Одесса. Шестидесятые годы. Новоаркадийская дорога (ныне проспект Шевченко). Девятиклассница возвращается домой с тренировки по фехтованию. За столом нет места — заставшие войну празднуют 09 мая. Незнакомый мужчина предлагает девятикласснице сесть на колени — она соглашается. Девятиклассница обращает внимание на руки мужчины с рыжей порослью и веснушками. Она хочет пить после тренировки и просит мужчину подать стакан воды. Мужчина подает стакан — она залпом выпивает. В стакане оказывается водка — девятиклассница раньше вообще не пробовала алкоголь. Обидевшаяся девятиклассница прилюдно со всей силы ударяет мужчину и встаёт из-за стола, покидая празднующих. И только вечером родители скажут девятикласснице, что мужчину зовут Владимир Семёнович Высоцкий. Заглянул в гости после съёмок благо киностудия совсем рядом от Новоаркадийской дороги.
Одесса. Семидесятые годы. Улица Пастера плавно переходит в Херсонский спуск. На асфальтовой площадке возле одного из корпусов медицинского института школьники и студенты играют в футбол. Горячие дворовые баталии, настоящие зарубы. Парни идут в жесткие стыки и не щадят друг друга. Неожиданно к вспотевшим игрокам артистичным голосом обращается элегантный молодой человек: «Ребята, можно с вами?». Над площадкой моментально повисла немая пауза, потому что в те годы кино было важнейшим из искусств и фильм «Я шагаю по Москве» видел каждый. Никиту Михалкова сразу узнали все пацаны и взяли на замену в одну из команд. И Никита бился на асфальте с обычными одесситами, оставив барские замашки за пределами спортивной площадки. Пацаны специально распасовали Михалкову, и он даже забил гол, чему долго радовался. Аплодировал ему как вы прекрасно понимаете стоявший возле поля Александр Адабашьян. Михалков после игры отблагодарил партнёров по команде контрамарками на спектакль с собственным участием. Никита Сергеевич давал несколько представлений в Украинском театре, находящемся на улице Пастера в нескольких кварталах от спортивной площадки.
Одесса была городом — звездой. В Одессе ты не бегал за звездами. В Одессе звёзды сами приходили в твой дом и твой двор. Даже в советской Одессе была потрясающая демократическая атмосфера, где все со всеми были на равных.
А вот уже конец нулевых. На летней вечеринке сам случайно натыкаюсь на Михалкова.
— Никита Сергеевич, можно с вами выпить и сфотографироваться на память?
— Да пожалуйста! — без всякого пафоса ответил он.
Проходит еще несколько лет. Январь 2013 года. Оскароносный режиссер Михалков экранизирует в Одессе «Окаянные дни» лауреата Нобелевской премии по литературе Ивана Бунина. Играющий ротмистра Виталий Кищенко не умеет кататься на коньках и мне предлагают быть его дублёром, потому что внешне похож и спортивно универсален. Но я отказываюсь из-за простуды и холодов в зимней Одессе. Но периодически заглядываю на съёмочную площадку и поражаюсь размаху — масштабные декорации, огромная массовка, одетая как век назад благодаря титанической работе костюмеров. Наблюдаешь и ощущаешь причастность к чему-то значимому и вечному. Соприкасаешься с Искусством с большой буквы. История творится на твоих глазах.
Июнь 2012 года. Linkin Park выступают на новом стадионе «Черноморец». Честер орёт так, что уши закладывает у всех загорающих на Ланжероне. Большой рок пришёл к нам.
Май 2013 года. Ах Астахова впервые приехала в Одессу. Сидит на открытой веранде ресторана «Причал» в Отраде, попивает белое вино и пишет стихи. «Сева, я счастлива!» — говорит Ира мне. И столько радости вперемешку с вдохновением в её глазах, что словами не передать. Одесса подпитывала, окрыляла, настраивала на позитивный лад творческих людей. Сюда приезжали лечить душу и реанимировать угасающий потенциал уставшие от столичной суеты москвичи.
Февраль 2014 года. «Черноморец» играет вничью с «Лионом». А у французов тогда в составе были Юмтити, Толиссо и Фекир — теперь они стали чемпионами мира. Одесситы сражаются на равных с лучшими футболистами планеты.
А недавно иду по Гагаринскому плато и меня накрывает паническая атака при виде возводимых высотных термитников. На этом же месте была дача Докса. Разрушенная, обваливающаяся, но она стояла. Я пролазил через дыру в заборе и пробирался к ней по бурьянам и грязи, несмотря на лай злобных собак. Фотографировал дачу. Наивно надеялся, что её реконструируют и приведут в порядок. Теперь там понатыкали бетонных сот так, что шагу негде ступить. Заходишь в кадоровские дворы и физически начинаешь ощущать удушье, потому что высотки обступают со всех сторон, они словно удавка, затягивающаяся на шее. Нет пространства. Нет одесского воздуха. Нет вдохновения. Нет жизни. И с дачей Тиля та же грусть — растоптали, стерли с лица земли, уничтожили, а на её месте возвели серую глыбу, предназначенную для обитания оскотинившихся торгашей и тачковозов с седьмого километра.
Только сущность Одессы как раз в балюстрадах, атлантах, кариатидах, маскаронах, эркерах, ризалитах, мансардах и башенках, а не в монолитно-газобетонных уродцах, возводимых как раз на месте сносимых памятников архитектуры. Именно фигуристые домишки с лепниной манили словно магнитом в Одессу режиссеров, актёров и писателей. Кого привлечешь современными жилыми комплексами в Аркадии, кого?! Растя и формируясь среди увитых плющом низких строений из ракушника романтическая натура становилась впоследствии поэтом или живописцем. Находясь среди двадцатичетырехэтажных глыб романтик может превратиться только в маньяка, серийного убийцу или психопата. В Одессе сейчас не может вырасти новый Багрицкий, зато появление своего Патрика Бейтмена не станет неожиданностью.
А я все душевные сбережения вложил в Одессу. Мой символический капитал обесценился, потому что Bank of Odessa обанкротился. Вот есть фонд гарантирования вкладов физическим лицам, а куда обратится мне за возмещением морального ущерба из-за краха и дефолта одесской мифологемы?!
На стадионе «Черноморец» сейчас выступает Олег Винник, собирая толпу из поселковых бюдженщин. Все эти дородные бухгалтерши из собесов и золотозубые начальницы отделов из районо опошляют Одессу своим примитивным невежеством. Хуторянки своими копытцами попросту топчут эстетов. Стадион в данном случае от слова «стадо». Честер в гробу переворачивается от мысли, что на площадке, где он пел, ныне устраивают концерт Винника.
Михалкова и Астахову теперь вообще в страну не пускает СБУ и я считаю, что это неправильно. Хочется, чтобы украинские законы порой не распространялись на Одессу, потому что мы обособленные. Михалкову вообще можно всё простить за «Родню» и помощь Шпаликову с Горенштейном. Никита Сергеевич своими делами, как и Элтон Джон ранними альбомами, заслужил право на любые чудачества и безумные высказывания. И когда-то какая-то шелупонь, попивающая кофе на «Книжке» и треплющая своим языком запредельную чушь, начинает критиковать Михалкова, то я негодую. А всё потому, что «Раба любви» Михалкова для Одессы значит больше, чем все телодвижения местечковых гешефтмахеров вместе взятых. «Рабу любви» будут смотреть и через сто лет, а вот о ресторанах Либкина забудут. Астахова вообще аполитична. Она делилась мечтами о покупке домика в Крыму еще до известных событий на полуострове. Не пускать поэта в Украину, потому что она неправильно въехала в Крым, это несправедливо. Астаховой без разницы чей Крым, это я точно знаю, она его любит и всё.
В детстве я хотел связать свою жизнь или с футболом, или с кино. Но с футболом не сложилось, да и «Черноморец» сейчас в упадке. Киностудия из ангара для съемки низкопробных сериалов постепенно превращается в пыльно-паутинный склеп. Да и на месте киностудии дельцы хотят возвести мерзкие бездушные коробки, корректно называемые «элитным жильём». Теперь на улицах Одессы не встретишь оскароносного режиссера, с которым запросто можно поговорить, но зато повсюду снуют свиноподобные волчицы Винника. Самому волком выть хочется от этой печальной стагнации! Одессу убили не инопланетяне, а трепачи с «Книжки», вкладывавшие доходы от своих гешефтов в строительство монолитных сараев. По-другому инвестировать они попросту не умеют или не хотят. В смерти Одессы виновны все горожане. Глупо в данной ситуации винить кого-то одного во всех бедах. Заметьте, что я ностальгирую не по советским временам и не эпохе Российской Империи, а по недавнему прошлому независимой Украины. Не экранизируют теперь в Одессе нобелиатов оскароносные режиссеры и не приезжают к нам чемпионы мира и лучшие группы планеты. Зато повсюду Винник и винницкие сладости. Хочется написать киносценарий только про человека, у которого едет крыша от проживания в аркадийской высотке, и он становится социально опасным элементом.
Честер Беннингтон от нахлынувших проблем сбежал к лучшему другу Крису Корнеллу. А куда прикажете деваться мне от осознания позорного кошмара, случившегося с Одессой? Ответа на этот вопрос я пока так и не нашёл...
