Есть плохое кино, глупое, неудачное, очень плохое и очень глупое, даже запредельно плохое и запредельно глупое, вроде последних «Трансформеров» или «Богов Египта». А есть фильмы категории «бэ» (B movie) – совершенно особая ниша, у которой толпы своих фанатов, ни за что на свете не желающих менять ее на дорогой и качественный блокбастер.
Откуда возник этот термин? Дело было в 30-40-х, в так называемый золотой век Голливуда. Тогда крупные студии, продавая кинотеатрам приличный, добросовестно сделанный и отменно разрекламированный фильм, в довесок навязывали халтурку – что-то очень недорогое, снятое, как говорится, левой ногой по плоскому ширпотребному сценарию с участием актеров сомнительного таланта и репутации. И в кинотеатрах эти два продукта шли одним сдвоенным сеансом, друг за другом: первым показывали фильм категории A, а за ним следовало «нечто» категории B, то есть второго сорта. Так студии и наживались, насильно впаривая плоды дешевого труда в комплекте с чем-то толковым.
Причем в разные эпохи в категорию «бэ» попадали самые различные жанры. В 30-е годы это были вестерны, в 40-е – нуар, в 50-е – научная фантастика, в 60-е – эротика, в 70-е – пеплумы, в 80-е – хорроры, в 90-е – боевики. Со временем эта ниша обросла толпой преданных поклонников, которые как раз и тащились от нарочитой бездарности и второразрядности ее продукта, не требующего от зрителя никаких усилий.
Сегодня при упоминании категории «бэ» нам в первую очередь представляются экшны конца 80-х – середины 90-х. Да-да, все те смешные серьезные фильмы с Жан-Клодом Ван Даммом, Дольфом Лундгреном, Чаком Норрисом, Марком Дакаскосом… И все те киноманы, которые в указанные десятилетия были завсегдатаями видеосалонов и пересматривали до дыр кассеты с одноголосым гнусавым переводом, сегодня составляют сообщество яростных любителей «би муви», ностальгирующих по эре пиратских VHS.
Категория «бэ» -- это в некотором роде колыбель и могила кинозвезды, ее рождение и ее же смерть. Многие именитые режиссеры (например, Джеймс Кэмерон) и многие именитые актеры (например, Джек Николсон) начинали карьеру именно с низовых фильмов. И это вполне нормально и ничуть не стыдно. Куда печальнее, когда в «бэ» скатываются звезды пенсионного возраста, некогда чувствовавшие себя очень крутыми, востребованными, желанными, а нынче оставшиеся не у дел, либо в страхе лишиться работы и славы хватающиеся за любое предложение без разбору. Как, например, Брюс Уиллис, Рутгер Хауэр, Антонио Бандерас.
Принято считать, что в последние годы фильмы категории «бэ» попадают сразу на домашнее видео, минуя кинотеатральный прокат (и кинокритики, понятно, брезгуют такое рецензировать). Но бывают странные исключения, приятные для VHS-фанов, для которых каждый штамп нелепого пафосного сюжета – как бальзам на душу, и дикие для всей остальной публики, которая привыкла к другому уровню и наивно решила, что подобное не снимают уже лет эдак двадцать, а то и тридцать.
«Обет молчания» с Антонио Бандерасом – как раз из таких исключений. Это история успешного адвоката, который из-за работы уделяет жене и дочери слишком мало времени, а все прорехи (опоздал на день рождения, пропустил утренник в школе, забыл о годовщине, не поцеловал на ночь и т. п.) заполняет дежурными мягкими мишками с извинительной открыткой. И вот в один из таких испорченных вечеров провинившийся герой возвращается домой, а жены и дочери нет. А позже полиция сообщает о двух трупах, найденных в канаве.
Все это мы узнаем из флэшбэка, призванного пояснить, кто этот «крепкий орешек» на экране, который не разговаривает, раздражается от малейшего шума и беспричинно нападает на чернокожего парня в закусочной. Кто этот немолодой Бэтмен в кожаной куртке и с помятым лицом.
Сюжет, в котором герой мстит плохому парню за смерть близких, только кажется нарочито простым и прямолинейным (к слову, параллельно с «Обетом молчания» в прокат вышел «Иностранец», где Джеки Чан играет бывшего спецагента, а нынче скромного владельца небольшого лондонского ресторанчика, который сам решает найти убийцу своей дочери, так как полиция не шевелится, и совершить акт возмездия). На самом деле его можно обыгрывать и так, и эдак, и выдавать на выходе и стильное, и эмоциональное, и даже иносказательное, фигуративное зрелище. Так, например, «Джон Уик» --- это эпичная, ритмичная, красивейшая вендетта за щенка. «Под покровом ночи» --- это метафора, где сюжет книжного романа о парне, дочь и жену которого жестоко убивают, не буквально отражает действительность и реальные отношения между главными героями, бывшими мужем и женой. «На пределе» -- это очень простая история праведной мести, которая подкупает почти что документальной реалистичностью, душераздирающей актерской игрой и твердой уверенностью, что все правильно и иначе нельзя; тот редкий случай, когда зритель не просто смотрит, но всем своим естеством участвует в происходящем и неистово жаждет, чтобы правосудие свершилось.
Чего не скажешь про «Обет молчания». Тут решительно все равно, отмстит персонаж Бандераса или не отмстит, и даже хлипкая детективная составляющая не помогает (впрочем, в подобном кино вариант «не отмстит» не проходит, так что исход очевиден). С первой же сцены ясно, из какой категории ноги растут. Главный герой, который спустя пару минут будет грозно махать руками и сковородкой, смотрит с экрана таким же неумелым и карикатурным суровым взглядом, каким смотрит ребенок, которому в школьном спектакле поручили играть злого волка. При этом выглядит 57-летний Бандерас уже далеко не крепким, а ссохшимся орешком, отчего демонстративные пафос и крутизна еще несуразнее. Но если бы адвоката Валеру (это фамилия, а не имя, но все равно весело) сыграл Ван Дамм, было бы, наверное, еще смешнее.
В боевиках категории «бэ» все предельно серьезно, и у действий протагониста непременно должно быть некое философское подспорье, некий кодекс чести и принципов. В данном случае это цитатник изречений римского императора Марка Аврелия. Так что всю дорогу Бандерас произносит нечто вроде «Несправедливость не всегда связана с каким-нибудь действием, часто она состоит именно в бездействии» или «Настоящий способ мстить врагу – это не походить на него» (у Аврелия еще есть высказывание про секс: «Совокупление – трение внутренностей и выделение слизи с каким-то содроганием», но этот афоризм Валера почему-то не использует).
А еще в боевиках категории «бэ» из 90-х женские персонажи всегда выступали немногословным симпатичным придатком. И в «Обете молчания» этот ретроградский подход доведен до совершенства: жена главного героя не произносит за фильм ни слова (не считая реплики «Я что-то нарушила?», адресованной копу, остановившему ее авто), но зато улыбается и покачивает головой подобно интерактивной кукле Ангелине на батарейках из интернет-магазина.
«Обет молчания» -- это как сходить на концерт Стаса Михайлова. И самое главное в этом походе – быть поклонником Стаса Михайлова.
И ни в коем случае не путайте боевик категории «бэ» с олдскульным боевиком. Если жаждете первого – идите на Бандераса. Если же предпочитаете второй – вперед на Джеки Чана, который, кажется, впервые предстал не в комедийном, а в очень серьезном и даже драматичном амплуа.
