Маша Липман (Masha Lipman), один из лучших хроникеров российской политики, рассказала на этой неделе на конференции в Подмосковье, на которой я присутствовал, интересную историю о двух ученых, недавно всерьез поссорившихся из-за спора об истории России и СССР. Один из них считал распад Советского Союза трагедией, другой — освобождением от тирании. Они дискутировали так яростно, что в итоге перешли в рукопашную — а для церемонного российского академического мира такое поведение крайне нехарактерно.
Липман также рассказала, что в Думе, российском парламенте, несколько депутатов призвали отменить введенное в 1990 году (так в тексте, на самом деле в 1992 году, — прим. перев.) празднование Дня независимости России 12 июня. Один из парламентариев предложил перенести праздник на дату «основания русского государства» — события, произошедшего в 10 веке (так в тексте, на самом деле в 9 веке — прим. перев.) в Киеве, столице нынешней Украины. Такой шаг вполне откровенно намекал бы на то, что Россия некогда была славянской империей и способна стать ей вновь.
Президент Владимир Путин может согласиться с этим предложением. Было бы странно, если бы он этого не сделал — он ведь тот самый человек, который в 2005 году назвал распад Советского Союза величайшей геополитической трагедией 20 века.
Разумеется, сейчас у Путина и у его сограждан есть страна, у которой впервые с тех пор, как в 1991 году обрушился Советский Союз, имеются четко определенные границы, избранные президент и парламент, а также демократическая конституция, гарантирующая широкие гражданские права. Однако, как отметили на конференции в разговорах со мной несколько россиян подряд, непонятно, что такое сейчас Россия в конечном итоге? Почему она должна обрубить политические связи со странами, над которыми некогда господствовала — с Украиной, с Белоруссией, с Грузией, с Арменией, со странами Средней Азии? Опять же остается старый вопрос: «Kuda Rossiya?» Куда движется Россия? К чему она стремится? Где хочет остановиться?
Пока она не остановилась. Она бурлит с тех пор, как в 2011 и 2012 годах десятки тысяч человек вышли на улицы, чтобы протестовать против сфальсифицированных выборов, коррупции и многого другого, и не успокоилась, даже когда в прошлом году Путин был переизбран президентом. Специалист по международной политике Дмитрий Тренин рассказал мне, что с тех пор, как Путин впервые пришел к власти в России, внешняя политика страны успела коренным образом измениться четыре раза. В 2000 году речь шла о сближении с США и Европой, затем Россия почувствовала, что Запад ее отвергает, обиделась и отступила к евразийству. Затем при Дмитрии Медведеве, которого Путин пустил в президенты на один срок, снова последовала попытка «перезагрузить отношения». Наконец после возвращения Путина вектор опять изменился на евразийский.
Но к чему это может привести? Перспектив воссоединения каких-либо частей бывшего Советского Союза не существует. Россия захочет быть первой среди равных, а новые элиты бывших советских республик — даже теснее остальных связанной с Россией Белоруссии — этого не потерпят. Бесспорно, российские танки сумели усмирить Грузию в 2008 году, когда она попыталась отбить обратно Абхазию и Южную Осетию — регионы, предпочитающие власть Москвы власти Тбилиси. Однако даже при новом более дружественном России президенте (так в тексте, на самом деле он — премьер-министр — прим. перев.) Бидзине Иванишвили, Грузия не собирается ни отказываться от претензии на эти регионы, ни возвращаться в зависимое состояние. Холодная неприязнь Запада, возможно, приятна Путину, которому, по-видимому, нравится, когда его не любят. Однако если он отречется от Европы, его нигде не встретят с распростертыми объятиями.
Однако с главной неразберихой власти сталкиваются внутри страны. На прошлой неделе юриста и лидера оппозиции Алексея Навального приговорили к пяти годам лишения свободы по обвинению в хищении, которое защите не позволили должным образом оспаривать. Сразу же после этого прокуратура потребовала освободить Навального до рассмотрения апелляции. Это позволит ему в сентябре участвовать в выборах мэра Москвы, как он давно собирался. Эти старания прокуратуры показывают, что Кремль жалеет о мерах, которые он принял против своего самого известного противника, потому что они ставят под угрозу видимость открытой борьбы на выборах между действующим мэром и Навальным. Между тем в путинской политической системе видимость — это все.
Путин сумел успешно и надолго покорить себе Россию. Он принес многим россиянам освобождение от бедности благодаря росту нефтяных и газовых цен. Зарплаты, пенсии и пособия стали выплачиваться при нем полностью и в срок. В начале своего первого президентского срока он разгромил в жестокой войне ненавистных многим чеченцев и поставил править Чечней президента-головореза — одновременно лояльного и способного на репрессии. Он выражал — по-видимому, искреннее — почтение перед советским прошлым и вел неолиберальный фискально-консервативный курс в экономике, которую он отдал в руки либералов. При нем серьезно вырос средний класс — но одновременно работала и машина преступного обогащения, по некоторым данным, превратившая его и его окружение в миллиардеров. Он позволил существовать ряду оппозиционных газет и журналов, а также живому и часто крайне критически настроенному интернету— и при этом жестко обходился с такими людьми, как группа Pussy Riot и Алексей Навальный.
Он сумел совместить противоположности, стремясь дать российскому обществу единство — недаром созданная им партия называется «Единая Россия». Последние 13 лет эта стратегия по большей части работала. Однако теперь Россия — по крайней мере, ее крупные города и, в особенности, ее столица — вступает в мир современности или даже постмодерна, и ее общество распадается на множество осколков — как это обычно и происходит со свободными обществами. Ей нужна власть, которая не ищет ложного единства, а занимается добросовестным управлением при поддержке самых разных общественных групп. Ей нужно больше пространства для по-настоящему независимого гражданского общества, структуры которого будут обладать признанной и гарантированной автономией и которое государство не будет пытаться уничтожить. Именно в этом направлении — в направлении демократии — должна двигаться Россия. Это единственный путь, способный обеспечить стране приличное управление и дать возможность мужчинам и женщинам, находящимся у власти, не обогащаться, а служить людям. В России есть люди — политики, чиновники, квалифицированные профессионалы, — которые к этому стремятся. Их нужно уважать, а не бросать за решетку.
