За большим рабочим столом в кабинете Тимошенко сидит огромный оранжевый медведь. “Подарили, когда меня назначили премьером, — объяснила Юлия Владимировна. — Теперь он здесь руководит”. Не зря говорят, что Тимошенко — боец. Экстремальные ситуации она воспринимает не как поражение, а как вызов. Когда корреспондент “МК” шел на интервью к отставному премьеру, то ожидал услышать если и не жалобы (их от Тимошенко не дождешься), то хотя бы скрытое недовольство. Вместо всего этого — новый уровень энергии, высокий тонус и юмор, иногда граничащий с едким сарказмом…
— Юлия Владимировна, есть ли будущее у женщин-политиков?
— Мне кажется, что женщины в профессиональной деятельности сильнее. Единственное, женщинам приходится прилагать в сотни раз больше усилий, чтобы пройти достойный путь в своей профессиональной среде.
Но что уникально: если, например, мужчина побеждает и становится лидером — женщина относится к этому толерантно, это не вызывает у нее никакой агрессии. Но когда какие-то лидирующие позиции занимает женщина, часть мужчин просто как стая шакалов бросается на нее, чтобы унизить, загрызть, оскорбить, просто антигендерная солидарность какая-то! И поэтому сегодня, со стороны наблюдая, как мужчины в политике комментируют мою отставку, я делю их не на сторонников и противников, а на мужчин и немужчин.
— Юлия Владимировна, госсекретарь Олег Рыбачук в своих откровениях рассказывал, что ночью накануне отставки вы были готовы к компромиссному варианту, а утром очень эмоционально отказались. Что произошло на самом деле?
— Действительно, в ту ночь мне выдвинули четко сформулированные условия. Во-первых, я должна была подписать указы об увольнении тех министров, которые в тяжелых условиях противостояния поддерживали в правительстве стабильность, здравый смысл и логику. При этом те люди, которые дестабилизировали нашу работу, должны были остаться. Кроме этого я должна была спокойно воспринять отставку Турчинова и подать руку окружению президента. Должна была выступить публично с заявлением, что Порошенко, Мартыненко и Третьяков — это честные и порядочные люди, а Зинченко — человек, который предал команду. Также я должна была прекратить всю публичную деятельность, а все важные и нужные наработки правительства передавать президенту, чтобы уже он мог озвучить это перед народом... Фактически я должна была предать людей, которые боролись за чистоту власти в Украине, притом еще и “задружиться”, “побрататься кровью” с окружением Ющенко. Поэтому, когда все эти условия были озвучены, я сказала, что не готова к ответу, приеду в 9 часов утра, и тогда мы сможем все это обстоятельно обговорить с президентом с глазу на глаз. Хотя, честно говоря, я и тогда сказала, что такие условия — это уже чересчур! В ту же ночь я пригласила к себе всех людей, которых так или иначе эти условия касались, чтобы обсудить, что нам делать дальше.
— Говорят, что Терехин, Турчинов и другие хотели вас “сохранить” любой ценой?
— Все, кого я пригласила тогда, сказали, что готовы лишиться своих постов, если это только поможет народу Украины. Они были готовы к любому моему решению. А утром я позвонила президенту и сказала, что это — не компромисс, постановка таких условий — за гранью морали. Я настояла на встрече с Ющенко, так как считала, что сейчас самое главное — сохранить наше с ним командное единство. Утром я была у него за полчаса до его пресс-конференции и попыталась объяснить, что эта ситуация — плохой сигнал миру, что сейчас он разрушит веру многих наших людей в политиков, убьет надежду народа. Но вы знаете, что в последний момент туда ворвался Порошенко, которого лишили депутатского мандата и для которого его депутатский мандат был важнее всего… И… дальше было то, что уже все знают.
— А слезы, истерика, эмоции, о которых говорил Рыбачук?
— Да нет, ничего такого не было.
— Вы говорили президенту, что ваш разрыв — это плохой сигнал миру. А между тем в выступлении российского посла в Украине, как, впрочем, и в комментариях российского президента, сквозило одобрение вашей отставки. Почему, как вы думаете? Кстати, Леонид Кравчук, комментируя ситуацию, вообще заявил, что ваше правительство испортило отношения с Россией.
— На самом деле выстраивать украино-российские отношения президент взялся сам. Если вы помните, на своей первой встрече в Киеве президенты договорились, что курировать эту тему будут секретари национальной безопасности и обороны. Я не могла ничего поломать, потому что не была на то уполномочена. Мое же личное отношение к России всегда было теплым, правда, эта любовь не всегда была взаимной. Но я считаю, что отношения между Украиной и Россией — это просто неотъемлемая часть нашей жизни.
— Вы можете теперь раскрыть тайну, почему на самом деле тогда не поехали в Москву? Вас кто-то не пустил?
— Это не так! Переплелось много причин. У правительства, которое только начало работать, действительно был обвал неотложных дел. С другой стороны, перед визитом, как вы помните, было озвучено заявление генпрокурора России и мне показалось, что отношения между новой украинской властью и официальной Москвой нужно начинать в добрых и благоприятных условиях. Нельзя начинать контакт с конфронтации. Я решила, что нужно повременить, чтобы мы с Россией почувствовали друг друга как партнеры.
— Время прошло, и как теперь? Вы сможете уже без иммунитета премьера поехать в Россию?
— Сегодня у меня нет никаких проблем. Я считаю, что могу совершенно спокойно поехать в Москву, важно только определить цель.
— Вы смотрели фильм, снятый в России, в котором главная героиня внешне имеет сходство с вами? Содержание там, мягко говоря, фривольное. Это вас не обидело? В суд не пойдете?
— Я знаю, что это подсуетились одна из партий и один народный депутат. Могу сказать, что обычно так зацикливаются на сексе те, кто уже ни на что не способен. Как правило, такие заказчики являются аутсайдерами давно, и не только в сексе. А обижаться на человеческую невоспитанность и глупость — дело бесперспективное. Невозможно решением суда сделать из глупого и некорректного человека умного и воспитанного, поэтому тратить время на эту процедуру не вижу смысла.
— Кстати, о Викторе Януковиче. Когда вы в своем телеинтервью соединили желтую и голубую ленточки, эксперты сразу же стали пророчить союз с партией “Регионы Украины”, “отрабатывалась” и версия относительно СДПУ(о).
— Мы не планируем под выборы союзов ни с Виктором Януковичем, ни с Виктором Медведчуком, но ленточки я соединила правильно. Дело в том, что был один негативный элемент, который беспокоил всех нас, — это разделение народа на две части: восточную и западную. Разделение не территориальное, а ментальное. А когда мы соединяем эти две части, эти два менталитета — тогда получаем огромный позитив. Ведь народ, в отличие от политиков, нельзя делить на “оранжевых” и “голубых”.
— Значит, теперь вместо украинской косы мы увидим…
— Моя любимая прическа совершенно интернациональна, ее носили и в России, и в Украине. Поэтому никто ничего не меняет — ни позицию в политике, ни отношение к морали, ни цели, которые были поставлены во время революции. Коса тоже никуда не денется. Стричься я не буду! Хотя в истории был один такой случай, когда принцесса для того, чтобы защитить свой замок, уже не имея никакого оружия, состригла свою косу, натянула волосы на лук вместо тетивы и таким образом смогла спасти ситуацию.
— Что, по-вашему, сейчас моральнее — последовать совету Александра Турчинова и подать в суд на Ющенко за его высказывания о вашей деятельности в ЕЭСУ или последовать совету Николая Томенко и отметить годовщину революции на Майдане вместе с президентом?
— Мной ничего несправедливого в адрес президента высказано не было и не будет, я эту войну не начинала, и я не тот человек, который будет ее продолжать. Эта война больше похожа на самоубийство двух политиков, но я не могу “вставить” мозги окружению президента. К сожалению, те, кто сегодня окружает Виктора Ющенко, будут продолжать придавать некую динамику этому конфликту, эскалации грязевых потоков… Вот вы говорите — подавать в суд. Но для всей Украины совершенно очевидно, что это полная ахинея! Я совершенно спокойна, мне не в чем оправдываться. И когда, например, президент обвиняет премьер-министра в том, что он возвращает в государственную собственность завод, который в свое время просто украла семья Кучмы, то мне совершенно понятно, на чьей стороне в данном случае будет общество.
— Очевидно, вы имеете в виду Никопольский завод ферросплавов. Кстати, у кого сегодня контрольный пакет акций этого завода — у государства, как утверждает министр юстиции Роман Зварыч, или?..
— У государства, конечно! И это сегодня доказано судами всех инстанций, включая Высший хозяйственный и Верховный суды. И я хочу сказать, что НЗФ — это демонстрация того, что власть обещала народу на майдане, то есть возвращение того, что было у него украдено.
— О роли конфликта вокруг НЗФ в вашей отставке ходило немало слухов. Так, например, в разговоре, который приписывают вам и Игорю Коломойскому (крупный акционер группы “Приват”, претендующей на участие в тендере по продаже НЗФ. — Ред.), якобы из ваших уст прозвучали нелестные высказывания о внешности Ющенко, что послужило дополнительным стимулом для вашего увольнения…
— Этот разговор, конечно же, явная фальшивка, я таких слов просто не знаю. Тот, кто хотя бы раз слышал, как я разговариваю, сразу же поймет, что это не моя лексика и не мой стиль мышления. Я вообще не способна высказываться о ком-либо в таком тоне и в таких выражениях.
— Но олигархов-то вы все-таки не любите? Например, Пинчука с Ахметовым? Или кто-то, например Коломойский, вызывает у вас симпатии?
— Мне все равно на самом деле — Коломойский, Пинчук, Порошенко… Нет абсолютно никаких предпочтений или, наоборот, антипатий. Возможно, у Пинчука складывается такое впечатление, что к нему есть какая-то предвзятость, но дело в том, что они забрали почти все, что есть в Украине. Куда ни пойдешь — на восток или на запад — везде “помечено”. Он думает, что скупил уже всю страну, но придется все возвращать.
— А заявление президента о том, что вокруг НЗФ разгорелась война двух олигархических кланов?
— Да, действительно, это разборки двух олигархических кланов — клана старого и нового президентов Украины. Мы же возвращали завод государству и хотели, чтобы это произошло как можно скорее, таким образом выполняя свои обещания майдану. А президент почему-то вспомнил о тех репрессивных методах, которые в борьбе со мной применял Леонид Кучма, — был вытащен на свет какой-то старый компромат...
— Что, по-вашему, произошло с Виктором Андреевичем?
— Честно говоря, мне немного стыдно за нашего президента, я не хочу его видеть таким.
— И все-таки готовы опять встать рядом с ним на майдане?
— Да. Потому что люди не хотят разочарований, они ждут результатов. Они не хотят, чтобы их усилия оказались напрасными. И для меня доминирующим аргументом здесь являются не собственные обиды или амбиции президента, меня интересует только то, что хотят видеть люди, изменившие страну. И то, какими глазами на нас смотрит сейчас мир. Поэтому то, что произошло между нами, — не ошибка, а, я бы сказала, большая глупость.
— А кому давал деньги Березовский? Жвания говорит, что вам…
— Березовский русским языком сказал, кому он давал деньги. Знаете, мне очень понравилось высказывание по этому поводу одного нашего коллеги — он сказал, что, когда человеку страшно, он кричит “мама”, а когда страшно президенту и его команде, они кричат “Юля”. Поэтому, когда они поняли, что тайное стало явным, они, как всегда, вспомнили “невестку”, которая во всем всегда виновата.
— А это правда, что Борис Немцов ревновал вас к Ющенко?
— С Немцовым все намного проще. Люди, которые остались на обочине политики в своей собственной стране, хотят дотронуться до чего-то великого любым местом. Немцов уже просто “обсуетился” вокруг президента, но все никак не найдет своего места в оранжевой революции.
— Сегодня все только и говорят о политике — политреформа, отставки, новый кабмин... А вот как отразится отставка вашего кабинета и предшествующие кризисы на экономике?
— Я думаю, что высокополитическая чиновничья глупость привела к тому, что Украина отброшена как минимум на год назад во всех вопросах. Поэтому сегодня я пытаюсь найти этот стабилизационный момент, который сможет воссоединить центробежные силы. Где этот центр опоры? Скорее всего нам придется искать ответ в конституционной реформе.
— Вы рассматриваете стратегический ход — сильный премьер после политреформы, фактически руководящий страной?
— В принципе я думаю, что я обязательно приду к власти и продолжу наше славное дело. Я очень хочу исправить сложившуюся ситуацию, и для этого мы будем бороться на парламентских выборах.
— Во время работы вашего кабинета министров люди, с одной стороны, постоянно получали прибавки к зарплатам и пенсиям, а с другой — видели, что их съедает рост цен. Во что им верить?
— Во-первых, у нас номинальный доход людей, за то время, пока мы проработали в правительстве, вырос на 40%. Такого не было ни в одной стране.
— Но сегодня вы и ваши министры — в отставке, проекты скорее всего будут заморожены, бюджет может не выдержать растущих расходов, а новый кабинет министров, по оценкам экспертов, уже не будет таким “социальным”. Что в такой ситуации вы можете сказать людям, поддержавшим вас на майдане?
— Не переживайте, мы вернемся к власти и все это исправим!
Супруг Юлии Владимировны — Александр Тимошенко — бизнесмен, живет в Лондоне. Юлия познакомилась с Александром, сыном некогда известного днепропетровского чиновника Геннадия Тимошенко, на заре своей юности. В 90-е годы наследник “днепропетровского клана” отправляется в Киев вместе с супругой. Но Юля быстро вырывается на ведущие позиции. Именно она возглавила “Единые энергетические системы Украины”, а Александр стоял за ее спиной, довольствуясь должностью вице. Как и его супруга, он обвинялся в экономических махинациях. И даже успел посидеть в тюрьме по этому делу. После того как Александра выпустили из СИЗО, он уехал в Лондон. Сейчас живет на два дома — большую часть времени проводит в Великобритании, а меньшую — подле супруги.
