Ученые предложили пересмотреть общепринятую скорость мутаций у предков человека. Именно от нее зависит датировка ключевых событий антропогенеза. Новые данные говорят о том, что скорость мутагенеза, возможно, была в два раза меньше.
Датировка эволюционных событий при помощи молекулярных часов основана на сравнении последовательностей ДНК разных организмов и оценке количества накопленных ими мутаций. Чтобы сделать на этой основе вывод о времени расхождения между видами, надо знать скорость накопления мутаций. Эта скорость считается в целом постоянной. Антропологи, делая выводы о времени тех или иных событий в эволюции человека, основываются на этой общепринятой скорости.
Традиционно скорость «движения» молекулярных часов рассчитывали на основании разности в геномах человека и человекообразных обезьян, соотнося ее с палеонтологическими данными о времени расхождения между видами.
Авторы нового исследования считают, что на основании нескольких работ, использующих технологии секвенирования (определения последовательности) нового поколения, эту скорость можно измерить напрямую. Полученное значение скорости, по их словам, примерно в два раза меньше, чем считалось ранее. Таким образом, все даты в эволюции человека, полученные молекулярными методами, следует увеличить в два раза.
Ученые обнаружили, что в большинстве случаев, как ни странно, такая коррекция приводит к гармонизации данных раскопок и данных молекулярной эволюции. Например, на основании данных молекулярных часов, выход предков человека из Африки датировался 60 тысячами лет назад. При этом поселение людей, обнаруженное на территории современного Израиля и датированное (на основе раскопок) 100 тысячами лет назад, считалось единичной тупиковой миграцией людей современного типа. При коррекции датировки, соответственно, такое поселение можно считать плацдармом для выхода с территории Черного континента.
Ученые приводят еще множество примеров, в которых новый уровень мутаций позволяет лучше согласовать данные раскопок с данными секвенирования. Дело, однако, осложняется тем, что при экстраполяции на ранние стадии эволюции (как раз те, которые первоначально служили для определения скорости мутаций), молекулярная датировка начинает противоречить данным раскопок. Вероятно, в ходе развития предков человека уровень мутаций уменьшился — иначе непротиворечиво совместить ранние эволюционные события с поздними становится невозможно. Поэтому некоторые из экспертов, слова которых приводит Nature, считают вопрос скорости внесения мутаций у предков человека пока открытым.
