Британский историк Арнольд Тойнби полагал, что развитие отдельной цивилизации идет по кругу, а социальная революция совершается в тот момент, когда колесо истории начинает катиться вниз. Поэтому политический переворот служит образной точкой отсчета, с которой наступает процесс умирания цивилизации. Ученый считал, что социальная революция — это симптом упадка общества и тормоз в историческом развитии...
Можно привести еще серию подобных мнений авторитетных историков, социологов и политологов, но всё равно они будут малоинтересны многим представителям украинской прогрессивно-оппозиционной тусовки, которые сегодня осознанно или неосознанно пытаются подогревать в стране революционные страсти и распространять среди украинцев «переворотную» романтику (На всякий случай: автор этих строк не принадлежит к числу «агентов» Банковой/Кремля/донбассовских ФПГ и т. д.).
Протестная реакция жителей Врадиевки на трагедию с Ириной Крашковой — это, конечно, внушительное, но, тем не менее, локальное и узкогрупповое выражение того, что людям на психологическом уровне очень сложно смириться с откровенным торжеством аморальности. Об этом писал еще Карл Юнг. Но если сегодня по всей Украине вспыхнет социальная революция, она принесет ещё больше личных и общественных трагедий. Ведь о мирном Майдане
Нынче лидеры украинской оппозиции «аккуратно» угрожают Банковой арабскими революционными сценариями. Арсений Яценюк говорит о Тунисе, Сирии, Египте и Ливии, а Олег Тягнибок акцентирует внимание на Турции. Но если оппозиционные предводители так хотят от сегодняшней Украины массовых протестов против действующей власти, готовы ли они гарантировать и взять на себя ответственность за то, что эти протесты не перерастут в кровавые бунты? Или потом Евросоюз, в который у нас многие демонстративные либералы жаждцт попасть через радикальные политические изменения в стране, будет посылать Украине те же «месседжи», что и революционному Египту? А именно о том, что нужно остановить насилие, сохранять гражданские свободы и решать вопросы путем диалога...
Да и вообще, почему принято считать, что от возможных революционных событий в стране больше пострадают кресла и портфели власть имущих, нежели жизни и судьбы обычных людей, которых может потащить за собой лавина бунтовских страстей? Не наоборот ли?..
«Надо всё делать с умом»
А теперь посмотрим, что говорят о перспективах революции в Украине наши авторитетные политологи.
«У власти есть два варианта: либо менять правила игры, либо фальсифицировать выборы, — заявляет Сергей Таран. — Поэтому нет вообще интриги, будет ли революция в 2015 году или не будет. Интрига заключается в том, будет или не будет она подавлена. Если нынешние акции оппозиции рассматривать как первый этап подготовки, то они могут быть. Но если дальше не будет тотальной мобилизации на уровне низших и профессиональных ячеек, то тогда для эффекта этих акций мало».
А вот Дмитрий Выдрин считает, что в период президентства Виктора Януковича не стоит ожидать бунтов и революций, как это происходит в странах Ближнего Востока. «Мубарак сколько лет был при власти? Двадцать семь? — вопрошает политолог. — Поэтому любая ситуация должна вызреть. Думаю, что у нас через двадцать семь лет повторится то же самое. Смотрите, вы можете, предположим, вскипятить воду мгновенно? Наверное, у вас не получится, потому что есть законы физики. Можно ли создать мгновенно массу гнева? Нет. Нужно провести длительную информационную работу в профсоюзах, молодежных организациях, в движениях. Мгновенно это не происходит».
Как говорил Леонардо да Винчи, «критикуя, критикуй мнение, а не его автора». Трудно судить о том, что стоит за позициями Тарана и Выдрина, но эти нотки «футурологической» уверенности в том, что революция всё равно должна состояться, то ли в 2015 году, то ли много позже, все-таки немного удивляют. Но в большей мере удивляет то, почему в словах и Тарана, и Выдрина революция предстает отнюдь не проявлением общественной деградации, а чем-то эволюционным. (Впрочем, с точки зрения либерального прогресса эволюцией может считаться и протирание штанов за просмотрами тупых видеороликов Ютуба на экране мощнейшего компьютера с многоядерным процессором).
К слову, российско-американский социолог Питирим Сорокин, который был выслан за рубеж после большевистской революции, замечал, что ненависть, как и насилие с несправедливостью, никогда не смогут создать ни интеллектуальных, ни этических, ни даже материальных благ на земле.
Сегодня же в Украине отдельные политсилы прибегают к революционной риторике, поскольку умеренные и затёртые до дыр лозунги уже не впечатляют избирателей, среди которых всё чаще наблюдается равнодушное и апатичное отношение ко всей политсистеме страны. Определённые отечественные СМИ активно раскручивают тему возможной революции, чтобы захватывать внимание своей целевой аудитории (нужно же трендовое разнообразие, а не только одно «межигорье» и «кнопкодавство»). В свою очередь, некоторые группы населения, в частности — либерально-оппозиционная молодежь, ищут в революционных страстях острые ощущения и политическую романтику (твиттерно-фэйсбуковская субкультура протеста и всё такое). Ну, а на фоне всей этой картины становится очевидным, что уроки истории снова легко забываются, когда они идут вопреки нашей воле погромче заявить о себе в зрелищно-воинственной борьбе даже не за хлеб, а социальное самовыражение.
Вместо вывода
Наверное, один из наиболее глубоких взглядов на природу всех революций принадлежит Александр Солженицыну. К тому, что он пишет в своем «Архипелаге ГУЛАГ», стоит прислушаться всем тем, кто сейчас в Украине ищет быстрые революционные решения политических проблем:
«Согнутой моей, едва не подломившейся спиной дано мне было вынести из тюремных лет этот опыт: как человек становится злым, и как — добрым. В упоении молодыми успехами я ощущал себя непогрешимым и оттого был жесток. В переизбытке страсти я был убийца, и насильник. В самые злые моменты я был уверен, что делаю добро, оснащен был стройными доводами. На гниющей тюремной соломке ощутил я в себе первое шевеление добра. Постепенно открылось мне, что линия, разделяющая добро и зло, проходит не между государствами, не между классами, не между партиями. Она проходит через каждое человеческое сердце — и через все человеческие сердца. Линия эта подвижна, она колеблется в нас с годами. Даже в сердце, объятом злом, она удерживает маленький плацдарм добра. Даже в наидобрейшем сердце — неискоренённый уголок зла. С тех пор я понял правду всех религий мира: они борются со злом в человеке (в каждом человеке). Нельзя изгнать вовсе зло из мира, но можно в каждом человеке его потеснить. С тех пор я понял ложь всех революций истории: они уничтожали только современных им носителей зла (а не разбирая впопыхах — и носителей добра) — само же зло, еще увеличенным, берут себе в наследство».
