С началом гражданского противостояния на Донбассе командование ВСУ одним из методов психологического воздействия на тогда еще невооруженных митингующих избрало авиацию. Полеты на низкой высоте всегда производили сильное впечатление на неподготовленную публику. Можно вспомнить, например, Крым, где массовые пролеты боевых Ми-35 были одной из важных составляющих вторжения.
К середине апреля началось сосредоточение группировки армейской авиации как вблизи Донбасса, так и непосредственно на его территории.
Так, сводная группа 7-го полка стала базироваться на аэродроме Чугуев, вертолеты 11-й бригады были отмечены весной 2014 года в аэропорту Мариуполь, 16-й бригады — в аэропорту Днепропетровск.
Полевая площадка армейской авиации Украины под Славянском
С приходом в Славянск боевиков под командованием Стрелкова-Гиркина практически всем стало понятно, что вооруженного противостояния не избежать. К тому же после неудачного выдвижения колонны 25-й бригады десантников противник получил не только боевые бронированные машины, но и ПТРК и ПЗРК, которыми штатно комплектовались БМД.
Именно наличие управляемого оружия и подготовленных расчетов (а ни для кого уже не секрет, что основу отряда «стрелковцев» составляли российские добровольцы с богатым опытом участия в боевых действиях) и предопределило достаточно большие потери армейской авиации Украины как в технике, так и в людях.
Впервые на Донбассе в боевой операции вертолеты отметились 14 апреля, когда пара Ми-24 прикрывала Ми-8, на котором прибыла группа усиления после нападения диверсионной группы противника на тыловую колонну десантников под Краматорском. Точно так же «работали» экипажи Ми-24 и 24 апреля, когда для усиления обороны базы хранения бронетехники в Артемовске (ныне — Бахмут) была переброшена группа спецназа.
Первую потерю армейская авиация Украины понесла 25 апреля 2014 года, когда на аэродроме Краматорск боевики сожгли Ми-8МТ из состава 7-го полка армейской авиации.
Стоит отметить, что сам город находился под контролем «отрядов ополчения», однако аэродром удерживался бойцами спецназа. Тут же базировалось и несколько вертолетов, которые выполняли роль «длинной руки» для снабжения отдаленных блокпостов.
Ми-8 над горой Карачун, май 2014 г.
Обстрел аэродрома из ПТРК «Фагот» был произведен с крыш многоэтажек по улице Парковой. Был поражен один из вертолетов, который находился под загрузкой боеприпасами. В результате прямого попадания ракеты вертолет загорелся и взорвался. В итоге был сожжен и рядом стоявший гражданский Ан-2. Двое членов экипажа вертолета получили ранения средней тяжести.
Однако наибольшие потери вертолетчики понесли в мае 2014 года, когда развернулась полноценная осада Славянска.
Ранним утром 2 мая блокпосты вокруг города были атакованы с земли и с воздуха, причем авиаторам пришлось действовать при неблагоприятных погодных условиях, что в итоге и привело к неоправданно высоким потерям.
В районе н. п. Карповка во время полета на предельно малой высоте были поражены из ПЗРК сразу два вертолета (командиры экипажей — майор Руденко и майор Плоходько) из состава 16-й бригады. Из двух экипажей в живых остался только капитан Евгений Краснокутский, который был захвачен противником на месте аварийной посадки.
Раненый вертолетчик Евгений Краснокутский в плену у боевиков
«Мы должны были сопровождать колонну БТРов, которая шла на Славянск, — вспоминает Евгений. — Именно тогда нас сбили с переносного зенитно-ракетного комплекса. Одна ракета пролетела мимо, а вторая попала. Вертолет начал падать. Все, как в тумане, машину закрутило, я выпрыгнул с парашютом. Не знаю, почему не прыгнули мои побратимы. Может, не успели».
Вертолетчик приземлился и пошел к сбитому вертолету в надежде, что там кто-то мог выжить. Но до места падения он не дошел — начал взрываться боекомплект. Зато был окружен тремя боевиками в форме и масках, с автоматами. Его схватили, начали бить, забрали табельный пистолет и прострелили обе ноги.
«Они хотели меня забрать оттуда, но прилетел наш вертолет и начал кружить, — вспоминает Евгений. — Они убежали, меня оставили лежать в поле. Я видел тот вертолет, может, и за мной, но они меня не видели. Если бы стоял или сидел, а я просто лежал в траве. Двигаться не мог и ничего не мог сделать».
Вертолет покружил и улетел. Через некоторое время Краснокутского нашли местные жители, которые оказали ему первую медицинскую помощь. А потом появилась группа боевиков — более агрессивных (возглавлял их некто по кличке «Рысь»). Забрали телефон, документы и повезли в Славянск — в захваченное здание СБУ, которое было штабом террористов.
Эвакуация поврежденного Ми-24П
Тут уже почти беспамятного летчика осмотрели медики. Он потерял много крови, поэтому его отправили в больницу, где сделали операцию.
Евгений рассказывает, что почти на операционном столе выпросил у медсестры телефон, чтобы позвонить родным. Позвонил жене, сказал, что жив, и где именно находится. Женщина связалась с родителями Евгения.
Долго в плену пилот не пробыл. Из больницы его похитили родители, которые выехали за ним из Харькова. По словам вертолетчика, ему очень повезло — гражданская больница не охранялась. Медперсонал ничего не заметил и совсем недавно прооперированного пилота посадили на заднее сиденье машины, накололи обезболиваюшими и окольными полевыми дорогами повезли на украинскую территорию.
«Выезжали на несколько блокпостов, которые контролировали сепаратисты, но на них никого не было, — вспоминает Евгений. — Перед тем всю ночь шли бои, и наши оттеснили террористов. Так мы добрались до Харькова».
Далее Евгения ожидали долгое лечение и еще несколько операций в госпитале. А также награждение орденом Богдана Хмельницкого III степени.
В двух сбитых вертолетах погибли:
— майор Сабада Александр Борисович, начальник штаба — первый заместитель командира вертолетной эскадрильи, 34 года, родился в Черкасской области, семья живет в Бродах, осталось двое детей — 2 и 11 лет;
— майор Плоходько Руслан Владимирович, командир вертолетного звена, 39 лет, родился в Харькове, осталось двое детей 3 и 10 лет;
— майор Руденко Сергей Сергеевич, командир вертолетного звена, 35 лет, родился в Бродах, осталась 3-летняя дочь;
— капитан Топчий Николай Николаевич, бортовой авиационный техник вертолетного звена, 38 лет, родился в Харьковской области, семья живет в Бродах, осталась 10-летняя дочь;
— старший лейтенант Гришин Игорь Иванович, бортовой авиационный техник вертолетного звена, 39 лет, родился в Славянске Донецкой области, семья живет в Бродах, остались двое детей 7 и 8 лет.
Остатки одного из сбитых 2 мая 2014 г. вертолетов Ми-24
Такие большие одноразовые потери (а кроме двух сбитых Ми-24, был и поврежденный Ми-8МТ) заставили пересмотреть концепцию применения вертолетов, однако условия боевых действий требовали применения боевой авиации. При этом основной целью была захваченная бронетехника днепропетровских десантников. А так как в группе Стрелкова-Гиркина людей с боевым опытом хватало, то они смогли организовать несколько огневых засад.
Так, 5 мая ими была организована первая засада в районе горы Карачун. В качестве приманки использовали БМД, а средства поражения боевого Ми-24П (командир экипажа — майор Владимир Помазуев) из 16-й бригады — крупнокалиберный пулемет (по всей видимости, установленный на мобильной базе). Стоит отметить, что расчет ДШК сработал четко: вертолет был поражен в самую уязвимую часть — редуктор несущего винта и его обвязку. Что ожидаемо привело к отказу гидравлической системы и вынужденной посадке на авторотации. Через три дня севшую машину (вернее то, что от нее осталось после того, как там побывали местные «охотники за металлом») залпом неуправляемых ракет добил летчик штурмовика Су-25.
Славянск вообще оказался крайне неудачным для украинской армейской авиации: там она понесла наибольшие потери и фактически после этого была выведена с «горячих» участков фронта.
Однако до этого еще были события 22 мая, когда пара Ми-24 ошибочно атаковала военных в районе разгромленного блокпоста 51-й бригады под Волновахой, и знаменитая атака Донецкого аэропорта 26 мая, где вертолетчики сыграли особую роль.
После доклада группы бойцов 3-го полка спецназа о том, что боевики пытаются взять под контроль Донецкий аэропорт, украинское командование приняло решение усилить группу, перебросив вертолетами группу бойцов 8-го полка спецназа и 140-го центра ССО.
Около 13.00 появились два транспортных Ми-8 под прикрытием пары Ми-24. По словам очевидцев, практически сразу по ним был осуществлен пуск ракеты ПЗРК со стороны жилых районов вокруг ДАП, причем одна машина получила повреждения, однако смогла сесть и высадить десант.
Ми-24 над Донецком 26 мая 2014 г.
Завязался упорный бой, причем с терминала боевики почти не стреляли, основной огонь был из близлежащей посадки. Для поддержки зачистки аэропорта командование приняло неоднозначное решение применить авиацию, хотя было ясно, что без серьезных разрушений в таком случае не обойтись.
Вскоре по «стеклянному» новому терминалу отработали одиночный Су-25 и пара Ми-24, причем экипажи работали достаточно ювелирно — только неуправляемыми ракетами и пушечным огнем. Благодаря четкой координации с крыши боевики были буквально сметены, хотя, по их утверждению, потерь было немного — двое убитых и несколько раненых.
Завершился тяжелый для украинских вертолетчиков май 2014 года, как и начинался, — с тяжелейших потерь. 29-го числа в районе Червоного Молочара двойным пуском ПЗРК был сбит Ми-8МТ из состава авиации Национальной гвардии. На его борту погибло 12 человек.
Всего за период с 2 по 29 мая потери украинской вертолетной авиации составили два Ми-8МТ и три Ми-24П. На их борту погибли 17 человек — как летного состава, так и из числа пассажиров.
