Тяжелое и осторожное перемирие между не самыми удобными друг для друга, но вполне устраивающими в этом качестве Вашингтон сторонами — а именно турками/сирийской демократической оппозицией и курдами, причем направленное против «Исламского государства» в Сирии — может означать закат ИГ как весомого игрока на сирийско-иракском театре боевых действий. Разумеется, сегодня эта ситуация рассматривается в процессе, однако летом 2016 года прозвучало слишком много сигналов о том, что проекту «Халифата» вряд ли удастся совершить еще какое-либо военное «чудо».
По крайней мере, в ближайшее время. Можно, в частности, обратить внимание на рост пассивности ИГ в Сирии. Его отряды оставляли важные населенные пункты в ходе турецкого наступления (направленного также, а может, и в первую очередь на «выдавливание» курдов за Евфрат), а в Алеппо франшизы «Халифата» не скрывали болезненных кадровых потерь.
С конспирологической точки зрения, подобные изменения в поведении ИГ иногда объясняют некими договоренностями с Анкарой, но такие интерпретации откровенно напоминают российские информационные вбросы. Собственно, такие вбросы ранее мотивировались остротой российско-турецкого конфликта, однако нельзя исключать, что мотивация изобретения ныне вновь усиливается после того, как «замирение» между Турцией и Россией (как и между Россией и «партнером» США, а также — как и между исламистскими группировками в самом Алеппо) во многом оказалось фальшивым. Дело в том, что ввод турецких войск на территорию Сирии все-таки явно не согласовывался с Москвой. Кремль был поставлен перед фактом и оказался в неприятной роли, как и США (но как раз с Вашингтоном, судя по встрече Керри и Эрдогана, а также по направлениям ударов американской авиации, данная операция была согласована полюбовно), предателя курдов.
О каких-либо поражающих воображение успехах турецкой армии в Сирии говорить не приходится, но, похоже, Анкара к ним и не стремилась, реализуя тактическую задачу вытеснения курдов за Евфрат и разрезания занятых ими территорий вдоль турецко-сирийской границы. По большей части (хотя, в общем, и не до конца) туркам с помощью американцев и антиасадовской оппозиции эту задачу решить удалось. Буферная зона под протекторатом Турции создана, и создана в оптимальные сроки. Осталось окончательно обезопасить родственников-туркоманов. Но для этого необходимы марш на многострадальный Алеппо и вытеснение оттуда как исламистов, так и асадистов.
Но есть проблема.
А дальше от этого вынужденного альянса (в котором по объективным причинам вражды больше, чем приязни) США требуют наступления на сирийскую столицу ИГ — Ракку. И здесь вот что: основные силы «Исламского государства» оттягиваются к миллионнику (даже и ныне) Мосулу в Ираке, поскольку потеря этого города будет означать фактический разгром ИГ или скорее превращение такого амбициозного проекта, как строительство государства Аллаха на земле, просто в одну из группировок (пусть и сильную) на развалинах двух государств.
Видимо, следует сказать, что после демонстрации ИГ способности действовать глобально за него постепенно, но уверенно брались всерьез. И хотя количество своеобразных «консервативных идеалистов», особенно в мусульманских общинах Западной Европы, мечтающих повоевать за «Исламское государство», вряд ли существенно уменьшилось, логистические возможности для движения этого потока явно серьезно сократились. На этом «вентиле», цинично говоря, продолжает находиться Турция, а сегодня потребность Турции ослаблять Асада именно таким образом явно утратила содержание и актуальность. ИГ отступает, а его способность банально кормить свое нынешнее воинство близка к исчерпанию.
Кровавые и тяжелые битвы на территории Ирака, где исламисты потеряли (в результате «ковровых» бомбардировок, действий правительственных войск совместно с курдами и иранцами) ряд стратегически важных городов, похоже, обескровили этих «зеленых» пассионариев. Да и Барак Обама явно желает завершить свое пребывание в Белом доме изящной победой в присущем ему стиле — с наименьшим количеством американских потерь.
По иронии судьбы, Обама может воплотить это желание — с точки зрения состояния дел на Ближнем Востоке — точно так же, как и его предшественник Джордж Буш-младший. А именно — фактическим подавлением сопротивления в Ираке, достигнутым жесточайшими операциями возмездия. Различий, конечно, много, но они носят скорее технический и тактический характер. Объединяет одно — дурное повторение ситуаций как минимум в Ираке на протяжении вот уже 25 лет при четырех президентах США. Не приведи, Аллах, следующая администрация в Белом доме отвергнет подходы двух предыдущих и примется придумывать свою новую стратегию — после Аль-Каеды и ИГ цикл насилия пойдет на третий круг уже с кем-то третьим в роли главного злодея (который всего лишь выступает защитником суннитов в регионе — но пусть даже так).
А что же Сирия? В Сирии Асад и все еще поддерживающая его в качестве «чемодана без ручки» РФ, по сути, выведены за скобки. Неудачный рейд на Ракку и вялотекущее поражение под Алеппо (деблокирование этого мегаполиса коалицией антиасадовской оппозиции и очень трудное и неуверенное реблокирование) не только истощили силы местного «легитимного», но и спровоцировали движение маятника в обратную сторону. Отряды «умеренных», в которых главную скрипку играют те самые «туркоманы», о существовании которых Владимир Путин узнал лишь после потери Россией бомбардировщика, перешли в наступление (на начало сентября в районе города Хама) и при прочих равных к концу осени снивелируют все и без того вымученные сирийско-российско-иранские успехи в недавнем прошлом. Альянс между Турцией и ССО теперь приобрел своего рода официальную форму. А нежелание Башара Асада прекращать борьбу и эвакуироваться в Москву или Тегеран превращается в его личную проблему.
Ведь даже для того, чтобы просто удержать нынешнюю шаткую ситуацию, Россия должна ввести в разорванную страну контингент, сравнимый по размерам с тем, который СССР отправил в Афганистан. А это вряд ли возможно.
