Украинцы все чаще жалуются на то, что представители правоохранительных органов банально воруют изъятое во время обысков имущество. Как выяснили журналисты «Фразы», по словам украинцев в ходе обысков «пропадают» деньги, золотые украшения, оружие и даже талоны на бензин, однако адвокаты уверены, что ситуация может усугубиться еще больше.
О примере халатного обращения с вещами, которые изымаются при обысках, рассказала киевский предприниматель Инна Коваль. На ее фирме СБУ проводила обыск, в ходе которого были изъяты талоны на бензин. Позже эти талоны всплыли на заправке, — ими рассчитывался сотрудник СБУ, проводивший обыск, сообщают «Вести».
«11 мая был обыск. Протокол составили с нарушением — номера талонов туда не вписали. На следующий день мои бухгалтера сообщили, какие талоны и с какими номерами остались у них, а какие были изъяты. Я написала руководителям „ОККО“ и „ВОГ“, чтобы мне заблокировали эти талоны. А мне перезванивают: „Погодите, они же использованы!“ Мне предоставили видео, на котором мои сотрудники узнали человека из СБУ, бывшего на обыске. Его имя — Максим. Он успел потратить талоны на 30 литров топлива. Я подала заявление в службу внутренней безопасности СБУ. Мне подтвердили: этот человек — их сотрудник и сейчас по нему идет расследование», — рассказала Коваль.
В СБУ журналистам ответили, что им ничего не известно об инциденте. «Пока такой информации у нас нет», — сказали в пресс-центре СБУ.
Черновицкие следователи прокуратуры выяснили, что их коллега из Хотинского райотдела области во время одного из обысков изъял револьвер и 22 патрона к нему, однако не сдал изъятое оружие в камеру хранения вещдоков. Сейчас это дело расследуют.
В Кропивницком орудовала целая банда полицейских, которые без малейшего повода и уголовных производств устраивали обыски. Все, что они находили у якобы подозреваемых, они тут же изымали, причем без оформления необходимых документов. Банду из действующих оперативников, как установило следствие, собрал заместитель начальника отдела Кировоградского ОП ГУНП Украины в Кировоградской области. А причиной стало «удовлетворение своих финансовых потребностей, которые не соразмерны с его официальными доходами». На «обыски» они ходили в форме, врывались в квартиры жертв и, создавая видимость поиска доказательств, потрошили кошельки, карманы и тумбочки своих жертв.
В Киеве на краже изъятых во время обыска денег попался военный прокурор. Ведомство Анатолия Матиоса расследовало дело о мясных консервах, которые частная контора поставляла военной части 3078. Фигурантом в этом деле был один из военных полковников. У него дома во время обыска нашли $38 800 и более 60 тыс. грн. Изъятое опечатали и сложили в сейф к военному прокурору прокуратуры Дарницкого гарнизона. Исчезновение пачек с деньгами обнаружили спустя полгода. Следствие подозревает, что средства украл именно прокурор, так как ключи от сейфа были только у него.
Еще одну историю с прокурорами сейчас расследует НАБУ. «Следователь по особо важным делам в сфере экономики ГПУ тайно завладел талонами на топливо (всего на 330 литров бензина марки А-92). Это случилось при обыске дома главы одного из сельсоветов Черкасской области, подозреваемого в получении взятки. Талоны правоохранитель в дальнейшем неоднократно использовал для собственных нужд и членов семьи.
Такие случаи юристов не удивляют. «История с талонами и СБУшником еще раз подтверждает, что после Майдана ситуация в правоохранительных органах усугубилась. Если имущество изымается, очень редко оно возвращается собственникам. Это касается не только СБУ, но и практически всех правоохранительных органов», — говорит юрист Ростислав Кравец.
По закону во время обыска силовики могут изымать все важные предметы, даже если их не было в определении следственного судьи. «Например, искали какую-то информацию, а нашли российские паспорта. На них могут наложить арест. Если арест не наложен, имущество нужно вернуть владельцу. Если имущество не было внесено в протокол, доказать, что его изъяли, нереально. В большинстве случаев оно просто присваивается», — добавляет Кравец.
Существует множество схем, по которым присваиваются ценности. «Основная проблема в том, что некоторые вещи неправильно описываются или не попадают в опись. Были случаи, когда у человека изъяли порядка $200 тыс., запакованных в банковскую упаковку. Никто не переписывал номера. Назад отдали две упаковки. Никто, когда был у следователя, не удосужился проверить, деньги это или нет, а когда на фирме упаковки распечатали, оказалось, что там были цветные ксерокопии», — рассказывает адвокат Виталий Наум.
«А бывает так, что, к примеру, при составлении протокола осмотра события (нашли утопленника или ЧП с погибшими) пишут не „золотая цепочка“, а „цепочка желтого цвета“. После этого быстренько покупают самую дешевую из меди и подменяют на нее золотую», — добавляет адвокат Иван Либерман.
Зачастую хищения ценных вещей производят прямо во время обыска. К примеру, в мае 2014 года, когда налоговики приходили с обыском в редакцию «Вестей», после него обнаружилось, что из ящика стола одной из сотрудниц редакции пропали 3 тыс. грн — ее личные деньги.
По закону все ценности, которые были изъяты в ходе обыска, должны быть опечатаны и переданы в финансовое управление или банк, либо храниться в комнате вещдоков. Но на практике, говорят опрошенные «Вестями» эксперты, нормы соблюдаются не везде. «Все часто хранится у следователей в сейфах. Если следователь телефон или ювелирку в камеру вещдоков не передал — считайте, что пошло по рукам. Или когда в связи с текучкой кадров дело от одного следователя передали другому, а вещдоки никто не проверил. Так пропадает оружие, золото», — говорит адвокат Виталий Наум.
Особая категория имущества, «склонного теряться», — электроника и бытовая техника, вроде фотокамер, ноутбуков, компьютеров или флешек. «Ее могут похитить, а человеку годами следователь будет говорить: „Она на экспертизе“. Тут расчет на то, что тот же ноутбук за это время морально устареет и человек потеряет к нему интерес. К примеру, у меня есть дело, где в госучреждении забрали компьютер, оно идет уже четвертый год, а экспертизы все нет», — добавляет Наум.
С IT-компаниями силовики обращаются куда суровее — под благовидными предлогами изымают оборудование, без которого их работа оказывается невозможной.
«При обысках у IT-компаний практически каждый раз изымают сервера или жесткие диски и годами не возвращают. Этим парализуется их работа, крайнего найти невозможно, а решение суда тоже дождаться невозможно», — считает адвокат и экс-судья Подольского райсуда Киева Руслан Роженко. Впрочем, силовики уверяют: если такие случаи и бывают, то они редки, а виновных наказывают со всей жесткостью.
Ранее «Фраза» сообщала, что в одном только Киеве с начала 2016 года по сравнению с аналогичным периодом прошлого года количество зарегистрированных преступлений увеличилось на 52%.
В эксклюзивном комментарии «Фразе» народный депутат Украины, член БПП Игорь Грынив озвучил основные факторы, способствовавшие росту преступности и провалу полицейской реформы.
24 октября 2016 года исполняющий обязанности начальника Главного управления полиции в Запорожской области Виктор Ольховский подал в отставку и раскритиковал реформу полиции.
14 ноября Глава Национальной полиции Украины Хатия Деканоидзе объявила об отставке. Она объяснила свой поступок недостатком полномочий для полноценного реформирования полиции.
Напоминаем также, что 11 мая 2016 года ушла в отставку первый заместитель министра внутренних дел Украины Эка Згуладзе. При этом, как сообщил министр внутренних дел Арсен Аваков, она приняла его предложение и продолжила работу в команде реформ МВД, возглавив специальную группу советников.
16 марта 2017 года в Киеве задержали оборотней в погонах. Преступная группа, в которую входили трое действующих офицеров полиции, занималась аферами с недвижимостью и кредитами, а также торговлей наркотиками.
