Председатель Союза кинематографистов Армении, режиссер Рубен Геворкянц — из тех редких людей, кто открыто говорит о своем членстве в масонской ложе и даже гордится этим (хотя чем тут гордиться?). На эту тему он столь же непринужденно побеседовал и с нами.
— Господин Геворкянц, вы участник Арцахской освободительной войны, ее хроникер. Как может националист быть масоном?
— Значит, вы не знаете, что такое масонское движение. Гарибальди, который был национально мыслящим человеком, борцом, имел один из самых высоких масонских статусов, я уже не говорю о Бетховене, Моцарте, Леонардо да Винчи. Масон должен быть и националистом тоже.
— В конце концов масонство создано евреями...
— Масоны не имеют ничего общего с евреями, до 1914 года доступ евреев в ложи был запрещен. Сейчас они есть, есть среди масонов и арабы, представители самых разных национальностей.
— Многое о вас, масонах, окутано завесой тайны. Какова все-таки ваша идеология, в чем заключается ваша миссия?
— Для масонства важны две вещи: ты должен быть верующим и действовать во благо родной страны. Националистом быть необязательно. Есть среди нас и партийные. Эта структура предполагает прежде всего гармонию, крайностей здесь быть не должно. Я националист, но не радикал. Масонство — это братство, а есть ли что-нибудь важнее братства? Дурное мнение о масонах было сформировано российскими органами безопасности.
— Как представители чуждых, порой враждующих народов могут быть братьями? К примеру, мы знаем, что в Турции есть очень сильная масонская ложа. Не искусственно ли это братство в данном случае?
— Скажу, что представители разных народов могут быть братьями. Да, в Турции есть масонская ложа, и мы заставляем тамошних масонов признать Геноцид армян. К слову, турки-масоны признают его. Придет время и они заставят правительство своей страны признать это преступление, не знаю, в этом столетии или нет, но уж в следующем — точно (смеется).
— Предполагаю, что глобализация тоже детище масонов, ведь у вас все народы — братья.
— Масонство не имеет с глобализацией ничего общего, напротив, масоны против глобализации, поскольку она стирает все национальные черты.
— Что дает масонство нашей стране?
— Многое. Если бы армяне стали масонами раньше, скажем, лет 70 назад, многого бы не случилось. Хотя Талаат и Ататюрк тоже были масонами, но и внутри масонства есть секты, они были членами ложи Ориент, которую мы не признаем. Мы немало сделали в Армении. К примеру, в свое время завезли из Франции большие автобусы. Есть школы, которые спонсируем мы, студенты, обучение которых также оплачиваем мы. Многим кажется, что масонство — какая-то партия, или же: стоит им стать масонами, как они тут же получат визы в Америку. Масонство — прежде всего духовная ценность, словами этого не объяснишь.
— Почему человек должен захотеть стать масоном и как он может это сделать?
— Если кто-то хочет стать членом нашей ложи, мы в течение двух лет проверяем его доходы, взаимоотношения этого человека с другими людьми, он два года сдает экзамен. Очень многие богатые армяне хотели попасть в наши ряды, но никто из них так и не прошел, потому что в масонстве должны быть чистые люди. А мы знаем, что капитал многих из них накоплен на крови. Конечно же, это касается не всех. Бывало, что некоторым из них удавалось стать масонами, но потом мы их исключали, очищали наши ряды.
— Хорошо, если масонская ложа так хороша, почему многие боятся или ненавидят ее? Почему масоны скрывают, что являются членами лож?
— Боятся, потому что не знают, не понимают, что значит масонство. Моя жена тоже боялась, боится до сих пор, ну конечно, масонов нужно бояться (смеется), мы же очень могучи. Я не держу это в тайне, потому что мне нечего бояться. Другие тоже не боятся. Просто я человек публичный, но есть и чиновники, предприниматели. Потом им придется долго объяснять органам безопасности, что к чему. Ну а ненависть к масонам формировалась в двадцатом веке тиранами. Они боятся масонов. В безграмотных людях живут страх и ненависть, а в Америке у масонов есть свои храмы. В Армении он тоже будет. Просто сейчас у нас нет средств, а из общей структуры мы денег не возьмем. Масонские ложи возглавляют президенты, 70 процентов руководителей разных стран мира — масоны. Масонами были многие президенты Франции.
— Наш президент тоже масон?
— Не-е-е-т!
— Есть ли у вас какие-то отличительные знаки, символы?
— Масонский знак есть на долларе — пирамида с глазом. Пятиконечная звезда тоже масонский символ, та звезда, которая уже многие десятилетия украшает верхушку Кремля. И знаете почему? Троцкий был масоном-ориентом. Кстати, начало всех революций было положено масонами.
— Когда и как вы решили стать масоном?
— Давно, лет тридцать назад, я искал масонов, изучал эту тему, ведь в Советском Союзе было так много антимасонской литературы. Против масонства боролись. Масонам не было места в авторитарной стране. Хотя я являюсь противником демократии, яростным противником. Я сторонник диктатуры, диктатуры закона. Кроме того, я храмовник, из тех, что имеют отношение к крестоносцам. Кто-то же должен бороться с мусульманами. А это вооруженное движение. Миру грозят две большие опасности, способные его погубить: гомосексуализм и радикальный ислам. И с ними нужно бороться.
