По статистике на 1 января 2015 года в Украине числилось 825 тыс. внутренне переселенных лиц, покинувших территорию Донбасса из-за проведения АТО. В то же время, по данным ООН, таковых насчитывается на сегодня от 1,2 млн до 1,5 млн человек. И если ранее все считались переселенцами, то теперь вынуждено перемещенных лиц неофициально разделяют на переселенцев и беженцев.
Корреспонденту «Фразы» удалось пообщаться с волонтерами организации «Станция Харьков» и хостельерами этого города, дабы понять реальную ситуацию.
«Некоторое время назад мне пришлось расселять 600 человек, прибывших одновременно, — рассказывает Роман Пономаренко, основатель всеукраинской хостел-ассоциации. — Они все такие подавленные, испуганные». Многие люди бегут из-под обстрелов лишь с одними документами, успев захватить немного личных вещей. Без денег и поддержки. Бегут туда, где их не ждали. Волонтеры помогают с расселением, а хостельеры принимают под свою крышу.
Сами хостельеры идут на изрядные скидки на проживание. На сегодня в харьковских хостелах для переселенцев одно койко-место обходится в 50 грн. в сутки. Но владельцы хостелов стали четко разделять переселенцев и беженцев. С одной стороны, пока в Украине нет военного положения, соответственно, не существует объявленная война с Россией, хотя по факту она давно идет. Значит, статуса беженца официально существовать не может. Но неофициально беженцы есть. Таковыми называют тех, кто заселяется на короткий срок. Отельеры объясняют, что если приехал одинокий мрачный мужчина, который бронирует место ненадолго, то автоматом такой человек попадает под подозрение. Специально для таких, при виде донецкой или луганской прописки, стоимость моментально взлетает от 110 грн. и выше за сутки. Ведь если люди бронируют места более чем на месяц, значит, они планируют найти работу, а в будущем и жилье, считают хостельеры. Просят не выселять их, если срок проживания истечет. Переселенцы — спокойные, но печальные. Такие люди, как правило соглашаются на любую работу и быстро ее находят, чтоб с чего-то начать на новом месте. И их намерение твердо. Они понимают, что в сложившейся на Донбассе ситуации они сами отчасти виноваты.
Однако волонтеры со «Станции Харьков», которые попросили не называть своих имен по личным причинам, рассказали и про неординарные неединичные случаи. Вот, к примеру, приходит к ним весь такой мужичонка плюгавенький лет за пятьдесят, с недельной небритостью, и таким же недельным запахом перегара, и говорит: «А нет ли у вас одинокой бабенки тридцати-пяти сорока для меня на хозяйство? Жильем и питанием обеспечиваю. Но надо мне, чтоб она не только домашнюю работу делала, а еще и дополнительные услуги оказывала». Волонтеры в шоке, поскольку едут женщины с детьми в основном. А мужички удивляются: «Как так, у вас даже базы с фотографиями нет?».
А бывает, что работу предлагают действительно. Например, ухаживать за больными старушками в городе. Кто соглашается, а кто нет. А было предложение — жить на ферме и смотреть за пятью коровами. Оплата в месяц — 1000 грн. А смотреть за коровами — это подоить дважды в день (в 6.00 и 18.00), задать корма, почистить стойло и в летнее время выгнать на пастбище. Тут работа не для одного. У нас в селе доярки получают в районе 1000 грн, а рабочие фермы — 1200. Правда, селяне к такой работе привычны, даже за копейки. Да, и деваться им некуда. «Но, — возмущаются волонтеры, — приезжают учителя, программисты либо еще какие творческие профессии, как они коров доить будут?». Хотя рекрутеры утверждают, что легче и быстрее всего трудоустроиться по рабочим, а особенно строительным специальностям. Но от безысходности переселенцы готовы скорее даже грузчиками наниматься, чем коров доить. Тут городских понять можно и несложно. Правда, я лично также оставляла свои контакты на «Станции Харьков», поскольку имелась предварительная договоренность с председателем сельсовета. Хотя возможность бесплатного размещения в пустых домах имеется. Но за полгода мне так никто и не позвонил. Слышала, что немало семей готовы ехать на село, если бы государство хоть как-то помогло бы с жильем и трудоустройством. Тут можно бы говорить даже об открытии всего небольшего сельского хозяйственного предприятия. Допустим, решил человек купить десять коров. А это уже малое фермерство. К такому количеству коров требуется еще с десяток гектаров земли. И работал бы он. И пользу приносил. Да вот только ситуация такова, что государству никто не нужен, и малое фермерство загнано в такой угол, что поголовье скота сокращается в разы, также как и обрабатываемая земля. А ее пустует — масть честная!
Однажды на одном из центральных телеканалов промелькнул сюжет, где съемочная группа поехала вместе с семьей переселенцев по селам, дабы помочь им найти бесплатное жилье. В первом селе готовы были только продать дом. Но семья, потеряв бизнес «по курам» под Луганском, денег не имела. Во втором селе нашелся пустующий нежилой дом. Его отдали бесплатно. В сюжете красиво было показано, как местные жители помогли привести жилье в порядок. Семья сказала, что будет начинать все с начала на новом месте. Сюжет красив. Хотелось бы увидеть, что будет, к примеру, через год. Но в реале волонтеры рассказывают, что предложения бесплатного поселения имеются, хотя и без права пользования землей. А вот чтобы еще отдали дом, да и насовсем, и без денег, вот такого точно не было. Похоже на искусственный сюжет, говорят они.
Селяне действительно готовы помочь. Во всяком случае, так говорят мои односельчане: и картошкой, и дровами — да, пусть едут, лишь бы люди нормальные были.
Продолжение следует
