Столкновение интересов Москвы и Анкары было более чем ожидаемым, и оно свершилось. От этого не спасло ни пафосное открытие Путиным и Эрдоганом газопровода «Турецкий поток» в мусульманском Стамбуле на православное Рождество, ни сооружение в Турции Росатомом в кредит атомной станции «Аккую» (белый колодец), ни закупка членом НАТО Турцией у России ЗРК С-400 с последующим скандалом в НАТО и США. Не помогла даже показуха в виде публичной демонстрации Путиным и Эрдоганом теплых дружеских чувств. Несмотря на все это, было очевидно, что рано или поздно они столкнутся лбами в Сирии, где каждый из них поддерживает враждующие стороны. Их неминуемо должны были столкнуть лбами собственные интересы, поскольку Путин медленно, но уверенно восстанавливает после постсоветского падения глобальный статус Москвы, а Эрдоган тоже решил поизображать из себя некий центр силы, и все бы ничего, но Султан Турецкий пытается топтаться на том же поле, что и Царь Московский, путаясь у Путина под ногами. Ведь многие потуги Эрдогана влезть куда-либо оканчиваются тем, что он оказывается в том же месте, что и Путин, причем на противоборствующей стороне.
Так происходит в Сирии, где Москва поддерживает режим Асада, а Эрдоган пытается поддерживать антиасадовскую так называемую умеренную оппозицию, в рядах которой на самом деле значительную часть составляет разного рода террористический элемент, включая недобитков Исламского государства и формирования «Джебхат-ан-Нусра», являющегося не чем иным, как местным филиалом Аль Каиды.
Подобное имеет место и в Ливии, где Москва поддерживает базирующуюся в Киренаике Ливийскую национальную армию во главе с Халифой Хафтаром, а Эрдоган взялся поддерживать находящееся в Триполи Правительство национального согласия, среди разношерстных воинских контингентов которого значительное число исламских экстремистов. Причем совершенно непонятно, чего Эрдоган вообще влез в ливийские разборки...
Ладно, Сирия — страна, которая граничит с Турцией, а потому происходящие в Сирии катаклизмы несут Турции, как минимум, потенциальную угрозу. Но ведь Ливия находится в тысячах километров от родного Эрдогану малоазийского полуострова, а Турция, в отличие от России или Штатов, не имеет ни сил, ни средств для глобальных операций. К тому же и Сирия, и Ливия являются московскими вотчинами еще с далеких советских времен, когда эти страны числились в «друзьях СССР», на их содержание, модернизацию и вооружение Союз тратил колоссальные средства вместо тратить их на своих граждан. Многие высокопоставленные чиновники и офицеры Сирии и Ливии получали образование в СССР. Например, тот же Халифа Хафтар был слушателем Военной академии имени Фрунзе и неплохо владеет русским языком. Нечто подобное можно сказать о многих высших офицерах сирийской армии.
Можно по-разному относиться к Москве и лично к Путину, но следует признать, что в своих империалистических поползновениях они приходят отнюдь не на пустое место. В то же время явление Эрдогана часто выглядит «как здрасьте среди ночи», особенно в Ливии, к которой Турция имеет примерно такое же отношение, как к Гондурасу.
Но если в Ливии Москва и Анкара пока еще лбами столкнуться не успели, то в Сирии это уже происходит с начала нынешнего года. Именно поэтому в январе-феврале отношения Турции и России стали стремительно обостряться, причем до такой степени, что, по данным СМИ, даже поставленные Турции еще не в полном объеме ЗРК-400 в эксплуатацию введены так и не были.
Под «чутким руководством» Москвы режим Асада продолжил восстанавливать утраченный еще с 2011 года контроль над страной силами своей армии и при поддержке с воздуха российской авиацией, которая базируется преимущественно на аэродроме Хмеймим. Развивая наступление в провинции Идлиб, асадовские войска ведут бои с антиасадовской оппозицией, которая до сих пор считается умеренной и местами даже демократической, но в реальности в ее рядах, повторим, пребывает значительное количество исламских экстремистов. Именно эту оппозицию вместе с исламистами поддерживает режим Эрдогана, снабжая вооружениями, вплоть до тяжелых, и прочим. Более того, Турция ввела в Идлиб, по разным оценкам, до 10 тысяч солдат и большое количество танков, другой бронетехники, артиллерийских систем и реактивных систем залпового огня (РСЗО); имеются также противовоздушные средства, правда, в основном в виде переносных ЗРК типа «Стингер».
Вся эта турецкая армада принимает непосредственное участие в боях против войска Асада на стороне антиасадовской оппозиции. Именно это обстоятельство привело к тому, что турецкие войска лоб в лоб столкнулись с российской авиацией, поддерживающей с воздуха наземные боевые действия войск Асада, который, правда, имеет свою авиацию, впрочем, представленную преимущественно устаревшими советскими машинами типа МиГ-21/23.
Именно участие в конфликте российской авиации препятствует введению в сирийское воздушное пространство турецкой авиации — преимущественно американских F-15/16. Анкара просто боится идти на такой шаг, ибо это почти наверняка приведет к прямым боевым столкновениям российской и турецкой авиации, фактически к войне между двумя странами.
В свою очередь, российская авиация, не стесняясь, наносит удары по позициям антиасадовской оппозиции, в результате чего под раздачу попадают турецкие военнослужащие и техника. При этом в Москве утверждают, что никаких турок в глаза не видели, а наносили удары исключительно по террористам, с каковыми Москва в Сирии и борется.
Правда, турецкий официоз пока пытается представить дело так, что турецкие живая сила и техника несут потери от ударов авиации Асада. Объясняется это тем, что Анкара и лично Эрдоган пока пытаются урегулировать свои отношения с Москвой, а потому воздерживаются от прямых обвинений в адрес Кремля. Такая позиция обусловлена и сугубо экономическими интересами. Анкара не только не хочет терять упомянутое выше сотрудничество в поставках газа и сооружении атомной станции, но и отказываться от российских ЗРК С-400. Кроме того, Турции крайне невыгодно лишаться российского рынка сбыта для своих товаров и услуг. Также Турция не хочет отказываться от миллионов российских туристов, которые ежегодно оставляют в этой стране миллиарды долларов, загружая ее рекреационные объекты и давая работу миллионам турок.
Попытки договориться с Москвой Анкара предпринимала неоднократно. Сначала 8-10 февраля Анкару посетила российская делегация, в состав которой входили представители МИД и вооруженных сил. Затем 13 февраля Москву посещала аналогичная турецкая делегация. Эрдоган регулярно общается с Путиным по телефону.
Но договориться не удается, и турецкие потери от российских авиударов растут.
Последнее такое обострение имело место 20 февраля, как раз в тот знаменательный день, когда все внимание на нашем местечковом хуторе было привлечено к скандалу вокруг китайского вируса в Новых Санжарах, а потому досужей публике было не до международных событий. А между прочим в этот день вполне могла начаться масштабная локальная война с перспективой перерастания в глобальный конфликт.
В этот день анитиасадовская оппозиция при поддержке турецких танков, артиллерии и РСЗО перешла в наступление на войска Асада и прорвала их оборону с нескольких местах. Ситуацию спасли российские тактические бомбардировщики Су-24, осуществив удары по позициям боевиков, в ходе которых серьезный урон был нанесен турецкой армии. В итоге силы Асада отбили утраченные позиции и смогли продвинуться далее.
Москва утверждает, что ее войска пребывают в Сирии на законных основаниях по приглашению режима Асада, который в Москве считают единственной легитимной властью в стране. На Западе и в Анкаре Асада легитимным не считают, его избрание считают сфальсифицированным, в том числе на последних выборах в 2014 году в условиях войны, когда нормальные выборы с международными наблюдателями были невозможными по объективным причинам: из-за утраты территориальной целостности, гражданской войны, иностранного вмешательства.
С одной стороны, претензии к легитимности Асада являются более чем обоснованными. Но, с другой стороны, отнюдь не становясь на сторону Москвы и Асада, следует признать, что иной, хотя бы немного легитимности власти там просто не существует и существовать в нынешних условиях не может. В свою очередь, отсутствие власти вообще в условиях Сирии ведет к хаосу, эскалации исламского экстремизма, что чревато появлением очередного Исламского государства или других террористических образований. Похоже, это поняли на Западе, и в последнее время требования срочного смещения Асада в обмен непонятно на что там поутихли. Да и пример Ливии, где царит хаос, показателен. Даже Эрдоган, который ранее, как мантру, повторял, что Асад должен немедленно уйти, в последнее время смирился с его существованием.
Что касается пребывания в Сирии турецких подразделений, то здесь как раз все сложно и практически нелегитимно. В других частях Сирии, в частности в Сирийском Курдистане, турки пребывают совершенно незаконно, аргументируя якобы борьбой с курдским экстремизмом, который угрожает Турции, имеющей огромные курдские регионы и курдский сепаратизм.
Что же касается собственно Идлиба, за который сейчас идет война и который курдской территорией не является, то здесь все затейливо. Согласно подписанному в Сочи в 2018 году совместному российско-турецко-иранскому соглашению по урегулированию ситуации в Сирии, Турция получила право разместить в провинции Идлиб свои наблюдательные посты, но никак не вводить в регион многотысячные воинские контингенты и тяжелое вооружение. Кроме того, Анкара обязана была разоружить находящиеся там антиасадовские формирования, по крайней мере отобрать у них тяжелое вооружение, а также вывести экстремистские группы вроде ан-Нусры и недобитков Исламского государства. По утверждению Москвы, в частности путинского пресс-секретаря Пескова, Турция эти обязательства не выполнила, а, наоборот, еще сильнее вооружила находящиеся там формирования, которые Москва, как, кстати, и Тегеран считают террористическими. Это, по мнению Кремля, развязывает руки для дальнейших действий по уничтожению терроризма в анклаве Идлиб, а именно борьбой с терроризмом Кремль оправдывает свое участие в сирийском конфликте. А что турецкие военные попали под удары российской авиации, так их там вроде как быть не должно, за исключением наблюдательных постов, координаты которых войскам Асада и российской авиации известны, и они по тем местам ударов якобы не наносят. Словом, примерно как-то так...
Опять-таки, можно по-разному относиться к Москве и ее империалистическому шовинизму, но в целом такая позиция выглядит вполне обоснованной, в том числе в части того, что турецких воинских контингентов и тяжелой техники там быть не должно. Анкара понимает, что Кремль в этом смысле вполне прав, а потому всячески юлит, утверждая, что турецкие подразделения попали под удары именно сирийской, а не российской авиации. А заодно чтобы не ссориться с «кремлевским Пу».
Воинственная же риторика Эрдогана на тему о том, что в Идлибе он «готов идти по последнего конца», хоть и непонятно, какого именно, говорит о слабости позиций Турецкого Султана. С Западом он разругался и поддержки там не имеет. Запад постоянно напоминает Эрдогану о недемократичности и коррумпированности его режима, о более чем сомнительной легитимности превращения им страны из парламентской республики в суперпрезидентскую, о его более чем сомнительных телодвижениях во время попытки путча в 2016 году. Европу напрягает постоянный шантаж со стороны Эрдогана, грозящего в любой момент открыть границы, в результате чего толпы беженцев хлынут в Европу. В США и НАТО крайне обозлены тем, что Эрдоган закупает у Москвы ЗРК С-400, а отдельно Штаты напрягают бесконечные требования выдать беглого проповедника Фетуллу Гюлена, которого Анкара считает террористом, а Вашингтон — защитником прав человека. Тот факт, что сам по себе Гюлен является фигурой довольно сомнительной, в этих разборках уже давно ушел на дальний план. Кроме того, Америку напрягает политика Эрдогана, который то разрешает американской военной авиации пользоваться аэродромами на юге Турции, то запрещает. Впрочем, у американцев военных баз в регионе хватает, и они в конечном итоге довольно успешно могут обходиться без услуг Анкары, что еще больше ослабляет позиции Эрдогана. Американцев раздражает и совместный «путинско-эрдоганский» "Турецкий поток", усиливающий зависимость Европы от российского газа, а Штаты хотят вытеснить Москву с европейского энергорынка и продвинуть туда свой сланцевый газ.
Поэтому позиции Эрдогана в противостоянии с Путиным крайне слабы не только в банальном военном смысле. Нельзя же серьезно говорить о войне Турции с ядерной державой! Эрдоган слаб еще в геополитическом смысле, поскольку ему не на кого опираться в случае серьезного конфликта с Путиным, причем Эрдоган сам в этом виноват, побив горшки с Западом, НАТО, Европой, Америкой.
И в Москве, надо полагать, неплохо просчитали, что Эрдогану «некуда деваться с подводной лодки»...
В этом смысле откровенно позабавили попытки Анкары обратиться за поддержкой к НАТО и США.
Стало известно, что Турция обратилась к США с просьбой установить на ее южных границах американские ЗРК Patriot, чтобы сбивать российские самолеты над территорией Сирии. В Вашингтоне к этой идее отнеслись пока что «кисло». Ведь Трамп позиционирует себя как «президента мира», выводящего Америку из «далеких бессмысленных войн», а потому втягиваться в авантюру Эрдогана в каком-то Идлибе ему совершенно ни к чему, тем более перед выборами. В НАТО в ответ на призывы Эрдогана отмалчиваются, давая понять, что удары, которые российские ВВС наносят по незаконно находящимся в Сирии войскам Асада, альянс не считает нападением на Турцию как члена НАТО, а потому ввязываться в конфликт не намерены. И вообще, война с Москвой, да еще из-за какого-то Идлиба, в планы НАТО пока явно не входит, и максимум, что там могут, это выразить глубокую обеспокоенность.
Относительно того, зачем Путину понадобилась вся эта затея с Сирией, вроде как и спрашивать даже смысла нет. Ну потому что это Москва, Кремль, Путин, которым все надо, даже если оно им на самом деле на фиг не надо. Разве только, чтобы показать, что Россия — супердержава, не хуже Америки, плюс влияние в Средиземноморье и все такое. Примерно так же, как и Крым с Донбассом. От Донбасса — один геморрой, Крымом приросли, а в Сибири и на Дальнем Востоке китайцы медленной сапой оккупируют огромные территории, равные сотням «крымов». Московский империализм такой же бессмысленный и беспощадный, как и русский бунт, который «ни умом не понять, ни аршином общим не измерить».
Но зачем Эрдоган пошел на авантюру в Идлибе? Ведь если в Сирийском Курдистане ему никто особо не мешал занять буферную зону, то в Идлибе он однозначно рисковал столкнуться лоб в лоб с российской авиацией. Возможно, Эрдоган по простоте душевной думал, что его «лучший друг» Путин не рискнет выступить против турецких войск, но это наивно, поскольку у Путина в Сирии сейчас позиция сильная, и даже НАТО и США не торопятся влезать в сирийские разборки, рискуя столкнуться с Москвой.
Называют несколько причин действий Эрдогана. Анкара неоднократно заявляла о готовности создать в приграничных регионах Сирии пояс безопасности, предохраняющий турецкие кордоны. В этой буферной зоне Турция намерена разместить накопившихся на ее территории беженцев из Ирака и Сирии, которые создают в Турции все больше проблем, усложняя и без того сложную социально-экономическую ситуацию.
Кстати, ухудшающаяся социально-экономическая ситуация в стране может иметь непосредственное отношение к военной авантюре Эрдогана, который стремится таким образом отвлечь внимание сограждан от внутренних проблем. Есть данные, что в Турции зреет недовольство масс их экономическим положением, ростом цен и безработицы, инфляцией. Другое дело, что в таких случаях нужен тонкий расчет, чтобы это была маленькая победоносная война, но налицо авантюра в виде лобовой атаки на Путина, причем не имея тыла в виде США и НАТО, которым участие в этой авантюре совершенно ни к чему. Более того, если сельский электорат пока еще поддерживает «султана Эрдогана», то жители крупных турецких городов, по данным СМИ, все более выступают как против режима, так и против его политики, в частности против вмешательства в сирийский конфликт.
Кроме того, складывается устойчивое впечатление, что попытки Эрдогана поиграть в мирового лидера глобальной страны, не имея для этого объективных и субъективных предпосылок, продиктованы его болезненными амбициями. Удовлетворение этих амбиций чревато тяжелыми последствиями для Турции, Ближнего Востока и мира в целом.
Похоже, Эрдоган уже сам осознал, что помощи от Запада ему ожидать не приходится, а его афера в Идлибе оказалась провальной. Поэтому он пытается договориться с Путиным на приемлемых для себя условиях.
Прежде всего Эрдоган дал согласие на участие в саммите по Сирии, в котором будут также участвовать Макрон, Меркель и Путин. Мероприятие намечено на 5 марта. Тот факт, что лидеры Франции и Германии дали согласие на проведение подобного саммита, свидетельствует, что Европа наконец осознала, что усилиями двух «заигравшихся в войнушку» персонажей, то есть Эрдогана и Путина, у границ Евросоюза может вспыхнуть еще один конфликт, на сей раз между Анкарой и Москвой, а это чревато тяжелейшими последствиями для региона и мира.
Возможно, Эрдоган попытается использовать лидеров Франции и Германии для давления на Путина, но едва ли Москва пойдет на серьезные уступки.
Впрочем, до 5 марта ждать осталось недолго. Посмотрим, чем все окончится, и окончится ли вообще...
