После переизбрания Си Цзиньпина главой КНР на третий срок в западных СМИ ожидают нового витка противостояния Поднебесной с США, усиления союза Китая с Россией и возможного вторжения китайской армии на Тайвань. В целом настрой комментариев об этом событии крайне тревожный.
Против США, партнер России
«Си доминирует в китайской политике, как ни один лидер со времен Мао Цзэдуна. Его третий срок переворачивает нормы преемственности, призванные предотвратить возвращение единоличного правления», — пишет Wall Street Journal.
Washington Post также акцентирует на том, что Си Цзиньпин добился концентрации власти, которая не наблюдалась со времен Мао и демонстративно противопоставляет Китай Западу. Си сосредоточится на внутренних проблемах и национальной безопасности, но также будет оспаривать международный порядок, возглавляемый США, полагает газета.
«В то же время в условиях обострения противостояния со странами Запада Россия останется стратегическом партнером для Китая», — прогнозирует издание.
«Си Цзиньпин обозначил намерение вывести внешнюю политику самой населенной страны мира и усиливающейся сверхдержавы из состояния примирения с Западом, предупредив о „самом сложном международном положении“ за последние 100 лет. Он решительно отбросил наследие десятилетий осторожной внешней политики Китая, провозгласив эру „великого обновления“ страны как сверхдержавы», — резюмирует Financial Times.
«Эпоха Си Цзиньпина привела к тому, что Китай стал более изолированным от Запада, а нарушения прав человека в стране, проявления регионального экспансионизма и агрессии участились. И теперь эта тенденция вряд ли изменится», — пишет Wall Street Journal.
Звучат и катастрофические прогнозы.
«Третий срок Си Цзиньпина несет риск холодной войны — и даже «горячей», — пишет Reuters.
Тайваньский вопрос
Звучат прогнозы, что Си Цзиньпин может попытаться захватить поддерживаемый США Тайвань, что грозит не только крупным региональным конфликтом, но и может вылиться в мировую войну.
«Пока нет никаких признаков разрядки во Второй холодной войне — как раз наоборот, — так что есть нетривиальный риск того, что вскоре мы можем стать свидетелями конфронтации между США и Китаем из-за Тайваня», — пишет колумнист Bloomberg Найл Фергюсон.
«Некоторые аналитики предупреждают, что подъем Китая сделает неизбежным какое-то столкновение с слабеющими США, причем наиболее вероятным спусковым крючком станет Тайвань, хотя это не единственный предмет разногласий», — вторит в колонке в Spectator Лоуренс Фридман, почетный профессор военных исследований Королевского колледжа Лондона.
«С прочной базой власти Си, Запад падает в обморок, ожидая, что жесткий подход Си к территориальным амбициям Китая быстро выльется в военную конфронтацию из-за Тайваня, ключевого звена в стратегической „первой цепи островов“ в Тихом океане», — пишет Forbes.
Си пообещал поставить Тайвань под контроль Пекина — при необходимости силой.
«Он повторил эту клятву на партийном съезде в воскресенье в речи, которая, по мнению некоторых аналитиков, отражала „новообретенную актуальность“ этого вопроса. Вторгаясь в Украину, Москва имела то преимущество, что ее войскам нужно было лишь пересечь сухопутную границу. Если Китай вторгнется на Тайвань, его войскам придется пересечь Тайваньский пролив», — объясняет Forbes.
Аналитики говорят, что потребуются сотни тысяч солдат в крупнейшей десантной операции с тех пор, как союзники высадились на берег в Нормандии в оккупированной немцами Франции во время Второй мировой войны.
При этом США всячески пытаются сдержать Пекин.
«Тем не менее Си должен быть обеспокоен тем, что США ужесточили свою позицию, пытаясь найти способы ограничить способность Китая укреплять свои вооруженные силы и обещая защищать Тайвань в случае необходимости. Он, должно быть, надеялся, что, когда в начале этого года российские танки пересекли границу с Украиной, Америка отвлечется на Европу, потенциально предоставив Китаю пространство для укрепления своих глобальных позиций. Однако санкции, введенные Байденом на прошлой неделе, стали для Си суровым напоминанием о том, что Китай остается в поле зрения Америки», — пишет Фридман в Spectator.
Есть мнение, что тайваньский вопрос и усиление Китая могут отвлечь США от войны России и Украины.
«Во время недавней поездки в Вашингтон у меня сложилось сильное впечатление, что сообщество национальной безопасности США рассматривает поддержку Украины как отвлечение от развития долгосрочного потенциала, необходимого для решения проблемы, исходящей от все более напористого Китая. Как сказал мне один высокопоставленный чиновник: «Нам нужно уйти от России и вернуться к подготовке к противостоянию с Китаем», — делится Фридман.
Как пишет CNN, если Китай в ближайшее время двинется в сторону Тайваня, широкомасштабный конфликт неизбежен. И в него США, в отличие от Украины, готовы вмешаться напрямую.
«Захват Тайваня потребует больше, чем пересечение границ. Это будет сложная десантная операция. И хотя Байден ясно дал понять, что не рискнет активно защищать Украину, он сказал, что будет защищать Тайвань», — отмечает CNN.
На этом фоне усиливается сближение России и Китая, что беспокоит Запад не меньше тайваньского вопроса.
«В начале февраля Путин посетил Си в начале зимних Олимпийских игр в Пекине. Это привело к длинному коммюнике, в котором они обещали нерушимую дружбу, подчеркивали их общую приверженность своим авторитарным версиям демократии и прославляли многополярный мир, ограничивающий власть США. Китай и Россия заявили о „безграничной дружбе“. Но обе страны знают, что договоры о дружбе — штука хрупкая», — пишет Forbes, отмечая, что у России и Китая в прошлом были пограничные конфликты.
«Си-тай»
Риск большой войны западные СМИ связывают с тем, что в самом Китае культ личности достигает апогея.
«А Си Цзиньпин, который сплачивает вокруг себя лояльные партийные кадры, превращает Китай в «Си-тай», — полагает редактор Deutsche Welle Дан Юань.
Инакомыслие в Китае, по мнению зарубежных экспертов, будет подавляться еще жестче.
Guardian считает, что теперь высокопоставленные чиновники, не согласные с председателем КПК, вряд ли рискнут выступить против него.
«Помимо укомплектования политбюро КПК лояльными ему чиновниками он (Си Цзиньпин) назначил в более широкие руководящие органы ряд сотрудников служб внутренней безопасности, военных, идеологов, инженеров и технократов, подчеркивая свое стремление ускорить превращение Китая в военную и технологическую сверхдержаву», — пишет New York Times.
По мнению издания, насыщение партийных органов военными и технократами означает, что Си Цзиньпин намерен сохранять «неослабный контроль» КПК за их деятельностью по трансформации государства.
Financial Times обращает внимание на карьерный рост шанхайского босса Ли Цяна, который стал человеком номер два в иерархии КПК и будущим премьер-министром страны. Эксперты издания заявляют, что продвижение Ли Цяна противоречило прогнозам, поскольку глава горкома, по их мнению, провалил борьбу с COVID-19 в мегаполисе. Они делают вывод, что сама готовность Ли Цяна к жестким и непопулярным мерам доказала его лояльность главе КПК.
Новый круг власти в Пекине состоит «только из сторонников диктатора», что должно стать тревожным сигналом для демократического мира, пишет Der Tagesspiegel.
«Иллюзия настроенного на реформы Китая наконец рассеялась», — уверена газета.
Руководство Компартии Китая теперь состоит только из проверенных лояльных людей.
«Когда лидер Китая Си Цзиньпин в воскресенье вывел шестерых мужчин в темных костюмах на ярко-красную сцену, масштаб его победы стал очевиден, поскольку он представил новый правящий внутренний круг страны. Каждый из [входящих в правящий круг] был помощником Си, делающим его контроль над будущим Китая крепче, чем когда-либо. Революционный третий срок Си на посту лидера после недельного съезда Коммунистической партии был вполне ожидаем. Но даже опытные наблюдатели, которые думали, что полностью оценили г-на Си, были поражены тем, насколько тщательно он перетряхнул высшие эшелоны партии», — написала New York Times.
«За столом принятия решений больше нет внутрипартийных фракций, а есть один большой Си и шесть — маленьких. Он урезал крыло Коммунистического союза молодежи. Телевизионные записи седовласого Ху Цзиньтао, предшественника Си до 2012 года, которого в субботу вывели из Дома народных собраний против его воли, символизируют конец коллективного лидерства и иллюзию Запада о том, что у Пекина еще есть шанс на реформы», — отмечает Der Tagesspiegel.
«Сын Неба»
Как считает корреспондент New York Times по Китаю Крис Бакли, Си возвышается над Китаем как «суровый коммунистический монарх». По его мнению, переизбрание «усиливает долгосрочные опасности, связанные с его исключительным господством».
«Он видит свою историческую роль в том, чтобы разорвать исторический цикл династических взлетов и падений, а Коммунистическая партия осталась у власти практически навсегда», — цитирует издание аналитика по китайской политике в Eurasia Group Нила Томаса.
По мнению Криса Бакли, Си «представляет себя хранителем судьбы Китая с богатой историей»: он стал использовать древнекитайский девиз «го чжи да чжэ» («великое дело нации»), а также «заглядывает далеко за пределы следующих пяти лет, пытаясь построить прочное здание власти и политики».
По словам журналиста, Си воспринимает партию как «хранителя традиционной китайской иерархии и дисциплины, противостоящей дисфункции демократии», считая, что централизованная власть партии «может мобилизовать Китай для совершения подвигов, недоступных для западных стран, таких как сокращение сельской бедности, переход к новым технологиям или, как это казалось какое-то время, эффективное сдерживание распространения Covid-19».
«Си Цзиньпин хочет показать, что он не только лидер партии, но и почти духовный провидец Китая — смелый, дальновидный государственный деятель», — сказал NYT доцент Сиднейского технологического университета Фэн Чунъи.
Как полагает Бакли, ни один из чиновников не может вскоре стать наследником Си, а поскольку формальных ограничений сроков его правления нет, то власть Си может ослабнуть только в том случае, если Китай постигнет глубокий кризис.
О том, что лидер Китая во многих отношениях больше похож на императора, чем на марксистского революционера Мао Цзэдуна, считает и китаист Майкл Шуман.
«На протяжении веков китайские династии формировали политический, экономический и культурный центр Восточной Азии. Используя технологии 21-го века, Си имеет возможность превратить древнюю риторику в современную реальность», — пишет Шуман в Atlantic.
В империи суверен «стоял выше обычных королей и вождей как Сын Неба, обладавший божественным правом на власть», а также такими чертами, как мудрость, справедливость, добродетельность. Такими качествами, по мнению эксперта, наделяет Си «современная армия писарей государства».
Внешняя политика Си также стала больше походить на политику императоров, считает Шуман, ведь они воспринимали Китай как великую цивилизацию, стоящую на самом верху иерархии народов.
«Современная дипломатия Си принимает аспекты этой системы. Страны, которые не играют по правилам, как их определяет Пекин, сталкиваются с экономическими санкциями, которые лишают их бизнеса доступа к китайскому рынку. Одна из любимых программ Си, инициатива „Один пояс, один путь“, очень похожа на старую имперскую систему дани и торговли», — пишет Шуман.
«В экономической политике программа Си перекликается с программой более поздних династий. Императоры были счастливы экспортировать ценные китайские товары, но мало интересовались импортом товаров иностранного производства и обычно требовали взамен твердую валюту. Хотя Си продолжил продвигать китайский высокотехнологичный экспорт, такой как электромобили и смартфоны, он активизировал кампанию за „самодостаточность“, чтобы заменить иностранный импорт отечественными альтернативами», — полагает эксперт.
«Политические изменения, вызванные назначением Си, будут иметь долгосрочные последствия для будущего Китая. Си — император без наследника, — заключает Шуман. — Как и в случае с любой монархией, это может оказаться рецептом интриг и разногласий. Коммунистической политике всегда не хватало прозрачности, и она подпитывала насилие. Си может положить начало еще более спорной и неопределенной эпохе, в котором разные кандидаты соперничают за то, чтобы стать законным преемником императора. Вероятность того, что Си успешно возродит желаемую им китайскую империю, снижается».
О том, что ошибочно проводить прямую аналогию между Си и Мао, отмечает BBC, ссылаясь на мнение профессора китайской истории в Нью-Йоркском университете Ребекки Карл.
В начале своего второго срока, в 2017 году, Си «намеренно повторил» слова Мао 1949 года («Китайский народ встал»), заявив: «Китай встал, разбогател, стал сильным и выходит на передний план».
Но все же Китай под руководством Си — не Китай Мао Цзэдуна.
«Амбиции Си в отношении себя и своей страны намного превосходят все, о чем когда-либо мечтал Мао. Мао, по общему мнению, был разрушителем, который порвал свод правил не один, а несколько раз. Но Си не анархист, он даже не бунтарь. И уж точно не хочет, чтобы хаос времен Мао, разваливший его собственную семью, вернулся. Чего Си действительно хочет, так это быть самым могущественным лидером в истории Китая, и Коммунистическая партия только что подарила ему эту победу», — отмечает BBC.
КПК контролирует все
При этом Си Цзиньпин не только часто повторяет маоистский лозунг «Восток, Запад, Север, Юг и Центр. КПК контролирует все», но и предпринял в последнее десятилетие серию жестких шагов, восходящих к Мао Цзэдуну, считает профессор китайского менеджмента в Кембриджской бизнес-школе Кристофер Марки.
«Сам Си во многих случаях подражает Мао, включая его жесты, одежду и риторику», — пишет эксперт.
Впрочем, как полагает руководитель отдела китаеведения в американском Центре стратегических и международных исследований Джуд Бланшетт, Си и Мао сильно отличаются друг от друга по темпераменту, мировоззрению и стилю.
«Но управленческие патологии, уникальные для системы КПК, приспособили их стремление к неограниченной власти», — считает Бланшетт.
Эксперт считает, что Китай вступает в период ярко выраженной неопределенности, вызванной вероятным бессрочным правлением автократа.
«Хотя некоторые наблюдатели теперь приписывают Си титул „пожизненного правителя“, это только один из возможных исходов для страны — и не обязательно худший. Позиционирование Си как потенциального правителя на всю жизнь просто усугубляет стимулы для противников, чтобы сорвать его планы или спланировать уход», — продолжает Бланшетт.
При этом, по мнению эксперта, последствия абсолютной власти в Китае нельзя игнорировать и преуменьшать в мире, «где Китай — вторая по величине экономика, обладающая крупнейшими в мире вооруженными силами и обладающая значительным запасом ядерного оружия».
По материалам инострнанных и украинских СМИ
