все же не дойдет: «На крайний случай, подключат аварийный импорт из Беларуси или России. Если и будут отключать, то не население, оно в списке претендентов на отключение на предпоследнем месте, перед критической инфраструктурой».
Кроме того, по информации Юрия Корольчука, чтобы пополнить запасы угля, на сегодняшний день в Казахстане закуплены окороло 400 тыс. тонн марки «Г» в Казахстане (порядка 400 тысяч тонн). «Также больше везут ростовского антрацита. Но ситуация все равно не очень хорошая», — говорит эксперт, указывая на цену вопроса.
«Компании могут привезти импортный дорогой уголь, но им нужна гарантия сбыта электроэнергии. Ведь ценник на уголь — это себестоимость электроэнергии, а как ее продать, если тариф не впишется в рыночный — вопрос открытый», — объясняет Корольчук.
Впрочем, есть и еще один вариант развития событий. По словам Геннадия Рябцева, «во всей этой ситуации налицо заинтересованность „Нафтогаза“, у которого появилась возможность продать ТЭС „лишний“ газ», из-за чего та же «Центрэнерго» уже вынуждена была перейти на голубое топливо в пиковые нагрузки.
Дальнейшее сокращение запасов угля будет вынуждать переходить на газ и другие станции.
При этом НАК закачал в 2020 году рекордные объемы газа — около 28 млрд кубометров. На начало февраля из них осталось около 20 млрд. В среднем за месяц в отопительный сезон уходит 4,5-5 млрд кубов. То есть по факту на весну еще останется около 15 млрд. И «Нафтогазу» надо этот запас продать, пока цена высока.
«Даже с учетом угля, который уже везут из Казахстана и России, до конца отопительного сезона будем работать с колес, что на руку НАКу», — заявил глава департамента жилищно-коммунальной инфраструктуры Общественного совета при КГГА Олег Попенко.
Но газ вместо угля — это резкое увеличение себестоимости электроэнергии. Что может стать поводом для генерирующих компаний пожаловаться на убытки и потребовать повышения тарифа для населения.
По материалам: Страна.ua
