Анекдотическую инфантильность и хаос Евромайдан уже продемонстрировал — проглядев пятую колонну в собственных студенческих рядах и позволив невесть откуда взявшемуся подставному белобрысому парнишке-регионалу с внешностью монтажника-высотника 50-х важно восседать на круглом столе, представляя проевропейский Студенческий Майдан. Пока Евромайдан упивается новой ролью вершителя и возможностью строить новое государство, старое государство, весело хихикая, живет и воспроизводится.
На довыборах в Верховную Раду проходит Поплавский. По соседству с Майданом конструктивного, деятельного профессионала Татьяну Монтян, способную предложить современные формулы самоорганизации «снизу», вытесняют печально скандальный землеед Пилипишин и юный «свободовец»-Левченко, представитель карманной неонацистской партии. Ничего этого убаюканные собственным всевластием майданово-фейсбуковские романтики не знают. И не хотят знать. А хотят просто порулить без всего того скучного, будничного, практического, что идет со штурвалом в нагрузку. Им просто нужно немного героических каникул.
Беспечные и опасные обыватели будущего.
Майдан — мерзнущий, едящий, поющий, дерущийся, водимый по Банковой, не доведенный до Межигорья — вопиюще давно требует олицетворения, самоопределения и героев, пусть даже безымянных. Для истории. Для картинки. И самоуважения. Чтобы небезосновательно кричать самим себе: «героям — слава!». Вчерашние попытки авторитетных аналитических медиа проанализировать, кто есть кто на сценах и за кулисами Майдана, сменяются торжественными балладами о герое. О девушке-инвалиде из Донецкой области, приехавшей вопреки родительской воле чистить мандарины на майдан-кухне для голодного Майдана. Об учительнице, у которой на баррикадах прохудились демисезонные сапоги, но она, простуженная, все равно не уходит.
К радостно улыбающимся в объективы девушкам и учительницам хочется добавить одну маленькую историю и еще одно маленькое лицо. У кассы в гипермаркете стоит женщина за 30 — спокойная, вежливая, обыкновенная. Ничего особенного — ни затравленных глаз «антимайдана», ни «евромайдановской» желто-синей накидки поверх дутой курточки. Женщина вынимает из пластиковой корзинки три предмета: лакированную яркую книжку сказок (для ребенка), огромную бутылку недешевой водки (для мужа и его компании) и толстый сборник «Мудрые мысли известных людей» (для себя, полистать на ночь). Пересчитывает деньги в кошельке. Не хватает. Поразмыслив секунду-другую, женщина уносит домой детскую книжку и водку. «Мудрые мысли» остаются сиротливо лежать у кассы.
Мимо таких незаметных бытовых эпизодов фейсбук-летописцы проходят без желания соприкоснуться. Им совсем не хочется выныривать из радужно отливающей героической эйфории. Она манит и требует от виртуалов-романтиков побыстрее окунуться в нее с головой. Неважно, что через неделю романтики станут твердыми, как гранит, циниками, скептиками. А через пять лет — законченными пессимистами с задатками пророков. Сегодня они могут все. Наверное, в психиатрии это как-то длинно и красиво называется, на мертвом, но по-прежнему живо характеризующем человеческие несовершенства, языке. Но коротко всю эту чудесную, почти ЛСД-шную зависимость можно назвать интуитивной потребностью очеловечить большую толпу.
Почувствовать чье-то плечо.
Такими трогательными историями о «плече» и новых «простых» героях забиты вдохновенные социальные посты. Все эти «кто-то», почему-то обязательно в очках, в надвинутой на брови шапке, в больших рукавицах. А на ногах — валенки, а на лице — просветленная улыбка. Или — щупленькая, съеженная пара. Старичок со своею старушкой, стучащие палочками по брусчатке к Майдану. Спешат поделиться с майданерами своей пенсией. Или — одинокая, еще молодая, грустная, зябко кутающаяся в самодельный украинский прапор — сшитое из каких-то домашних кусков полотнище, желто-синее.
Их можно понять, им можно улыбнуться, но не посочувствовать.
Потому что безобидные миниатюры майдановых дней тут же вырождаются в залихватские резюме — под постами самих авторов этих историй и в многочисленных комментариях: «На Майдане рождается государство!», «Майдан — новая Запорожская Сечь!», «Майдан — государство в государстве!» «Политики без Майдана — ничто!», «Это мы, Евромайдан, выдали оппозиции мандат на круглый стол с Януковичем». Ну и все прочее в духе очнувшегося, сбросившего оковы и уже готового брать власть голыми руками — без нас они никто, и имя им ничто.
Майдан получил олицетворение, и теперь он не большое энергичное шумное тело, плотно обступившее сцену с «Океаном Эльзы», Русланой, засланными (запорожскими?) казачками Маккейном и Мерфи, а личность, у которой имеются принципы, достоинство, самоуважение, ответственность и право — «выдать мандат», «отправить в отставку», «ввести Украину в Европу». И выбрать нового президента, разумеется.
А здесь уже не так трогательно и безобидно. На последнем вече в олицетворенную массу вбросили интересную мысль. Масса, хочешь, прямо здесь и сейчас досрочно выберем президента? Масса сказала: хочу! Оппозиционное трио обещало подумать и представить по такому случаю единого кандидата. Думать будут, но недолго — может, до следующего вече, которое обещают. Интересно ради шутки провести такой эксперимент. Единого кандидата нет. Оппозиция выходит на вече и предлагает народу несколько имен. Конечно, в списке будут Кличко, Тягныбок, Яценюк. Наверное, в нем должна быть и Тимошенко — как главный пункт обещаний объединенной оппозиции. Все-таки она, несмотря на призывы некоторых майданеров «снять ее лицо с Йолки», тоже стала олицетворением. Во всяком случае, на время предвыборных партийных агитаций. Что ответит Евромайдан, взваливший на себя одновременно иллюзорное право выбирать и вполне физическое бремя ответственности за выбор?
Ни к чему сейчас говорить о действительной правовой и социальной репрезентативности Евромайдана (да и Антимайдана тоже). Его, по сути, легализовал экипированный ультиматумами американский и евродесант. Бесполезно и убеждать каждого на Майдане отдельно или весь Майдан в целом в том, что, к сожалению, ничего он сам, как новорожденный субъект, не решает. Ни на что права не имеет. Потому что ему еще нужно научиться осознанно пользоваться своим правом.
И побыстрее. На смену героическим каникулам приходят экзамены на вылет.
