В политике Андрей Ильенко со школьной скамьи. В «Свободу» его за руку привел отец — известный в Украине и за ее пределами кинорежиссер Юрий Ильенко. Партбилет получил, как только стал совершеннолетним. А теперь Андрей Ильенко — один из идеологов современного украинского национализма и самый молодой народный депутат в парламенте седьмого созыва...
В эксклюзивном интервью «Фразе» Андрей Юрьевич рассказал о том, чего ждать от «Свободы» в Верховной Раде и чего никогда не дождутся коммунисты и регионалы; о том, кто финансировал его избирательную кампанию в Киеве и что связывает «Свободу» с... Жириновским.
Андрей, вы — политолог по образованию. Как вы как политолог оцениваете успех «Свободы» на всеукраинском уровне? К примеру, некоторые ваши коллеги считают, что реальная поддержка «Свободы» варьируется на уровне 5 процентов. Остальное — это аванс, который дал вашей политической силе избиратель...
Если оценивать ситуацию с точки зрения политолога, то я считаю, что успех «Свободы» определился благодаря трем позициям. Первое: «Свобода» — это реальная партия, в отличие от большинства партий, существующих в Украине. С реальными людьми, с реальным активом, с реальным средним звеном и так далее. Это единственная партия, способная собрать многотысячные митинги без денег. Это единственная партия, которая имеет людей, готовых не за деньги вести избирательную кампанию. Это идеологическая, в конце концов, партия. И на этих выборах люди голосовали за реальную партию, от которой они ждут, в том числе, и радикальные шаги. Нас выбирали, как реальную силу, а не мыльный пузырь. А мыльные пузыри в парламент на этих выборах не прошли. И Королевская тому яркий пример.
Второе. Успех националистической идеологии, который показал на этих выборах результат нашей политической силы, свидетельствует о том, что в стране если не полностью, то сильно разрушены мифы о «Свободе», работавшие в Украине последние годы. Например, миф о том, что «Свобода» — непроходная. Избиратель сегодня мыслит по-другому. Раньше, сомневаясь в том, что «Свобода» пройдет, люди считали, что их голос пропадет. Сейчас — наоборот: нужно голосовать за «Свободу», чтобы она точно прошла.
Далее, не сработал миф о том, что «Свобода» кому-то там подыгрывает, имеет псевдопозицию. Мы этот миф также разбили. Мы являемся легитимной составляющей оппозиции, партией, которую все оппозиционные силы признают. Более того, нас уже фактически считают спецназом оппозиции, локомотивом оппозиции. Мы же всегда на передовой.
Ну и третье. Успех «Свободы» — это общеевропейская тенденция. Сегодня во всей Европе, а Украина — это часть Европы, хотим мы этого или не хотим, — поднимаются националисты, национально ориентированные партии, национально-патриотические силы. Сегодня мультикультурализм терпит крах. Европа поворачивается в национальную сторону, и все больше европейских парламентов имеют в своем составе националистические партии. Поэтому и «Свобода» поднимается, как составляющая этой общеевропейской тенденции.
Некоторые ваши коллеги-политологи утверждают, что население еще сильно пожалеет о том, что проголосовало за «Свободу». Как вы это прокомментируете?
Я прокомментирую это очень просто. Вспомним 2009 год — наш первый серьезный успех на выборах. Мы выиграли выборы в Тернопольский областной совет, за нас тогда проголосовало 35% населения. Я помню, тогда все говорили, что они, то есть мы, ничего не смогут, они все провалят и уже на следующих выборах за них люди не проголосуют. Через полтора года — местные выборы по всей стране, в том числе — выборы в Тернопольский городской совет, выборы мэра Тернополя. Мы выиграли и большинство в Тернопольском городском совете, и выборы мэра Тернополя. А нам рассказывали, что за нас больше не проголосуют...
После местных выборов мы получили большинство во многих западных областях. Тогда тоже говорили: теперь они покажут, какие они бездарные, и никто за них больше не проголосует. Проходит два года, а это немалый срок, выборы парламентские — и опять за нас люди голосуют. Причем, больше, чем на предыдущих, местных выборах. Даже там, где нам говорили, что мы провалимся, наша поддержка только росла. То есть после каждых успешных для нас выборов нам говорили, что дальше нас не поддержат. Так говорят с
Какие вы перед собой ставите задачи, как народный депутат?
Всеми силами содействовать защите социальных и национальных прав украинцев, борьбе с режимом, который правит в Украине. Второе — законодательное творчество в рамках нашей партийной программы. И третье — это работа на округе, в частности, в Киеве. Это три задачи, которые я ставлю перед собой, как народный депутат.
И чего же нам ожидать от «Свободы» в парламенте?
Украинцы должны быть уверены в том, что мы действительно сделаем все от нас зависящее. И мы это не раз демонстрировали нашими акциями на улице, теперь все это покажем своими делами в парламенте, чтобы противостоять украинофобам, противостоять тем решениям Верховной Рады, которые мы считаем неприемлемыми, и защищать интересы украинцев. Мы не станем тушками, мы не перебежим в другой лагерь, мы не пойдем на какие-то преступные сговоры с властью. Мы будем уверенно стоять на своем. Я уверен, если бы в прошлом созыве парламента была бы «Свобода», хотя бы те 37 депутатов (надеюсь в ближайшее время — 38, когда Левченко выиграет перевыборы, а он их выиграет), которые вошли в состав ВР седьмого созыва, то не было бы ни харьковских соглашений, ни закона о языке и так далее. «Свобода» будет твердо стоять на страже украинских интересов.
Кого вы считаете самым яростным украинофобом?
Из ныне действующих? Я таких хит-парадов не провожу. Для меня не так важно, кто больше, кто меньше украинофоб. Один может быть более ярким по своим публичным заявлениям, но он возможно и мало что решает в стране. А решает тот, кто, возможно, и молчит, не подставляет себя, но реально принимает украинофобские решения. Я думаю, что вся эта власть, вся абсолютно — Партия регионов, коммунисты — этот конгломерат, они все — украинофобы. Даже те, кто при этом очень любит ходить на
Сместить в нашей стране украинофобов не так-то и просто. Взять того же Табачника...
Да, мы принимали суперактивное участие в кампании по увольнению Табачника с самого момента его назначения на должность министра образования. Провели неисчислимое количество акций протеста и не только составом «Свободы», но и совместно с различными общественными движениями, в том числе и студенческими. Но Табачник ушел сам. В депутаты...
А если бы «Свободе» представилась возможность выдвинуть кандидатуру на пост министра образования? У вас есть достойные кандидатуры, кто бы мог занять место Табачника в новом Кабмине?
Естественно, если бы нам представилась такая возможность, мы бы кандидатуру подбирали сообща. Кандидатур достойных, на самом деле, очень много. Думаю, та же Ирина Фарион прекрасно справилась бы с обязанностями министра образования. Я уверен, что рано или поздно дело дойдет и до этого. «Свобода» сможет подобрать адекватного кандидата на эту должность.
Ваша политическая карьера развивается достаточно стремительно. Каким вы видите свое будущее как украинского политика?
Сейчас я вижу свое будущее в парламенте. И при этом я не перестаю быть уличным политиком, погруженным в общественные процессы. Я никуда не деваюсь. Я просто сейчас как депутат получил большие возможности. Я продолжаю быть главой киевской городской организации «Свободы», и в дальнейшем в партии буду, наверняка, заниматься теми же направлениями, которыми занимался. Вообще, стратегически вижу все свое политическое будущее со «Свободой».
Кстати, я никогда сильно не зацикливался на себе, меня всегда больше интересовал командный результат. Мне никогда моя личная карьера, моя личная судьба не была важнее, чем судьба партии. Меня в этом никто не может упрекнуть. Я человек команды, а судьба «Свободы» — это и моя судьба.
Премьер-министром при президенте Тягнибоке в 2015 году себя не видите?
(Смеется) ...Ну, давайте доживем до 2015 года. Мне не корректно сейчас об этом говорить.
И все же... Вы себя в роли кого видите: в роли командира штаба, или вам ближе хозяйственные дела? Или возглавили бы идеологический блок? Что ближе?
Моя роль, мои качества, моя личность, какие-то мои навыки, позволяют мне, если нужно, всегда перестроиться. К примеру, я не имел опыта мажоритарных выборов, не знал, как вести подобные избирательные кампании. Но пошел — и выиграл. Для меня нет проблемы, учитывая, что я все-таки человек молодой, перестроиться, овладеть какими-то новыми знаниями. Но я — член команды, человек партии. Как партия решит, так и будет. Конечно, у меня есть своя позиция, конечно, у меня есть свое видение, у меня есть свое мнение, которое я обязательно выскажу. Но при этом окончательное решение всегда принимает партия. Где я буду, на каких позициях, это решение буду принимать не я, — куда делегируют, там и буду.
Ваш самый дерзкий поступок, граничащий с правонарушением?
Пришлось совершать много разных поступков. У многих, кстати, складывается впечатление, что я холерик, такой весь из себя очень агрессивный. На самом деле я человек очень флегматичный. В быту, в повседневной жизни абсолютно отличаюсь от того образа, который у меня сложился в СМИ благодаря политическим телешоу. Просто когда там происходит какое-то бесчинство, молчать или спокойно на это реагировать я просто не могу. Потом складывается впечатление, что я всегда себя так веду. Мне по жизни, например, очень сложно пройти куда-то без очереди. Даже когда знаю, что могу воспользоваться моментом, мне очень неприятно это делать. Я очень скромен в быту. Однако когда чувствую, что это уже не быт, а политика, у меня включается совершенно другой «режим». Я начинаю действовать совершенно по-иному, начинаю вести себя, как некоторые считают, дерзко, кто-то считает — нагло. Но я вижу, что это уже не мое личное дело, я уже представляю определенную идею, определенную силу, и на мне лежит ответственность...
А самый дерзкий? Да постоянно, что-то такое происходит... Жизнь у меня достаточно насыщенная. Ну, вот, сейчас, опаздывал к вам на встречу, и перепрыгнул через забор... (Смеется...).
Как далеко вы согласны идти ради отстаивания политических лозунгов и идей «Свободы»? У нас ведь в стране и посадить могут...
Я готов идти до самого конца. Относительно себя лично. Да, я ответственен за своих однопартийцев, подчиненных, за семью. Я чувствую эту ответственность и буду стремиться сделать все, чтобы с ними все было в порядке. А насчет себя? Если есть задание и я понимаю, что это необходимо, это стоит того, чтобы рискнуть, я — готов. И это абсолютно без пафоса. Прекрасно понимаю, что история помнит только тех, кто рисковал и готов был идти на какие-то большие, в том числе и личные самоограничения, или на какие-то потери...
Практически всю свою сознательную жизнь я в националистическом движении, в «Свободе». Если будет необходимо — себя точно жалеть и беречь не стану. Как в ситуации под Украинским домом, минувшим летом, когда принимался языковый закон. Уверен, никто не может упрекнуть ни одного из свободовцев, что кто-то из нас смалодушничал или не готов был идти до конца. Поэтому мы всегда побеждаем...
Как всякий нормальный человек, я против кровопролития, против насилия. Считаю, что это крайняя мера, и это очень нежелательно. Но если уже ничего другого не остается и, например, на кону стоит судьба нации и нужно предпринимать решительные шаги, то тут уже никуда не денешься, придется защищаться...
При каких условиях или ради чего «Свобода» могла бы пойти на компромисс или сотрудничество с властью, с коммунистами?..
Чисто гипотетически, конечно, можем говорить, что коммунисты возьмут и проголосуют за УПА. Любую ситуацию можно довести до абсурда. Журналисты так норовят поставить вопрос, чтобы мы ответили: «Да, мы готовы идти на компромисс, если есть какое-то совпадение интересов». А тогда эта фраза выхватывается из контекста и делается заголовок: «Свобода» готова сотрудничать с Партией регионов«.
Мы, естественно, не будем никоим образом сотрудничать ни с Партией регионов, ни с коммунистами. Мы с самого начала говорили о том, что считаем эти партии антиукраинскими, откровенно враждебными в отношении Украины, и, как украинские националисты, мы категорически против сотрудничества с ними. Во время предвыборной кампании мы четко заявляли о том, с кем будем сотрудничать. У нас были договоренности с «Батькивщиной», «УДАР» также хочет присоединиться к оппозиционному конгломерату. Вот с ними и будем сотрудничать. А с Партией регионов и коммунистами — не готовы. Более того, люди, которые за нас голосовали, выбрали нас потому, что они знали: с этими мы точно сотрудничать не будем.
После того, как «Свобода» попала в украинский парламент, некоторые отечественные политологи пытаются сравнить эту политическую силу с ЛДПР Жириновского в России. Мол, это одного поля ягоды... Как вы относитесь к таким параллелям?
Да нас много с кем сравнивают. Это, кстати, не настолько распространенное сравнение и абсолютно некорректное. Жириновский в российской политике выполняет роль клоуна. Это несколько иная функция, иной жанр.
Имеется в виду все же националистическая идеология...
Там нет никакой идеологии. Даже если берем название — либерально-демократическая партия, я не думаю, что они являются какими-то последовательными либералами. Жириновский — это просто популист, абсолютно никаких принципов. Сегодня он говорит одно, вчера говорил другое, а завтра — еще что-нибудь. Он цепляется за те темы, которые волнуют общество, потом забывает об этом. Если говорить на политологическом языке, то это просто гиперпопулистская партия, которая имеет параллели, скорее, с Ляшко, они имеют приблизительно одинаковые функции. И Ляшко, и Жириновский выполняют роль вроде бы и оппозиционную, но при этом оба имеют четкие границы, в рамках которых они могут даже буйствовать. Однако их буйство всегда очень четко ограничено. Жириновский же не буйствует против Путина, он не бросается в него соком, не бьет его сапогом по голове. Он кривое слово против него боится сказать. Он буйствует против какого-то мелкого чиновника, против какого-то депутата из другой партии. Но, когда речь заходит о политике иного уровня, он уже ведет себя очень даже корректно.
Опять же — партия Жириновского не является какой-то реальной партией, это мыльный пузырь, проект без реального массового членства и так далее. Нас сравнивать с Жириновским нельзя. Хотя он — уникальный долгоиграющий политический клоун, единственный в своем роде в мире, который умеет при любой власти найти свое место. И он всегда выгоден любой власти. Каких-то похожестей с нами я не нахожу...
А есть вообще в России политическая сила, которая вам близка по духу? В Европе?
В Европе — много. «Свобода» является членом альянса европейских национальных движений. Это — Альянс европейских националистов, объединяющий множество партий: Национальный Фронт (Франция), Фиамо Триколоре (Италия) и другие. Ведь в Европе националистические партии есть также и у австрийцев, шведов, финнов, голландцев, греков, испанцев. Большинство этих партий уже представлены в парламентах своих стран, и у нас с ними много общего. Хотя немало и отличий...
А в России?
Если говорить о России, там несколько иная ситуация. Мне очень интересно появление русского национализма (есть уже отличие в понятиях российский национализм и русский) и именно там я вижу перспективу. Так вот русский национализм — против империи, его сторонники выступают за то, чтобы Россия строила государство без угнетения других наций, имеется в виду Кавказ и т.д. Они выступают против шовинизма, в том числе и в отношении Украины, они хотят строить свое национальное государство — Россию. Это — российские националисты нового типа. Вот, в принципе, с ними, где-то в перспективе, мы могли бы найти диалог. Если они действительно искренне стоят на антиимпериалистических позициях.
Если говорить в целом о России и о политических партиях, имеющихся в наличии, то среди них видим исключительно российских империалистов различных оттенков — красных, монархических, прокремлевских. Суть их одна — империализм в отношении Украины. С такими, естественно, общий язык мы не найдем.
Ваш брат Филипп — также в политике? Он не завидует вашей стремительной политической карьере? В 25 лет — и уже народный депутат. Очевидно, самый молодой не только в нынешнем составе, а и за всю историю украинского парламентаризма...
Филипп не только в политике. Он очень многогранная личность. По образованию — юрист, имеет собственную юридическую фирму, достаточно серьезно реализовался в сфере интеллектуального права, один из лучших отечественных специалистов в этой отрасли. Он также очень активен в общественной жизни: продюсер и организатор таких известных культурных событий, как фестиваль «Открытая ночь», который ежегодно проводится в Киеве. Фактически он сам его продюссирует. Сейчас активно занимается популяризацией творчества нашего отца — Юрия Ильенко, организовывает по всей стране недели кино Юрия Ильенко. Плюс у него замечательная семья, двое прекрасных детей.
А сейчас он еще и в политике себя активно реализовывает. Брат также в «Свободе» — глава Дарницкой районной организации «Свободы» и депутат городского совета Украинки, что под Киевом.
Филипп сильно помогал во время моей избирательной кампании, фактически был руководителем моего предвыборного штаба, финансировал мою кампанию. Я очень ему благодарен за поддержку, и как партийцу, и как брату. У нас с ним превосходные отношения. Он — полноценно реализованная личность и причин как-то мне завидовать у него совершенно нет...
Как родители относятся к вашей политической деятельности?
Мой отец, к сожалению, уже покойный, собственно, и привел меня в «Свободу». Он видел, что я с детства интересовался политикой, конечно, где-то он меня и сориентировал в этом направлении. Отец познакомил меня с Олегом Тягнибоком. Я в политике — с весны
Что касается мамы, она меня полностью поддерживает, ездила со мной на агитационные встречи. Она тоже член «Свободы», и отец был свободовцем. У нас вся семья в этом движении...
