О том, что убитого в Киеве экс-депутата российской Госдумы Дениса Вороненкова будут отпевать в субботу, 25 марта, в стенах Владимирского собора (Киевского патриархата), сообщил у себя в Facebook его коллега-беглец Илья Пономарёв. В комментариях тут же завязалась дискуссия, дескать — «у себя его и отпевайте!». Недовольных хватало. Однако сама церемония прошла спокойно и без провокаций.
В день отпевания, несмотря на прогнозы синоптиков, погода радовала. После нескольких дней холодного ветра, ещё вчера мрачное небо радостно сияло солнцем. Незадолго до отпевания я как раз был по делам на Золотых воротах, поэтому, подумалось мне, почему бы не прогуляться и не посмотреть на всё это вживую. Тем более, как я и ожидал, это был истинный сюр (да простит меня покойный!).
Пока еду в метро, читаю «Девяносто третий год». В одной из глав Виктор Гюго сначала описывает каждого члена разношёрстного Конвента, а потом сообщает, через сколько месяцев и по чьей из коллег инициативе их прикончили.
На выходе из метро продают чеснок и свежий укроп — как мило. Спускаюсь по Лысенко к Национальной опере. Через дорогу — дом Виталия Кличко.
Охраны нет, значит, мэр не дома. Дорогие авто привычно заняли весь тротуар и пешеходный переход.
Прохожу мимо немецкого посольства и куска берлинской стены, решаю спуститься к собору по Франко. На пересечении с Хмельницкого, на месте, где взорвали журналиста Павла Шеремета, лежат свежие цветы. На подходах к собору припаркован автобус с каким-то спецподразделением. Бойцы смеются и курят.
Прихожу за сорок минут до назначенного на полдень отпевания и иду к метро «Университет» встретить своего товарища Сергея из «РИА Новости Украина». Ему, как и мне, тоже нечем заняться с утра. Он решил одеться привычно — по-спортивному, ещё и бейсболку на глаза натянул. Шучу, что его примут за «титушку».
На территории Владимирского собора толпятся люди, рядом стоит полицейская машина. Когда подходим ближе, оказывается, что, как минимум, две трети собравшихся — журналисты и всякие блоггеры. Остальные — обычные верующие. Некоторые смотрят на собравшихся людей с камерами и микрофонами с любопытством.
«Кого хоронят?» — спрашивает одна из старушек своих подруг. Ей объясняют. «Светлый был человек», — охает другая.
Удивил тот факт, что кроме охраны в штатском и личных телохранителей даже на входе в собор не было предпринято никаких мер безопасности.
Минут за десять до начала церемонии подъезжает катафалк с портретом погибшего на лобовом стекле. Журналисты оживляются и выстраиваются от машины до дверей в собор живым коридором, но гроб не выносят ровно до полудня. За несколько минут до начала церемонии, расталкивая собравшихся и прикрывая объект «бронепапками», телохранители проводят в собор Марию Максакову (жену покойного). Внутри её уже ожидает Илья Пономарёв. Из катафалка выносят гроб. Священники выходят из собора прямо к машине.
После короткой церемонии тело вносят внутрь.
Попрощаться с Денисом Вороненковым пришло не так много людей. Большинство тех, кто протиснулся внутрь — опять же журналисты или случайные верующие.
«Устроили тут балаган», — ворчит, пробираясь к выходу сквозь плотные ряды камер, бабушка. Я услужливо отворяю ей стеклянную дверь, над которой под сводами раскинул крылья чёрный ангел смерти.
Тяжело дыша и пряча в карман пиджака новенький iPhone, в центральный проход пытается протиснуться Антон Геращенко. Рядом — несколько охранников. Смотрю на часы — нардеп и советник главы МВД опоздал на 35 минут.
Узнаём, что похоронят Дениса Вороненкова на полузакрытом Зверинецком кладбище. Из публичных людей в соборе — лишь Дмитрий Гордон с женой и букетом цветов, скромно стоящий в стороне. Возле гроба — вдова и Илья Пономарёв в плотном кольце охраны. Телохранители не отходят от бывшего российского депутата ни на шаг, один из охранников постоянно стоит к нему спиной к спине, закрывая от возможного выстрела.
За охраной толпятся журналисты, бабушки, чего-то выжидают бомжи и юродивые. Одна из старух начинает подпевать священнику: «Славься! Славься!». Отпевают на украинском и русском языках. Передают приветственные слова от Филарета. Говорят о «славянских украинском и русском народах». Люди продолжают передвигаться туда-сюда вокруг гроба. В собор заходят и выходят из него прихожане. Воздух тяжёлый и густой. Дышать становится всё труднее.
Отпевают ровно час. Вдова покидает Владимирский собор за несколько минут до конца церемонии. Мария Максакова уезжает на бронемашине — на таких работают инкассаторы. Так же вывозят Илью Пономарёва. От него, как и от Антона Геращенко, не отходят сразу несколько телохранителей.
Политики полчаса общаются с журналистами, которыми передвигаются за ними группками по территории вокруг собора.
Народ начинает расходиться. Наконец, уезжает Илья Пономарёв, Антон Геращенко продолжает раздавать интервью, уйдя с группой журналистов за собор вглубь парка.
Погода портится. Набегают тучи. Ехать на кладбище лень и ни к чему. Мы уходим пить водку.
-1.thumb.jpg)
