...Помнится, у одного польского автора в романе о трудном детстве случилась метафора всей последующей, взрослой жизни, которая переметнулась, как видим, в книгу Брюса Худа «Иллюзия Я, или Игры, в которые играет с нами мозг». Там еще племянник спрашивает дядю, принеся кофе в его комнату, окутанную клубами табачного дыма, здесь ли он. «Здесь ли я? — удивлялся тот. — И я ли здесь?» Словом, пока кофе стынет, попробуем разобраться с более счастливым концом истории о вреде курения.
Вообще-то из этой необычной книги можно узнать не только о том, «почему то, как мы себя ощущаем, на самом деле иллюзия», «откуда возникают и как развиваются наши мысли» и даже «как влияет на наш мозг расширение социальных связей через Интернет». И более всего поражают даже не теоретические, а практические выкладки. С теорией здесь как раз все понятно: философы эпохи Просвещения вроде Дэвида Юма и их последователи в лице хотя бы Галена Строуссона в один голос твердят о том, что мы — не то, чем себе кажемся, и наше самоощущение — это фантом, который создает мозг ради нашего же блага. И если Я представляет собой лишь сумму наших мыслей и действий, значит, оно зависит от мозга.
Странно лишь, что из богов в этой книжке только Будда. Он удобен, поскольку, говорят, сам искал себя в медитации, но информации для последователей оставил с гулькин нос. Именно из него современный российский классик соорудил глиняный пулемет для своего Чапаева, который переносит всех в Пустоту.
То есть, если Бога нет и остаются только крупные научные открытия, которыми полна эта книга, то знаете, что получается? Автору книги даже самому удивительно. Оказывается, если ни Бога, кроме Будды, и ни шагу в Пустоту дядиной комнаты, то вот вам заключение доктора о том, что в мозге нет центра, ответственного за наше Я. Да, мозг управляет действиями всех типов: от автоматических до требующих сложных навыков, опыта и немалых усилий. Но ведь помимо этого существует еще и психическая жизнь. Кто же за нас читает Пелевина и смотрит «Матрицу», якобы делая это под личиной Я? Но как ни тужился автор «после того, как первая волна паров формальдегида, ударивших нам в нос и защипавших глаза, рассеялась, и мы уставились на человеческие мозги, лежавшие в каждом ведре» разглядеть там свое Я, у него ничего не вышло. Оказалось, что даже элементарное ощущение от взгляда на склонившуюся Анку («Как это у вас расстегивается... Где вы только нашли такой ремень?») и вкуса первого утреннего поцелуя («Уйдите, Петр, ради Бога, — сказала она, наморщившись. — От вас луком пахнет») невозможно найти ни в одной конкретной области мозга. «Оно возникает из оркестра всевозможных процессов, происходящих в мозге, играющих симфонию», — констатирует автор.
Хотя, на самом деле, никакой симфонии здесь нет. Ведь если «высшая мыслительная деятельность» — это всего-навсего деятельность нейронов — сенсорных, двигательных, промежуточных, то где же здесь человеческий «ум»? В неактивном состоянии эти самые нейроны практически бездействуют, слабо потрескивая желанием индивида отлить, а в активном взрываются активностью подобно глиняному пулемету Будды, рассылая каскады импульсов другим клеткам. «Как могут два этих состояния — относительный покой и сумасшедшая стрельба — создавать все хитросплетения человеческого ума?» — отступает с конницей логики автор.
Следующая книга, между прочим, тоже о гражданской войне. «Нефтяное проклятие» Майкла Росса о том, как богатые запасы углеводородного сырья задают направление развития государств — вполне политэкономическое чтиво с научно-популярным подходом к сухим цифрам, фактам и подробностям. Даже к истории литературы, особенно в главе «Что делать?», зачем-то подкорректированной в дальнейшем, как «Что делать импортерам нефти». Но это не страшно, поскольку делать особенно нечего. «Ведь нефть рождает иллюзию абсолютно иной, не требующей никаких дополнительных усилий дармовой жизни», помнится, утверждал Рышард Капущинский, известный польский журналист и писатель, не раз выдвигавшийся кандидатом на Нобелевскую премию.
Правда, автор книги, очевидно, не слишком отягощен нефтедолларами и старается увидеть свет в глубине скважины. В результате главы «Теория гражданской войны», «Нефть как одна из основ сепаратизма» и особенно «Расширение возможностей женщин: введение» кажутся наиболее интересными в свете скучного учения о полезном углеводородном сырье. А все потому, что все-таки классовое неравенство движет вышеупомянутыми нейронами в головах благородных поборников нефтеперерабатывающей морали. «Важное значение имеет источник рассматриваемых нами денежных поступлений, — звучит трибунный глас автора. — Деятельность правительств нефтяных государств финансируется не за счет сбора налогов, уплачиваемых гражданами, а из продажи государственного достояния, то есть углеводородных богатств страны. Это помогает объяснить, почему столь многие нефтедобывающие страны не входят в число демократических».
А все оттого, что об этом никто, оказывается, не ведал, и поэтому многие из них познали то самое «нефтяное проклятие». Секретность, товарищи, — вот ключевая причина коррупции, возникающей вокруг денежных поступлений от продажи нефти, этой пресловутой «крови Земли», а также длительного пребывания у власти нефтяных диктаторов, скрывающих факты, которые свидетельствуют об их алчности, некомпетентности и нежелания мятежников, выступающих против них, сложить оружие.
«Углеводороды обладают и другими проблемными качествами», — обещает нам автор увлекательное путешествие в мир занимательной химии транзитом через криминальную хронику стран третьего глаза, где бог Нефть правит бал по ту сторону рассвета.
Впрочем, если уж речь о всевозможных социальных отклонениях, то лучше книги М. И. Томас «Исповедь социопата» в данном случае не найти. Скромные инициалы вместо обширной биографии и списка научных званий здесь неспроста. И хоть автор — «успешная, нашедшая свое место в обществе женщина-социопат, не совершившая ни одного уголовного преступления», как сообщает предисловие, сама она так не думает. Иначе не было бы книги, этого настоящего психотриллера о том, каково это — «жить, не глядя в глаза».
«Я никогда никому не перерезала горло, — кокетничает „успешная“ героиня книги, хотя много раз воображала, как это делаю. Если бы я выросла в семье, более склонной к насилию, мои руки уже были бы по локоть в крови». А семья какая была, знаете? Отца наша деточка «готова была убить голыми руками», а мать не убила оттого, что та «всегда выбирала для себя спокойное запирательство, доходившее у нее до ступора, когда отец начинал пинать мебель». В целом же счастливое американское детство. «Я воровала вещи, принесенные в бюро находок, а потом продавала их в комиссионках, — вспоминает автор. — Могла взять незапертый велосипед, хозяин которого каждый день оставлял его на одном и том же месте. Кто первый встал, того и тапки».
Как бы то ни было, но клинические записи адаптированной психопатки, как отмечает ее лечащий врач и профессор кафедры психологии в Техасском университете с не менее «аббревиатурным» именем Джон Ф. Иденс, свидетельствуют о жажде острых ощущений его пациентки. Так что читателю этой остросоциальной книги расслабляться не стоит. «Я бы вам понравилась, если бы вы со мной познакомились, — заверяют его в книге. — У меня совершенная улыбка, которая часто встречается у героев телесериалов и редко — в реальной жизни. Вы бы с радостью пригласили меня пойти с вами на свадьбу вашей бывшей жены — это было бы забавно и увлекательно».
И с этим нельзя не согласиться, по крайней мере, тому, кто по-прежнему верит в «успешное» Я, разбитое в утреннем зеркале, отсутствие нефти в последующем глотке кофе, а также наличие юмора у серийного убийцы, кормящего голубей у соседней школы.
