Все, что нужно для Евро-2012, в Донецке уже готово. Аэропорт, железнодорожный вокзал, основные автомагистрали, гостиницы, стадион и — что самое важное — фасады зданий в центре города. Но есть одно важное упущение.
До сих пор нет туристических путеводителей для иностранных гостей с указанием районов Донецка, которые лучше не посещать, дабы не испытать культурный шок. Например, местная власть Йоханнесбурга в 2012 году — перед началом Чемпионата мира по футболу в ЮАР — выпустила специальные памятки, в которых туристам настоятельно не рекомендовалось выезжать за пределы определенных частей города.
Донецким бюрократам обязательно нужно придумать что-то подобное. Надо же как-то скрыть от глаз европейского среднего класса то, что в шахтерской столице, к примеру, никакого среднего класса, по сути, не существует. Есть эксплуататоры и эксплуатируемые.
Эксплуататоры строят величественные стадионы, модерновые офисные и торгово-развлекательные центры, солидные гостиницы, «элитные» дома и т.п. Это то, за что можно зацепиться, рекламируя город перед европейцами. Эксплуатируемые, в свою очередь, живут в обшарпанных хрущевках и дремучих частных секторах, а их дети играют в футбол на облезлых спортивных площадках, где потихоньку, темными донецкими ночами, отпиливают все, что можно сдать на металлолом.
Донецк — это сплошные контрасты. И в этом плане он похож на крупные латиноамериканские города с жестким разделением на богатые и бедные территории. Например, Каракас, где жалкие лачуги отсталых кварталов сочетаются с фешенебельностью зажиточных районов. Но донецкая власть должна не допустить, чтобы европейцы сравнивали «обновленное» сердце Донбасса с фавелами Латинской Америки. Поэтому без соответствующих памяток для туристов не обойтись. В них следует убедить иностранных гостей, что визиты, как минимум, в три района Донецка (Буденновский, Пролетарский и Петровский) ничем хорошим не закончатся.
А в будущем городским властям можно пойти еще дальше: административно отгородить центр города от других районов. Или сделать въезд в центр муниципальной жизни платным, как, например, это сделали с исторической частью Ивано-Франковска.
Разница лишь в том, что центр Донецка — это не историческая часть города, а главная по понтам («Главпопонтам» — именно так можно и назвать обособленный центр шахтерской столицы).
Тем не менее, однозначно противопоставлять богатый центр бедной периферии было бы не совсем справедливо. Речь идет не о том, что бедная периферия не везде настолько уж нищая, а в том, что и богатый центр местами выглядит отнюдь не роскошно. Рядом с новеньким офисным или торгово-развлекательным комплексом можно увидеть все те же мрачные одноэтажки и ободранные хрущевки. А во дворах домов с модернизированным фасадом порой царит та же печальная картина, что и в захудалых районах.
Кстати, в пределах городской периферии тоже можно встретить «элитные» объекты, которые выпадают из общего районного антуража.
Все это говорит о том, что разделять Донецк на богатую и бедную части лучше не административно-географически, а философско-физически.
В городе существуют два измерения, две сферы, две плоскости жизни. Одни видят в Донецке динамично развивающийся бизнес-центр со всеми его атрибутами и закрывают глаза на городские ужасы. Для других столица шахтерского края — это ужасы, которые тщетно пытаются припудрить атрибутами современного бизнес-центра. Как житель Донецка я принадлежу ко вторым. Но не потому, что не люблю свой город, а наоборот — потому, что люблю. Верней, любил его таким, каким он был раньше.
Раньше в Донецке многого не было. Не было величественной «Донбасс-Арены», но был Центральный стадион «Шахтер», на котором было как-то веселей, уютней, родней. Не было столько торгово-развлекательных комплексов, но разве лучше сейчас, когда город местами кажется одним большим торгово-развлекательным комплексом? Не было такого количества ночных клубов, но сегодня, когда их количество зашкаливает, на весь город насчитается лишь парочка, где играют не-попсу. Можно продолжать и дальше...
Когда я пишу «раньше», я имею в виду даже не советские времена, а то, что довольно близко к сегодняшнему дню — конец
Подчеркну, что дело не в каком-то консерватизме и ретроградстве, а в том, что «если есть тело, должен быть дух». А в новом «теле» Донецка его практически нет. Да и само «тело» сегодняшнего города сложно назвать эстетически выдержанным. Поскольку холодные стеклянные здания назвать архитектурными шедеврами лично у меня язык не поворачивается. Впрочем, еще раз повторимся, что дело не в форме, а в содержании, не в зданиях, а в настроениях людей, которые их наполняют.
Испустить дух донецкому пролетариату помогли свои же донецкие эксплуататоры, которые в «нулевые» приватизировали любовь к региону, пытаясь убедить местное население в том, что «нас всех называют бандитами». Народ повелся на эту манипуляцию и проиграл. Зато эксплуататоры снова победили. Как пелось в одной из песен «Наутилус Помпилиус»: «Мясники трахнули целый город, но им этого мало».
Вот и сегодня перед очередными выборами провластное донецкое телевидение ставит вопрос: «Имидж Донбасса: бандиты, олигархи или шахтеры?»...
Чем от этой темы пахнет за два километра, говорить не приходится. «Імідж Донбасу: свобода або Янукович» — тема с таким названием представляется более актуальной и реалистичной.
