Как «ЧМЭХа» победила модернизацию

Видимо, уже вся Сеть видела эпический ролик, в котором машинист дядя Дима под веселый нецензурный аккомпанемент оператора тащит печальный, с разбитыми окнами «Хюндай» на нашем (чехословацком, производства «ČKD»1975 года) электровозе ЧМЭ-1791.

Это своеобразный символ окончания попыток модернизации Украины, в свое время утвержденных огромным посланием Президента к Верховной Раде. Почему же так произошло, и что пришло на смену реформизму в исполнении правящей партии?

Халтура и спешка, игнорирование интересов национальной промышленности — были и есть характерными как для «папирэдныкив», так и для «наступныкив» с чертами «паслидовныкив». О сканадале со злосчастными «Хюндаями» уже писано-переписано. Однако, проблема гораздо глубже. Независимая Украина уже несколько раз проскочила благоприятные моменты для всеобъемлющей модернизации.

В 1989-91 гг. сильная, но дискредитированная и напуганная номенклатурная элита и слабая, но эйфорическая интеллигентская контрэлита пошли на компромисс, в ходе реализации которого первая переварила вторую, но «отравилась» ее идеологией. В этом процессе есть что-то нездоровое — ведь антикоммунистическая и сепаратистская революция не снесла верхний управляющий слой, как это произошло у почти всех западных соседей. Поэтому и слово «реформы» у нас приобрело ругательный оттенок — а такое явление почти незнакомо Центрально-Восточной Европе.

Реформистский курс в преломлении разгосударствления собственности и создания другого политического устройства у нас проводил только Кучма в 1995-1997 гг., и затем в 2000-2002 гг. Далее мы, по сути, наслаждались (в разной, конечно, степени) ростом, привязанным к внешнему рынку.

В 2004 году «оранжевая революция» широким жестом бросила в руки Виктора Ющенко всю колоду карт, дав ему к весне 2005 года огромный мандат народного доверия. Но Виктор Андреевич оказался ленивым самовлюбленным демагогом, накапливающим обиды. «Микромоменты» создавались широкими коалициями, но они оказывались кратковременными.

2010 год, надо сказать, не был слишком хорош для реформ, поскольку избиратель голосовал за «стабильность», против ежедневных и, как правило, плохих «новостей» от Юлии Тимошенко. Политическая стабильность постепенно сползла к кладбищенской, а в социально-экономической сфере Виктор Федорович внезапно развернул модернизацию. Негатив взял на себя Сергей Тигипко, до сих пор, видимо, считающий себя популярным политиком — так, с ним ассоциируют «реформу» пенсионного обеспечения, состоящую в ограблении работающих пенсионеров и бессмысленном повышении пенсионного возраста. «Плазменным конферансье» пришлось стать Ирине Акимовой, демонстрирующей президенту продвижение по 52-м направлениям (просто уму непостижимо!).

Но наиболее ненавистные усовершенствования, и, к сожалению, вполне материальные, попали в руки Бориса Колесникова, отменившего четверть, если не более, рейсов на железной дороге и ставшего главным хюндаем страны. На этом фоне теряется даже Владислав Каськив, вероятно, наладивший на базе Госинвестпроекта сюрреалистический бизнес по продаже прав на сочинение технико-экономических обоснований («Т.Э.О.»). По информации Сергея Тигипко, Каськив якобы уже подал в отставку, «но это зависит не от него». Все равно отрадно.

Нечто странное происходит в сфере здравоохранения. Если, конечно, на кладбище вообще может что-то происходить.

В высшем образовании Украина вернулась к более сбалансированной системе приемных испытаний, но продолжает процветать псевдосоциализм. То есть «бесплатное» образование без материального наполнения и содержательности, изолированное, за исключением пары десятков «сдвоенных» программ, от Европы и мира.

Инициированные без бюджетов, без общественной поддержки, с неискренними целями (сокращения расходов бюджета и продолжения «дерибана») реформы — захлебнулись.

От старого-нового правительства тоже ждать нечего — судя по контурам, это будет в лучшем случае правительством реакционным, в худшем — предпродажной комиссией, стоит только глянуть на наполеоновские планы приватизации, свидетельствующие о желании «продать все!», причем в худший для этого период («Криворожсталь» и та перепродавалась в эпоху роста), и желательно — только своим.

Широкие слои общества перешли на проживание на подножном корме и уходят в тень. Никто не верит инициативам действующей власти, по опыту уже зная, что от них выходит один вред.

Поэтому, к новому «моментуму» (мигу высокой конъюнктуры) для реформ Украина подойдет не ранее, чем к президентским выборам. Тем временем страна продолжает дрейфовать в сторону от берегов развития — все ее соседи сегодня, пусть и с разной скоростью, увязая в мокром песке на разную глубину, но уже топают по пляжу. А нашу разбитую модернизацию тем временем будет возить по стране дядя Дима на ЧМЭХе.

Для развлечения и в назидание.