Новинки худлита: пельмени по-австралийски, покажи мне свою Европу и куда куры не летают

...Героя этой книжки заносит в Австралию, а уж там почти все так же, как здесь. Только ругают не хохлов, а новозеландцев. Тоже ведь соседи. Остальное в «Шла шаша по соше» Макса Неволошина (М.: ИП Стрельбицкий) — по знакомому сценарию: «винегрет / оливье, голубцы / пельмени, дешёвая водка... надежда, мой компас земной... и юный Октябрь впереди». И если уж речь об эмиграции, то согласитесь, что про Америку мы все знаем, про Европу тоже написано и рассказано под Октябрь на кухне немало. А вот как там, в братской Австралии, и зачем аборигены съели Кука — только понаслышке, из магнитофонного надрыва Высоцкого. Теперь вот, пожалуйста, все гораздо подробнее, в невеселых картинках.

И если, опять-таки, об эмиграции, то аборигенов тут негусто. Зато хватает Довлатова, на рубленый стиль которого, позаимствованный, в свою очередь, у Хемингуэя, иногда смахивает пунктир автора: «Однажды Эдик настрогал серы от спичечных головок. Начинил ею отцовскую сигарету. Сверху добавил табачку, аккуратно притрамбовал. И незаметно вернул в пачку. Жаль, я не видел, как папачес закурил эту сигарету».

Поэтому не особо интересно здесь про аборигенов, да еще по сравнению с историей о первых джинсах героя, кожаном пальто и канадской клюшке. «Люди выглядели так, будто... — сообщают нам о заморской стране. — Будто вот человек проснулся — а у его кровати свалка разнообразной одежды. И оттуда спросонья вытягивается и напяливается первое, что достанет рука. У многих девиц пальтишки и жакеты были надеты прямо на кружевные ночные сорочки. Ниже — сапоги на массивной платформе. Сперва я подумал, что это шлюхи. Потом решил, что наблюдаю какой-то дикий выкрик моды. И только впоследствии понял: этому народу элементарно до фонаря, чего носить».

И пускай сами «бывшие» тоже не ахти какие аккуратисты, зато хотя бы закусывают и еще стихи знают из прежней жизни. «Пастернак меня заинтересовал, хотя большинство его стихов я не понял, — откровенничают в одном из рассказов. — Мандельштам показался немного сумасшедшим. Хлебников — на всю голову». Да и работа у героев этой книги не у всех такая, что «можно говорить, а не мычать», зато понять, каковы уехавшие «земляки», да еще на расстоянии — вполне. Именно этим и ценны рассказы Макса Неволошина.

...Помнится, не так давно автор следующей книжки проходила по ведомству магического реализма, превращавшего жизнь в сказку в экзотических широтах сюжета и в неизведанных краях композиции. Герои «Лав — из» Тани Малярчук (М.: АСТ), что родом из Ивано-Франковска, появились как бы из ниоткуда. В лучшем случае — из детства в прикарпатском селе. Ну, или из сказок Джанни Родари. Уже сегодня, когда эта экзотическая проза впервые вышла на русском, ее стилистические координаты слегка изменились, и современные российские критики сравнивают произведения Малярчук с лучшими сюрреалистическими историями Людмилы Петрушевской. А «Frankfurter Allgemeine Zeitung» вообще отметила, что ее проза — это «кричащий приговор в стиле великого русского сатирика 19-го века Салтыкова-Щедрина».

В принципе, подобную необязательность связей с родной географией жанра можно вполне доходчиво объяснить. «Все зависит от того, как рассказать, — помнится, уточняла сама Малярчук. — Можно рассказать так, что все вокруг будут плакать, а можно — так, что все будут смеяться. Ту же самую историю». Кстати, иногда можно вообще ничего не рассказывать, и еще Мандельштам удивлялся тому, зачем нужно что-либо выдумывать.

Мол, и так все смешно. И до недавнего времени в творчестве Малярчук все именно так и было. Жизнь ее героев происходила в заведомо сказочной атмосфере — то ли вечного детства, то ли местечковой мифологии. Что, в принципе, одно и то же, поскольку совпадало с метафизикой коллективной памяти. Сельский эпос, сродни библейским притчам. Городской фольклор, почерпнутый из анекдотов. Святая простота пополам с бытовой мудростью. Словом, этакий народный сюрреализм.

Но в какой-то момент автор книжки, кажется, переехала в город, а далее вообще стала известна в Европе, получив там свои заслуженные премии, после чего все завертелось. Сельская идиллия, следы которой остались лишь во второй части сборника (в частности, в эссе «Я и моя священная корова»), сменилась городскими ритмами зарубежной эстрады. Песни и герои, впрочем, остались почти те же — то ли плакать, то ли смеяться. Городская сумасшедшая Белла, учительница литературы Антонина Васильевна, продавщица пирожков Жанка, начальница ЖЭКа Эльвира Владимировна, осатаневшая без мужика Тамара Павловна. И жизнь у всех, знаете, какая «веселая»? «Жанка завесила темными шторами окно. Сидит на кровати, положив руки на колени. Через окно теперь ничто не проберется. — Жанна, — говорит Бог, — мне не нужны окна, чтобы добраться до тебя. Я вездесущий. — А я не прячусь, Боже. Я просто не хочу Тебя видеть».

И, наверное, неудивительно, что одно из эссе в этом сборнике новейшей украинской прозы служит делу «узнавания». «Покажи мне свою Европу, и я скажу, кто ты». «Когда я была маленькой, — сообщают нам по секрету, — то мир представляла себе так: есть Москва и есть Бразилия — все остальное вода. Москва — ибо там можно купить жевательные резинки с апельсиновым вкусом, а Бразилия — потому что в Бразилии живет рабыня Изаура, героиня единственного заграничного сериала, транслировавшегося по советскому телевидению».

Автор следующей книги в Америке живет уже давно. Периодически наезжает в родной Тернополь, дает интервью и забирает авторские экземпляры изданных здесь книг. «Куры не летают» Василя Махно (Х.: Фолио), конечно же, не об этом, поскольку путешествует наш поэт и переводчик вроде бы регулярно. Виделись с ним еще до отъезда, проболтали всю ночь, уже тогда он смахивал на Бродского, замыслившего побег в иные палестины.

Вообще-то всегда было интересно, как там живут наши литераторы. Ну, в Америке, Европе, иногда даже в Австралии. Причем не те, что «в Америку не ходят», довольствуясь родным языком и местным пособием на Брайтон-бич, а без страха посещающие (как, скажем, бывший харьковчанин Лимонов) Центральный парк в ночном Нью-Йорке.

Хотя вряд ли Василь Махно бродит по паркам, в этой книжке он все больше по малой Европе колесит, но на заокеанские пляжи точно захаживает и с заморскими наречиями дружит. «Нью-Йорк — это мультикультурный и этнический конгломерат, где фактически все говорят на английском языке с акцентом», — сообщает он. А его новая книга рассказов и эссе — и вовсе, повторимся, о поездках по всему миру. В предыдущих книжках вроде «Парка культури та відпочинку імені Гертруди Стайн», в пьесах «Coney Island» и «Bitch Beach Generation» все происходило несколько иначе. Не говоря уже о переводах избранных по-русски мест.

В принципе, автор сборника, кроме своего, конечно же, портрета, создает широкую панораму не экзотического, но уже ассимилированного быта эмигрантов. Например, в его Америке, кроме него самого, живут Лорка и Паунд, Гомбрович и Бродский, Эшбери и Башевис. Кроме всего прочего, вспомним о судьбе Маяковского и Есенина и поймем, что давнишняя тема «Поэт в Нью-Йорке» Василя Махно раскрыта с той же грустью авторского обособления. Один поэт в одном, отдельно взятом Нью-Йорке, понимаете? Помнится, в романе «Ярость» Салмана Рушди об этом написано лучше, но все лучшее, как известно, враг украинского. «Знаϵте, я мiг би мешкати в Празi або Нiмеччинi, а сестра кличе в Україну, але я нiде не зможу побороти самотнiсть, тiльки у Нью-Йорку її майже не вiдчуваϵш», — сознаются герои этой прозы.

Тэги: книги, худлит

Комментарии

Выбор редакции
Топ игровых проектов для заработка криптовалюты: Blum, TapSwap, Major и другие
Топ игровых проектов для заработка криптовалюты: Blum, TapSwap, Major и другие
Топ игровых проектов для заработка криптовалюты: Blum, TapSwap, Major и другие
Топ игровых проектов для заработка криптовалюты: Blum, TapSwap, Major и другие
Блум (BLUM): цена может вырасти до $0,05 и дать возможность заработать больше $1000
Блум (BLUM): цена может вырасти до $0,05 и дать возможность заработать больше $1000
Primex PricePulse: угадайте, куда пойдет крипторынок и заработайте
Primex PricePulse: угадайте, куда пойдет крипторынок и заработайте
Tapswap: листинг, цена, коды
Tapswap: листинг, цена, коды
SOON от TON Station: скоро листинг, но вы еще можете заработать свои токены
SOON от TON Station: скоро листинг, но вы еще можете заработать свои токены
Crypto Mason: в Telegram запустили масонскую тапалку
Crypto Mason: в Telegram запустили масонскую тапалку
UNITS: в Телеграм запустили «тапалку» на базе RWA - активов реального мира
UNITS: в Телеграм запустили «тапалку» на базе RWA - активов реального мира
Как питаться бюджетно и правильно: советы
Как питаться бюджетно и правильно: советы
fraza.com
Все новости
Главное
Популярное
На известном аукционе продали ну очень странный лот
На известном аукционе продали ну очень странный лот
На известном аукционе продали ну очень странный лот
На известном аукционе продали ну очень странный лот
Виктория Кьер Тейлвиг: «Мисс Вселенная» стала 21-летняя датчанка
Виктория Кьер Тейлвиг: «Мисс Вселенная» стала 21-летняя датчанка
Кэролайн Ливитт: Трамп назначил сексапильную пресс-секретаря Белого дома
Кэролайн Ливитт: Трамп назначил сексапильную пресс-секретаря Белого дома
Бриджит Джонс 4. Без ума от мальчишки (2024): трейлер и дата выхода культового фильма
Бриджит Джонс 4. Без ума от мальчишки (2024): трейлер и дата выхода культового фильма
Секретный уровень (2024): трейлер и дата выхода новинки от создателей «Любовь. Смерть. Роботы»
Секретный уровень (2024): трейлер и дата выхода новинки от создателей «Любовь. Смерть. Роботы»
Аномальные ливни затопили Сицилию
Аномальные ливни затопили Сицилию
Элизабет Пипко: эротическая модель станет пресс-секретарем Трампа
Элизабет Пипко: эротическая модель станет пресс-секретарем Трампа
Легенда сборной Ураины вошел в Зал славы итальянского футбола
Легенда сборной Ураины вошел в Зал славы итальянского футбола
Зеленский встретился с Боррелем и сообщил важную новость
Зеленский встретился с Боррелем и сообщил важную новость
Лубинец заявил о расстреле украинских военнопленных на Курщине
Лубинец заявил о расстреле украинских военнопленных на Курщине
fraza.com

Опрос

Чего вы ждете от 2024 года?