Тяжелый длительный труд по выстраиванию структуры взаимоотношений, связей между партий и обществом подменяется выступлениями лидеров перед телекамерами.
Берем список проблем, которые больше всего волнуют общество (по данным опроса, проведенного в декабре 2017г. Центром Разумкова и фондом «Демократические инициативы» им.И.Кучерива). На первом месте (51,3%) — военный конфликт на востоке страны. На втором (37%) — рост цен на основные товары, инфляция. Далее — низкий уровень зарплат и пенсий (36%), высокие тарифы (26,9%). Коррупция, бедность, качество медицинских услуг, работа правоохранительных органов...
Сопоставим этот список с перечнем претензий, которые предъявляет оппозиция власти: один в один. Левые, правые, центристы, оппозиционеры всех мастей критикуют власть по этому списку. А по части обещаний решить проблемы власть, пожалуй, не уступает оппозиции. Вопрос в том — как решить. Ответ на него должен был бы зависеть как раз от идеологии и программы каждой отдельной партии. В таком случае людям предлагался бы выбор между разными путями развития страны: можно так, а можно иначе.
Среди заявлений украинских партий еще можно найти различия в подходе к военной теме. К примеру, «Оппозиционный блок» призывает выполнить Минские соглашения, даже если это приведет к появлению автономии. Надежда Савченко вообще предлагает перестать видеть в лидерах ОРДЛО врагов и вступить с ними в переговоры. «Самопомощь» не склонна церемонится: ее представители требовали заблокировать неподконтрольный регион и разорвать все связи с ним до возвращения Донбасса под контроль центральной власти. У УКРОПА — своя позиция, у «Свободы» — своя. «Народный фронт» и БПП готовы выполнять Минские соглашения — вначале блок, посвященный безопасности, затем — политические вопросы. Это позволило бы ликвидировать самопровозглашенные и никем не признанные «республики».
Проблема в том, что все это — только заявления, не подкрепленные реалистичными программами. И ни одно из заявленных предложений не поддерживается подавляющим большинством граждан. Группы населения, которые выступают за тот или иной сценарий (одни — за выполнение Минских соглашений, другие — за силовое освобождение Донбасса, третьи — за компромиссные решения, но список допустимых компромиссов у каждой группы свой), автоматически становятся «чужими» для политиков, предлагающих другой сценарий. При отсутствии единства в обществе список «чужих» избирателей становится опасно длинным, поэтому политики не очень эксплуатируют эту тему.
Другое дело — тарифы, зарплаты, пенсии, уровень жизни. В этой сфере уже не первый год длится марафон обещаний, по которым нельзя отличить правых, левых, центристов. Все гарантируют снижение тарифов и рост благосостояния рядовых граждан. И никто не объясняет — за счет чего. Объяснениями занимается (надо признать, не очень охотно и не всегда убедительно) только власть, но заявления ее представителей меркнут на фоне заманчивых обещаний оппозиционеров. Популисты обращаются не к разуму, а к эмоциям. И достигают тем большего успеха, чем меньшим доверием пользуется власть и чем меньше обратных связей существует между властью и обществом.
Соцопросы свидетельствуют, что в Украине ситуация с доверием ко всем институтам власти неблагополучна. Многие люди разочарованы, недовольны. Но при этом — чрезвычайно важный нюанс — лично не принимают участия в деятельности, которая могла бы изменить ситуацию к лучшему. Настоящих партийных активистов — единицы.
По данным Центра Разумкова и фонда «Демократические инициативы» им. И. Кучерива, доверием украинцев пользуются общественные организации. Но это не приводит к росту активности общества: 87% граждан как в 2012-м, так и в 2017-м гг. не участвовали в общественной деятельности.
Руководитель «Демократических инициатив» Ирина Бекешкина оценила ситуацию, как формирование нового вида патернализма:
«Сами мы в общественной жизни активного участия не принимаем, но делегируем решение наших проблем неким общественным организациям — пусть сделают все, что нужно».
Это — лучшие условия для прихода к власти популистов. Куда они могут завести государство, можно посмотреть на примере соседей. Гораздо более стабильные, европейские, благополучные Польша и Венгрия скатываются к осложнению отношений с ЕС, что грозит ухудшением экономической ситуации.
Хотя ставились, вроде, благородные цели. Партия «Право и справедливость» обещала полякам вернуть им «Бога и государство». Но никто не предполагал, что этот путь приведет к таким поправкам в закон об Институте национальной памяти, которые разворошат старые исторические конфликты (в том числе и с Украиной). Венгерские популисты (которые сейчас снова готовятся к выборам), играя на ностальгии по великому историческому прошлому, собирались защитить права нацменьшинства в соседних странах. Но заигрались, дойдя едва ли не до территориальных претензий (пока звучат требования об автономии для венгров).
Что будут делать наши популисты, если получат власть? Разорвут отношения с МВФ, разругаются с Западом, объявят войну России, опустошат казну, лишь бы снизить тарифы и повысить выплаты населению? Или не сделают ровно ничего из того, что обещают, поскольку сами понимают, что выполнить обещанное невозможно?
Легко назвать попытку НКРЭКУ ввести европейскую практику RAB-регулирования распределительных компаний «антинародными рабскими тарифами», но как по-другому уберечь электрические сети от полного развала — ответа нет. Как нет ответа и на призывы отменить привязку стоимости энергоресурсов к индексам европейских бирж в Дюссельдорфе и Роттердаме. Отменить то можно, только зафиксировав нерыночные внутренние цены на углеводороды, Украина навсегда придется забыть о росте собственной добычи и все больше будет сползать в удавку зависимости от импорта. Только где взять деньги на импорт, если отмены формулы автоматически приведет к прекращению сотрудничеств с МВФ?
Пример с энергетическими формулами и тарифной критикой отраслевого регулятора — НКРЭКУ — выбран не случайно. Недавно Секретариат Европейского энергосообщества обнародовал результаты своего аудита деятельности НКРЭКУ. Чем немало разочаровал отечественных политиков, кормящихся на ниве антикоррупционных разоблачений в тарифной политике. Истерики по поводу RAB-регулирования и формулы Роттердам+ , равно как и резонансные обыски детективов НАБУ в НКРКУ там трактуются предельно доходчиво: «Вышеупомянутые факты необходимо рассматривать как неприкрытое политическое вмешательство в независимость Комиссии и автономное принятие ею решений».
Раз у популистов нет четких программ, с реализацией которых общество могло бы согласиться или не согласиться голосованием на выборах; раз мы выбираем «сердцем», а не разумом, ожидать можно чего угодно. Сейчас в списках партий, которые включаются в соцопросы о будущих парламентских выборах, 20-30 пунктов. Они меняются местами в зависимости от того, насколько часто лидеры мелькают по телевизору, в центре каких скандалов оказываются.
Показательными примерами можно считать падения и взлеты Надежды Савченко или Михаила Саакашвили, а также рывок в пятерку лидеров партии «За жизнь» Вадима Рабиновича. «Батькивщина», «Оппозиционный блок», «Самопомощь», «Свобода» имеют каждая свое ядро электората. Но это — не только те люди, которые в своих городах и селах действительно работают в партийных структурах, и, конечно, не те, кто может изложить идеологию той или иной партии. А в основном те, кто слепо верит «своим».
Примерно треть граждан, имеющих право голоса, сейчас не видят в списках партий «своих», не знают, за кого голосовать. Еще до 20% вообще не приняли бы участия в голосовании. То есть, около половины голосов могут быть завоеваны талантливыми ораторами, которые убедят граждан в способности совершить чудо — в экономике, политике, международных отношениях...
Придя к власти, популисты очень быстро узнают, сколь коротка дистанция от народной любви до ненависти. И видят причину своих неудач во внешних обстоятельствах — происках врагов, недостатке рычагов управления. Начинается этап «затягивания поясов» и «закручивания гаек». Это, в свою очередь, усиливает недовольство населения...
Профессор Стенфордского университета Анна Гржимала-Бюссе в упомянутом выше интервью отметила: «Одна из опасностей — то, что целые группы населения не рассматриваются (популистами при власти — авт.) как „хорошие люди“, как лояльные граждане, и их начинают игнорировать в политическом процессе». Вторая, еще большая опасность, по мнению ученого, заключается в том, что начинается «подрыв официальных институтов демократии, пренебрежение неформальными ценностями, которые лежат в основе демократии. Значит, речь идет о пренебрежении терпимостью, уважением к оппозиции, свободой слова...».
Иными словами, цель начинает оправдывать средства, но цели общества и власти в этот момент уже отличаются... И «безобидный» популизм постепенно перерастает в опасную автократию, порождая авторитарные и тоталитарные режимы.
Исследователи считают, что предупредить такое развитие могут две вещи: консолидация элит и активность общества. Без этого выборы можно проводить сколько угодно, палочка власти будет ходить по кругу популистских лидеров и партий, но настоящих перемен не будет. Политическая весна в отличие от календарной — не прихоть погоды, а результат ответственной деятельности политиков и активного участия общества в развитии государства.
