Говоря о войне на Донбассе весной — летом 2014 года, можно смело говорить о 22 мая как о дне начала широкомасштабных боевых действий. По всей видимости, именно тогда лидеры боевиков приняли решение распространить боевые действия на всю территорию Донбасса, не ограничиваясь Краматорской агломерацией. Так сложилось, что в тот день были практически одновременно атакованы украинские военные под Рубежным и Волновахой. Впервые украинская армия понесла тяжелейшие потери, причем большинство погибших были мобилизованными.
Видимо, это число российские кураторы выбрали совершенно не случайно: на 25-е число были запланированы выборы президента Украины, после проведения которых Кремлю становилось ясно, что сценарий возвращения Януковича и создания «федеративной автономной области Юго-Востока» (вполне вероятно, что такой сценарий существовал, иначе трудно объяснить, зачем с такими трудностями и проблемами «вытягивали» «легитимного» в Россию) обречен на провал. Неизбежны были переговоры — прямые или при посредничестве международных структур, поэтому необходимо было как можно больше территорий взять под свой контроль (хотя бы номинально вывешиванием флага над зданиями горсоветов, сельсоветов и органов МВД).
Такой вариант развития событий просчитывали и в Киеве. Поэтому и. о. президента Александр Турчинов по мере укомплектования подразделений ВСУ мобилизованными военнослужащими требовал от военных быстрого развертывания в районе границы. На тот момент это было правильным решением. Однако мобилизованные солдаты на неисправной технике, не имея четких приказов и понимания ситуации, неизбежно становились достаточно легкой добычей для хорошо подготовленных групп боевиков, поддерживаемых местным населением. Кроме того, события 22 мая, по крайней мере в Волновахе, рассматривались кураторами как некое кровавое предупреждение «киевским властям».
Украинские военные на месте боя 22 мая около Волновахи.
История под Волновахой началась 20 мая, когда в Волновахский район подтянулись бойцы 3-го батальона 51-й механизированной бригады. Штабом АТО им было определено место для установки блокпоста между населенными пунктами Ольгинка и Благодатное. Тактического смысла установления именно в этом месте контрольного пункта не было, и об этом в штаб АТО докладывало командование 3-го батальона, однако к их мнению тогда не прислушались.
Зато прибывшие на место военные практически сразу натолкнулись на сопротивление местных жителей, которые хоть и не вели себя агрессивно, однако возражали против установления стационарного блокпоста. Вспоминает один из офицеров: «Если тебе под машину кидается женщина, она с украинским паспортом, она у тебя не забирает оружие. Если это 200-300 мирных женщин. Они не лезли на броню, не кидались под гусеницы. Они начинали относительно мирный митинг. Что, в свою мать, жену будете стрелять?! Если у тебя нет приказа, нет никаких команд, как себя вести».
После раскачки ситуации в дело подключились местные власти (в лице руководства Волновахской райгосадминистрации). Прибыло на место для разрешения конфликтной ситуации практически в полном составе и командование батальона. Колонна была разблокирована, однако до разрешения конфликта бойцы находились на месте без внятного приказа и понимания своих дальнейших действий. При этом продолжалось общение с местными жителями, которые имели свободный доступ к расположению военных.
По всей видимости, именно местные «активисты ДНР» и сообщили о расположении бойцов в Горловку, где агент ФСБ Безлер уже приступил к реализации тактики устрашения украинских военных, организовав целую серию нападений на военных в различных районах Донецкой области.
Заранее выдвинувшиеся боевики организовали налет по всем правилам: с трех сторон после боя были найдены многочисленные «лежки» для снайперов и гранатометчиков. Перед самым рассветом по палаткам волынских бойцов по команде был открыт шквальный огонь, который завершился въездом на поле, где находились палатки, двух инкассаторских автомобилей и двух джипов. Как говорили в своих интервью выжившие солдаты, «подъехав к блокпосту впритык, незнакомая машина остановилась. В следующую секунду из нее начали расстреливать наших людей».
Картину дополняет другой очевидец: «Это оказались люди с гранатометами. Наши ребята были абсолютно расслаблены. Все произошло мгновенно. Снаряд попал прямо в машину обеспечения боевого дежурства. Те, кто там находился, фактически сгорели. А мы даже не успели зарядить автоматы...».
Однако часть офицеров все-таки смогли оказать сопротивление. «Начальник штаба гаубичного дивизиона майор Шерстюк смог выстрелять три рожка, кинуть пару гранат, выстрелить все, что было в „ПМ“, и дополнительную обойму. Поймал три или четыре пули, был серьезно ранен».
Уничтоженная в ходе нападения техника 51-й бригады.
Задачей этих боевиков, щедро декорированных георгиевскими лентами (о чем вспоминают буквально все выжившие), была акция устрашения. Сначала собрали все оружие, а потом и всех раненых и живых бойцов. Когда всех уже положили, террористы стали добивать раненых. Ребят жестоко избивали, ломали им руки. «Откуда приехал?» — спросили у одного из наших. Парень ответил, что из Волынской области.
«Так зачем ты в наш Донбасс приперся?!» — взревел террорист и прикладом автомата выбил хлопцу челюсть. Однако добивать всех не стали (хотя такая возможность была), ибо главной целью террористов было посеять страх.
Попытки завести БМП закончились для «безлеровцев» неудачей — они не могли знать, что из трех бронемашин аккумулятор есть только у одной, остальные заводились «с толкача» (кстати, именно поэтому они и стояли друг за другом, что хорошо видно на фотографиях с места боя).
Первыми на место расстрела прибыли местные жители, которые и стали эвакуировать многочисленных раненых. «Картина была страшной: человек двадцать наших солдат с перебитыми руками и ногами на моих глазах истекали кровью. Я пристроил в свой автомобиль шесть раненых и помчался в больницу во Владимировку. Увидев раненых, медработники тут же вызвали „скорую“ из райцентра Волноваха, сказав, что на месте они могут разве что обработать раны, а нужна помощь квалифицированных хирургов. Вскоре примчалась „скорая“ из Волновахи, куда перегрузили бойцов. А я снова поехал на место боя, попутно вызывая „скорые“ и пожарных из ближайших райцентров...».
На месте гибели волынских бойцов установлен памятный знак.
Сразу же на место прибыла и резервная группа бригады. Все было омрачено еще и открытием «дружественного огня». К месту боя вылетели боевые вертолеты, однако, не имея связи с подразделением на земле, вертолетчики приняли подрыв боекомплекта в одной из горящих БМП за стрельбу с земли по себе и совершили боевой заход, обстреляв из пулемета и сделав залп неуправляемыми ракетами, фактически добив горящую «броню» 51-й бригады. И только потом, когда солдаты начали суетливо бежать в лесопосадку и в поле, вертолетчики засомневались в своих действиях и сделали еще один заход, распознав своих. Один раненый — в данном случае весьма «неплохой» результат, учитывая количество жертв в аналогичных инцидентах в других войнах.
Видео, снятое одним из бойцов резервной группы.
Всего в результате нападения погибло 18 военнослужащих 51-й бригады, в том числе комбат. Противник уничтожил три БМП и две санитарные машины.
Менее кровавые, но тем не менее весьма показательные события произошли и в зоне продвижения 30-й механизированной бригады на другом конце Донбасса. Примерно в 4:00 из н.п. Краснянка для установления очередных блокпостов в направлении Лисичанска и Северодонецка двумя колоннами выдвинулась группа 30-й бригады в составе 9 БМП и нескольких грузовиков с личным составом, ЗУ-23-2 и минометом.
Примерно в 4:17 «лисичанская» колонна вышла на Томашовский мост, где был установлен блокпост сепаратистов (преимущественно уроженцев того же Лисичанска). Не имея команды на штурм, военные сразу же оказались в крайне неудачной позиции: противник был выше на крутом берегу, имея таким образом преимущество.
Местные жители на фоне сожженного БМП, Рубежное.
Пока командование решало, что делать, вторая колонна, которая не смогла прорваться по мосту через р. Боровая под Северодонецком, выдвинулась сюда же. В итоге совместными усилиями бойцы смогли прорваться за мост, однако только для того, чтобы оказаться фактически в ловушке. Как вспоминал один из офицеров, «справа и слева был лес. Мы в лес не стали идти, потому что не знали, есть ли там мины, нет ли там растяжек».
«Активисты» стали валить деревья, заблокировав путь колонны как вперед, так и назад. Помощь им пришла с неожиданной стороны: как раз в этот момент из Рубежного в Лисичанск ехал автобус с шахтерами очередной смены, которые и присоединились к блокаде.
Попытка вырваться с боем привела только к потерям: погиб один боец, а двое солдат срочной службы и офицер были ранены. Последний вспоминал: «Пуля 5,45 в обе ноги. Все помню... Два моих друга, два офицера, помогли мне оттуда выбраться. А местные жители заградили колонне выход. Позади нас срубили деревья и посбрасывали их на дорогу, чтобы техника не смогла проехать. Другую колонну, которая ехала на помощь, вообще не пропускали — стали и перекрыли дорогу.
Когда меня привезли в поликлинику на гражданском реанимобиле, подошел мужчина и ударил меня два раза по лицу, сжал ногу там, где было ранение, и сказал: «Нечего было сюда приезжать!».
Схема столкновений около Рубежного 22 мая 2014 г.
Попытки оказать психологическое давление в виде появившегося на малой высоте истребителя Су-27 ни к чему не привели. Начались многочасовые переговоры, в результате которых часть бойцов после сдачи затворов от автоматов смогла уехать в базовый лагерь, а другая — под прикрытием мобильной группы 25-й воздушно-десантной бригады и пары боевых вертолетов Ми-24 — с боем прорваться. Итог — три сожженные БМП (две БМП-2 и 1 БМП-1) и один автомобиль «Урал» с зенитной установкой ЗУ-23 на прицепе, еще три БМП стали трофеями боевиков (позже использовались в боях в формировании «Призрак»).
В боестолкновении были убиты по крайней мере пять боевиков, количество раненых исчислялось десятками (официальные данные — «до 20 убитых и более 30 раненых», что явно является преувеличением).
Сгоревший ЗИЛ из колонны.
Оба этих случая, произошедшие в один день и приведшие к большим потерям личного состава, значительно снизили темп выдвижения механизированных бригад к границе и дали российским кураторам столь необходимое время для налаживания механизмов, каналов переброски тяжелого вооружения и боеприпасов для сепаратистов.
